доставлять мне удовольствие подобным образом.
– Это не унизительно, – возражаю я. – Это способ показать своему партнеру, как ты его любишь.
Он качает головой.
– Это унизительно для меня.
– Ладно, тогда как насчет… порки или игрушек? Мы никогда этого не пробовали.
– Потому что нам не нужны такие вещи. Мне не нужен вибратор, чтобы возбудить тебя. Я могу сделать это сам.
Хоть и не каждый раз…
– Дело не в том, что ты не можешь заставить меня кончить. Речь идет о том, чтобы получать удовольствие, делать что-то новое вдвоем.
– Давай просто сменим тему, хорошо? В данный момент у меня это не вызывает беспокойства.
– Зато очень беспокоит меня. – Я повышаю голос. – Я не хочу выходить замуж за того, кто не хочет заниматься со мной сексом, Брайан.
– Извини? Ты не хочешь выходить за меня замуж?
– Нет, хочу. Просто пытаюсь донести до тебя, что у нас возникли некоторые проблемы, и я думаю, что с ними нужно разобраться, прежде чем мы поженимся. Это важно.
– Единственная проблема, с которой я сталкиваюсь, заключается в том, что у тебя в голове рождаются странные идеи, и я понятия не имею, откуда они берутся. У нас все было хорошо до этого момента, так почему изменилось? Почему ты сомневаешься в наших отношениях?
– Я не сомневаюсь, я просто пытаюсь внести ясность, и не думаю, что меня следует за это наказывать. Когда я попросила тебя поддержать меня, ты встал на сторону матери. Тебе не кажется, что следовало принять сторону своей будущей жены?
– Почему обязательно должна быть какая-то сторона? Почему не может быть компромисса?
– Потому что твоя мама не понимает слова «компромисс».
– Почти уверен, что она сократила список гостей, теперь мы поженимся в саду, а не в церкви, и на свадьбе будут маргаритки, напоминающие тебе о твоей маме. Начнем с того, что ничего из этого не было в списке моей матушки.
– У твоей матушки даже не должно быть списка. Твоя матушка не должна была в этом участвовать.
– Она представляет мои интересы, Лия. Поскольку я занят, она берет на себя ответственность отстаивать то, чего я хочу.
– О, правда?! – восклицаю я. – Значит, ты считаешь, что на вашей свадьбе обязательно должны быть букеты из роз?
– Да, я думаю, они говорят сами за себя.
– Умоляю, Брайан! Тебе было бы абсолютно все равно, что происходит на свадьбе. Ты просто собираешься появиться там.
– Неправда. Я хочу, чтобы все было красиво, олицетворяло мою семью. Чтобы свадьба стала днем, который мы сможем запомнить навсегда.
– Но дело же не в красоте праздника.
– Почему ты продолжаешь со мной спорить? Ты все делаешь по-своему. Почему ты придаешь этому такое большое значение?
– Потому что если бы мы делали так, как хочу я, мы бы не устраивали свадьбу в клубе, мы бы не приглашали людей, которых я не знаю, и я бы не переодевалась в три платья.
– Но дело не только в тебе, Лия. Может, ты и невеста, но я жених, и в планировании свадьбы тоже должна быть частичка меня. Моя матушка знает, чего я хочу.
– Быть может, если бы ты поговорил со мной, мы смогли бы найти решение, которое устроит нас обоих.
Он тяжело выдыхает.
– Ты раздуваешь из мухи слона. Как я уже говорил, что-то засело у тебя в голове, и ты пытаешься найти любое оправдание, чтобы не… не проходить через это. И если это так, Лия, просто скажи мне сейчас. Я не хочу, чтобы в день нашей свадьбы ты сбежала от меня только потому, что набралась смелости сделать это.
– Брайан, я не пытаюсь от тебя избавиться. – Я чувствую себя побежденной. – Я просто хочу, чтобы ты понял, к чему я клоню. Хочу, чтобы у нас все было хорошо. Хочу, чтобы ты был на моей стороне. Чтобы ты захотел меня. Чтобы не думал, что я переживаю какой-то кризис из-за смены прически. Неужели… ты собираешься и дальше осуждать мои поступки, когда я пойду к алтарю? Твердить себе, что мое платье уродливое? Мне следует беспокоиться?
– Нет, моя матушка прислала фотографию. Красивое платье.
Я делаю паузу и склоняю голову набок.
– Твоя матушка… прислала тебе фотографию моего платья?
– Да, она хотела убедиться, что я одобряю его.
– Это не… это не твой выбор! Это мое решение.
– Ты себя слышишь? – спрашивает он. – Ты такая эгоистка. Эта свадьба не только твоя, Лия.
– Я этого не говорила! – кричу я. – Боже, ты меня бесишь! Я так рада, что ты, черт возьми, пришел сюда, чтобы все исправить. Хорошая работа.
Направляюсь на кухню и беру бутылку газированной воды.
– Имеет ли что-нибудь из этого отношение к Брейкеру?
Я делаю паузу, волосы у меня на затылке встают дыбом, и я чувствую, как моя внутренняя ярость достигает первого уровня повышенной боеготовности.
– Клянусь богом, Брайан, – говорю я, поворачиваясь на каблуках, – заикнись о нем еще хоть раз, и я разорву эту помолвку, эту свадьбу и эти отношения. Это не имеет к нему никакого отношения, а связано с нами и нашей разобщенностью.
– Я не чувствую разобщенности.
– Потому что тебя здесь нет! – кричу я. – Ты такой слепой, такой невежественный! Черт возьми, я предлагаю доставить тебе удовольствие оральными ласками, а ты даже не можешь уловить суть идеи. Ты должен хотеть, чтобы твой член был у меня во рту.
– Ты хочешь отсосать у меня? – Теперь уже он кричит. Он садится на диван и откидывается на спинку. – Прекрасно, Лия. Отсоси.
– Ты такой засранец! – Я возвращаюсь в спальню.
Брейкер
– Я чувствую себя неважно, – сообщаю я, когда Джей Пи и Хаксли провожают меня до моей квартиры.
– Потому что ты влил в себя три порции скотча за десять минут, осознал свою ошибку, попытался устранить опьянение круассанами с маслом и водой, и теперь твой желудок понятия не имеет, как на это все реагировать, – объясняет Джей Пи.
– Если тебя стошнит на мои ботинки, я убью тебя, – добавляет Хаксли.
– Почему мне обязательно возвращаться домой? Я не хочу слышать, как она занимается сексом. – Кладу голову на плечо Хаксли. – Держу пари, она может быть очень громкой.
– Ты можешь не дышать мне в лицо?
– Держу пари, у нее самая вкусная киска на свете, как… свежее поле цветов.
– Когда ты в последний раз пробовал на вкус чью-нибудь киску? – усмехается Джей Пи, когда мы подходим к моей двери.
Хаксли отпирает ее и впускает нас внутрь.
– Не могу вспомнить, но держу пари, что у нее фантастический вкус.
– Просто уложи его на диван, – предлагает Хаксли.
– Нет, в спальню. Я хочу понюхать подушку,
