— Меня всегда удивляла легкость, с которой я влюблялся и забывал о своей любви. Но теперь я понял, что пока я не встретил тебя, я не любил вовсе.
Все чувства Кэт, словно скрутило в узел. Она не могла вымолвить ни слова, казалось, слова застревали где-то в горле. Девон любил ее, она видела это в его глазах, в манере, с которой он, так нежно, держал ее за руку, словно боялся причинить боль. Она видела это, по тому, как спокойно он опустился перед ней на колено, по нежности в его глазах.
Малкольм шмыгнул носом и вытер слезы.
— О, Lassie, думаю, тебе придется выйти за парня. Это же очевидно, что он от тебя без ума. Если ты этого не сделаешь, ты будешь жалеть об этом всю свою оставшуюся жизнь.
Окинув взглядом Кэт, он взглянул на Фиону.
— Пока существует любовь, в жизни все возможно преодолеть.
Фиона замешкалась, делая шаг вперед.
— Малкольм? Я… я хочу отказаться от пари.
— Отказаться? Но… любимая, я, кажется, только что выиграл его.
— Да, но, это была глупая затея, — ее губы слегка подрагивали. — Не знаю, о чем я только думала. Я боялась, что если у нас появится ребенок, ты перестанешь считать меня… — Она закусила губу.
Спустя мгновение Малкольм протянул Фионе свою руку.
— Подойди ко мне, любовь моя. Мы слишком долго позволяли нашей гордости решать за нас. Настало время, дать нашим сердцам второй шанс.
У Фионы на глазах выступили слезы, когда она медленно вложила свою ладонь в руку Малкольма.
— Но… что нам делать с проблемами, которые разделяют нас?
— Мы найдем компромисс. — Он встретился с ней взглядом. — Победа, конечно, важна. Но теперь, я, как и ты, начинаю понимать, что иногда проигрывать намного приятнее. Любимая, пойдем. Нам с тобой, еще о многом нужно поговорить, наедине. И тут, конечно, для этого не место и не время.
— Действительно. — Фиона склонила голову на плечо Малкольма, на ее губах играла легкая улыбка. — Нам действительно следует вернуться в зал. Близится полночь. Гости захотят получить свои призы.
Малкольм повернулся к Девону.
— Я могу объявить о вашей помолвке?
Девон перевел взгляд на Кэт. Сделав глубокий вдох, она произнесла.
— Полагаю, что можешь. — Блеск счастья в глазах Девона согрел сердце Кэт.
Малкольм кивнул в знак согласия.
— Отлично! Как только унесут торты, мы сделаем объявление. — После чего Малкольм с Фионой вышли, держась за руки.
Притянув Кэт в свои объятия, Девон сказал.
— Вот видишь, как много можно добиться упорством. И это мой единственный недостаток. Упорство.
— Всего один? — съязвила Кэт.
— Угу, — ответил он дразня.
Легкая улыбка заиграла на ее губах.
— Думаю, у каждого должен быть хоть один недостаток. — Взгляд Кэт опустился туда, где рука Девона крепко прижимала ее к нему. — Я хочу узнать кое-что.
— Да, любовь моя?
— Можешь ли ты пообещать, всегда говорить мне правду, даже если, на твой взгляд, я, возможно, не захочу ее слышать?
— Да.
Он не колебался ни секунды. И это был хороший знак, так ведь?
— Я хочу долгую помолвку, — добавила она.
— Один месяц, — выпалил он.
— Один месяц? Но это недостаточно долгий срок, — запротестовала она, но не смогла сдержать смеха. Ей весьма льстило его сильное нетерпение.
— Кэт, любовь моя, поверь мне. Месяц нам обоим покажется слишком долгим сроком, так как рискну предположить, что твой брат, наверное, уже выискивает топор, чтобы срубить то несчастное дерево. — Взяв ее ладонь в свою, Девон запечатлел легкий поцелуй на кончиках ее пальцев. — При таких обстоятельствах, месяц может показаться годом.
В тех местах, где губы Девона касались ее пальцев, Кэт ощутила покалывание, а по телу пробежала легкая дрожь.
— Ты прав, как всегда.
— Ммм… — усмехнулся он. — Мне нравится, как это звучит. Скажи это еще раз.
— Только когда заслужишь, и не ранее, — сказала она, пытаясь казаться строже, но, понимая, что не сможет долго сдерживать озорную ухмылку. Улыбнувшись ему, она провела пальцем по карману жилета, где лежало кольцо. — Однажды ты сказал, что кольцо проклято.
— Я ошибался. Оно было и есть благословенно. — Девон вытащил кольцо и надел ей на палец.
Сверкая, оно идеально сидело на ее пальце, посылая легкие импульсы теплоты. На этот раз, сила кольца была мягче, но длительнее.
Она пробежала пальцем по серебряным рунам. Возможно, это был знак. Знак открыть обледеневшие двери своего сердца, и впустить солнечный свет, постепенно, по одному нежному лучику. Знак, впустить в свою жизнь Девона.
Казалось, сила кольца ощутила в ней перемену, начав посылать волны тепла по руке, прямо к сердцу.
Кэт взглянула на кольцо.
— Полагаю, у меня нет выбора. Кольцо решило за меня.
Девон приласкал мочку ее ухо. Желание вспыхнуло в ней чувственным огнем.
— Я решила. К черту проклятое кольцо. — Она взглянула на него из-под ресниц. — Если я откажу тебе, ты будешь преследовать меня?
— До последнего вздоха.
— И превратишь мою жизнь в сущий ад?
Губы Девона дрогнули в усмешке.
— Ну, я бы не был так категоричен. Думаю, некоторые моменты будут весьма и весьма приятны.
Кэт засмеялась, и кольцо, казалось, стало еще теплее, отвечая на ее смех.
— Да, любимый. Некоторые моменты, действительно будут весьма и весьма приятны.
Эпилог
Обожаю сюрпризы, большие и маленькие. Люблю и те, что оказываются в коробках с бантами. Их просто не бывает слишком много.
Миссис Монтеске-Драм — своей дочери, леди Маунтджой, играя в карты на приёме у Вестернов.
Какое-то время спустя, Девон притянул Кэт в свои объятия, кружа в танце по залу в Килкэрн Касл.
Люди все еще перешептывались между собой, но Кэт уже было все равно.
— Я поверить не могу, что ты захотел вернуться сюда. Все только и делают, что обсуждают нас.
— Они начнут обсуждать нас еще активнее, когда твой брат объявит о нашем обручении. — Он держал ее немного крепче положенного, так, что их бедра соприкасались. — А пока что, давай, дадим им шанс, поговорить о чем-то более… волнующим.
— Ты очень испорченный. Представляю, как мне придется глаз с тебя не спускать, следя за тем, как бы ты не опозорил меня больше, чем я сама себя.
— Что является одной из причин, за что ты меня любишь, — вздохнул он. — Боже, так ведь существует сотни причин любить меня. Теперь понимаешь, почему мы должны так поспешить и пожениться?
— Ты определенно себя очень любишь.
— Не могу ничего поделать, — усмехнулся он. — Ведь со мной танцует самая прекрасная женщина в зале. Я чувствую некое превосходство, держа тебя в объятиях.
