первое, и второе и даже компот, в смысле чай. Хорошо, что никого кроме меня в столовой нет, иначе все бы здесь захлебнулись слюной, да и как есть все это великолепие под массой завистливых взглядов?
Хотя … эти взгляды могут быть и сочувствующие. Как такое можно вообще потреблять в пищу? Это же совершенно несъедобно! Вот было бы кимчи или жаренные свиные шкурки, с пирожными тток, вот тогда совсем другое дело и вкус!
Ну и замечательно, здесь и одной мне мало. Интересно это разовая акция от МуРан, или — to be continued?
Ладно, хватит размышлений, пора мне наконец в кои веки по-человечески поесть, а пока я ем то как говорится, точнее поется … остальное не важно!
Глава 10
Божественная конкуренция, или кто там в тени?
Корея. Сеул. Большой дом на окраине. Две женщины в немалой гостиной за пустым столом, идет интересная беседа. Послушаем и мы.
— Ну что СунСиль, заигралась ты как я погляжу? Возомнила себя слишком важной и могущественной персоной, большим человеком, а тебя взяла и щёлкнула по носу простая такая девчонка. Хотя я тебя предупреждала, что не такая она и простая как тебе кажется!
Все это поучающим тоном говорит не очень довольной СунСиль очень пожилая женщина, внешне правда еще крепкая такая старуха, с курительной трубкой в руках, и в кашае бордового цвета.
(Кашая— традиционная одежда буддийских монахов, бывает разных цветов, бордовый цвет самый распространённый на Тибете. Прим. — автора).
— И что в ней такого необычного? — буркнула совсем кстати нескромно одетая СунСиль. — Такая обычная и невоспитанная особа, которая на мой взгляд слишком много чего о себе возомнила.
— А вот по мне, это ты, слишком много о себе возомнила. — отвечает ей собеседница, рассматривая при этом курительную трубку в своих руках, после чего добавляет.
— Гордыня и тщеславие, вот твои главные грехи СунСиль, так бы тебе сказали христиане. Ну, а я скажу немного по-другому. Ты стала слишком много заниматься собой и своим благополучием, быстро забыла о том, что была когда-то обычной женщиной. Да, ты смогла много чего добиться в этой жизни. Разбогатела, стала довольно влиятельной в стране персоной и даже близкой подругой президента.
Но вот почему-то при этом не сильно хочешь вспоминать, что всего этого ты добилась не без нашей помощи, ну и конечно же с благословения Пресветлой богини. Или может думаешь, что это ты у нас такая умная и тебе все само легко приходит и даётся? Не разочаровывай меня еще больше СунСиль.
Когда все у тебя хорошо, о нас ты не любишь вспоминать, но когда все плохо то сразу мчишься к нам на окраину Сеула.
Вот и сегодня примчалась сюда, поджав хвост, и как я вижу совсем не для того, что тебе вдруг захотелось срочно помолится нашей покровительнице, именно здесь, в ее маленьком Сеульском храме. Все дело в том, что у тебя вновь появились проблемы, которые самой тебе не решить. Не все сейчас идет так, как хотелось бы тебе. Я права?
— Не то, что проблемы уважаемая Дечен Вангмо! Да соглашусь, что не все идет так как когда-то планировалось. Был у меня тяжелый разговор с …. — СунСиль поджала губы и закатила вверх глаза, как-бы намекая на значимость ее собеседника.
(Вангмо, в переводе с тибетского — Дама с богатством и удачей)
— Ну говори уж проще, чего там, с президентом страны у тебя был непростой разговор. — несколько раздражено говорит непростая дама с богатством и удачей. — Понятно мне уже что твоя лучшая подруга, которая к тому же самая главная в нашей стране, сейчас к тебе скажем так несколько поостыла, ну возможно еще сказала тебе при встрече пару «теплых и ласковых слов», которые тебя совсем обрадовали.
После чего ты почувствовала, что теряешь на нее свое влияние, советы твои ее до добра не довели, ну а тебе терять власть и деньги не очень хочется, вот ты сразу и вспомнила о бабушке Вангмо. Что же ты, когда у тебя все было хорошо обо мне не вспоминала? Быстро же ты забыла кому обязана своим взлетом во власть, своим богатством и влиянием.
Практически быть во власти, но при этом по факту ни за что не отвечать, да, хорошо ты устроилась СунСиль, точнее взлетела, и не без нашего содействия и одобрения покровительницы.
— Я всегда буду вам благодарна Вам за вашу помощь. — после небольшой паузы отвечает СунСиль. — И я почитаю всем сердцем и душой нашу Пресветлую покровительницу. Ну, а то, что я давно здесь не появлялась, прошу меня простить, дела закрутили.
— Дела ее закрутили. — ворчит добрая с виду бабуля. — Знаем мы эти твои дела. Типа где бы найти еще кого-нибудь кто хорошо бы пожертвовал в этот твой фонд «Мир», ну или надо срочно слетать в Европу, в Милан, там же показ высокой моды будет, он без тебя же никак не может обойтись.
Скромнее надо быть СунСиль, скромнее и незаметнее, вот зачем ты покупаешь себе столько разной и дорогой одежды? Ты же даже всю ее не носишь. Вот у меня простое одеяние ему уже 20 лет, есть еще пара запасных чуть помладше и еще одно парадное, и ничего, мне хватает, наши предки жили так всегда, они были скромными людьми, не было у них кучи одеяний, и ничего жили и творили во славу Пресветлой.
Все поклоняющиеся нашей богине, включая главных наставников, не чета тебе и даже мне, всегда обходились минимумом одежды и еды.
Эти все вещи ты же с собой туда не заберёшь?! Не понимаю я тебя СунСиль, зачем все эти излишества?
— Но Дечен Вангмо, я теперь тоже совсем непростой человек, а очень даже известный и влиятельный. Конечно мое уважение всем посвятившим себя служению Пресветлой богини безгранично, за их скромность и аскетизм, умение добиваться своих целей, но сейчас-то настали совсем другие времена. Если я появлюсь где-нибудь одетая в какое-нибудь рубище, да еще и в заплатках, то на это все сразу обратят внимание.
Нехорошее внимание. Пойдут ненужные слухи что я или очень жадная, или с головой у меня не все в порядке. Я думаю, что такие разговоры не понравятся Пресветлой богине, это же и ее авторитету наносится урон, когда надсмехаются над ее верным адептом!
— Это ты что-ли ее верный адепт? — удивленно хмыкает старуха. — Да уж СунСиль, от скромности ты точно не умрешь. Очень странный верный адепт, который почему-то не спешит выполнять указания
