Мы обнялись при всех. Макка на радостях купила моей маме виноградный сок и селедку. Ох! Как я рада за Машу! Она заслужила счастье.
А я именно сегодня хорошо наторговала! Купила два килограмма картошки и триста грамм сыра. У нас с мамой будет шикарный, праздничный обед! Мой сосед, что торгует видеокассетами, передал для моей мамы пирожное! Директор школы дала новые лекарства.
Царевна Будур
17.03.
Утро. Я дома. Вчера получила пособие – 116 р. Женщина из очереди увидела, что я в порванной куртке. Она сходила домой, принесла мне пальто погибшей дочери. Просила молиться за нее. Дочь, девушку семнадцати лет, ранило 31 декабря 2000 года на улице! Она умерла. Пальто светлое, почти белое! Когда я надела его, очередь за пособием дружно “ахнула”, так было здорово!
Я была довольна, потому что услышала слова восхищения. Я грешу тщеславием и очень скучаю по добрым словам. Целовала и благодарила за отзывчивость заплаканную женщину. Пожелала здоровья ее младшим детям! Светлой памяти и милости от Всевышнего погибшей дочери.
Я успела заметить, что молодой торговец кассетами по прозвищу Козерог печален. Не такой, как всегда. Спросила:
– Что с тобой?
Но он не ответил. Только кивнул: “Привет!”
Царевна Будур
19.03.
Завтра мой день рождения. По “хиджре” он уже прошел. Сейчас вечер. Все вкусное мы, как ни растягивали, съели.
Завтра, Бог даст, – пойду торговать! Только что разорвался снаряд за окном, очень близко. Вся комната озарилась белым светом. Пять часов вечера.
31.03.
Мне 16 лет! Возраст первого бала! Кажется, так писал Толстой?
Вокруг меня – помойка. Ямы в коридоре и в полу, пахнет из сырого подвала крысами и нечистотами, обломки стен нависают над головой, и грязные сырые дрова, кажется, навсегда поселились на кухне. Непременная часть здешнего бального ансамбля – падающие кирпичи: привет от разрушенной стены моего дома. Надо выбегать, а не выходить из подъезда, иначе плита или кирпич могут свалиться на голову. Этажи лежат друг на друге наклонными пластами.
Мой день рождения прошел удачно. Пришла любимая тетя Лейла! Она принесла пакет продуктов и дезодорант “Черная магия”. Да. Магия сейчас очень бы понадобилась!
Козерог прогнал меня со стола! Вот отчего он был печален. Грустил, расставаясь со своей совестью. А я думала – мы товарищи. Спасибо! Он научил: в бизнесе дружбы нет.
Я опять скитаюсь с тяжелыми пакетами книжек. Покупатели, которые шли за определенной литературой, заказав себе книги, не могут отыскать меня!
Постоянно слышна канонада. Идут бои.
Царевна Будур
11.04.
Я была в комендатуре. По просьбе директора школы мне дали продукты. Картошку – 4 килограмма; бурак – 2 килограмма; баллон консервированной моркови; капусты – 2 вилка. Консервы: 2 банки тушенки и 2 банки сайры. Подсолнечное масло в маленькой канистре. Я с трудом дотащила это домой! Столько еды! Колоссальное богатство для нас с мамой.
На рынке взорвали БТР. Была паника.
Три дня назад Хасан сообщил, что Аладдин неделю находится в Грозном. Хасан сказал Аладдину: моя мама второй год больна. Но Аладдин не подошел ко мне.
Мне подарили сто рублей! Сложились соседки по торговому ряду. Сказали:
– Купи себе обувь летнюю. Жарко! Калоши давно снимать пора!
Царевна Фатьма-Будур
15.04.
На рынке были убиты русские женщины. Очевидцы рассказывали:
– Умирая, они долго мучились. Никто не оказал им помощи, не вызвал врачей!
Наоборот, некоторые люди подходили к ним и срывали с раненых золотые украшения! Это видел один из сыновей Нуры. Я их не видела. И ничем не могла помочь.
За некоторое время до этого происшествия я отошла к киоскам, где торговали шоколадом. Начала мыть руки после еды. Я была в большом платке и в старой синей куртке. Неожиданно рядом со мной оказался светлый чеченский паренек лет шестнадцати с пистолетом в руках. Он прошептал:
– Уходи! Собирай товар и беги! Сейчас будет стрельба!
Я не стала ни о чем расспрашивать незнакомца, а собралась и ушла с рынка. Потом началось. Толпа сорвала с умирающих русских женщин украшения, и никто не оказал им помощи. Это были женщины, на праздник христианской Пасхи пришедшие на рынок за продуктами!
– Представляете, у них вытекали мозги, а одна женщина полчаса не умирала, – делился увиденными подробностями сосед Ваха. – Их сумки с колбасой и яйцами сразу забрали. А серьги из ушей выдернули потом!
– Так им и надо! – радовалась соседка Лина. – Русские нас грабили, когда упала ракета 21 октября 1999 года. А сейчас наши убили их и пограбили!
– Все ты врешь! И совести у тебя нет! – не сдержалась я, слушая у подъезда этот бред. – Когда упала ракета – грабили свои родные чеченцы, потому что федеральные войска еще даже в город не заходили!
Терпеть не могу несправедливость.
Царевна
01.05.
Поехала я на рынок торговать. По дороге со мной случилось несколько “чудес”: моя кружевная юбка зацепилась за колючий куст, и я долго ее освобождала из плена, боясь порвать. Потом я, поскользнувшись, упала. И подумала: что-то меня останавливает. Но еда нужна. Мама лежит дома, а я должна заработать и принести. Едва я разложила товар, смотрю: БТРы и танки окружают рынок. Началась автоматная стрельба. “Вдруг что случится? Книги – чужие!” – испугалась я.
Мигом собрала товар в два пакета и бегом к маршруткам. Только дорогу нам уже перекрыли. Водитель, чтобы вывезти людей в безопасное место, поехал не по обычному пути, а в сторону мечети по другой улице.
“Бах!” – выстрелили из пушки. Началась паника. Страшно закричали люди. После этого ударили автоматные очереди. Пули рядом с машиной. Мы выскочили из нее на улицу в поисках укрытия. Часть пассажиров побежала спасаться в мечеть. А я с женщинами и детьми – в частный сектор. Дергаем ручки калиток, толкаем их – бесполезно! Все заперто! Ужас! Наконец одна открылась! Вбежали в чужой двор. Обстрел продолжается. Грохот. Нас всех впустили в дом. Мы хотели укрыться в подвале, но он был далеко и на замке. А стрельба такая, что замок открыть нет никакой возможности. Пришлось просто лежать на полу часа четыре.
Дом, где мы прятались, сотрясался от взрывов. Один раз грохнуло рядом. Загорелся дом в соседнем дворе, примерно в ста метрах от нас. В комнате, где мы были, с потолка упала люстра. Все пили у гостеприимной хозяйки успокоительные капли из общего стакана. Одна из женщин была беременна. У нее начались боли. Сказали: схватки. Она так закричала, что мужчины мигом убежали из нашей комнаты. Я и еще одна девушка выскочили во двор. Увидели: у забора стоит военная машина, танк или БТР. (Я не рассматривала.) Стреляет из пушки! В ответ такая же машина палит в нашу сторону. Даже видно откуда! Мы стали кричать:
– Уходите! Не вызывайте огонь на нас. Ученья у вас, что ли? В этом доме – маленькие дети!
Хозяйка дома силой затащила нас обратно в помещение. Обозвала ненормальными. Стала объяснять:
– Жить надоело? Кто вас услышит, кто вообще послушает?!
В этом же дворе, но в другом доме, тоже прятались люди. Не знаю их число. Нас в одной комнате было пятнадцать! Взрослые и дети. В эту переделку попали даже совсем маленькие, грудные! Их уложили всех вместе, на одну кровать. Остаться в живых мы уже не надеялись. Потом мы услышали рев моторов больших машин. Выглянули на улицу. Там “Уралы” увозили куда-то людей, в основном мужчин, которых военные сумели схватить. Женщин, цепляющихся за машины, военные пытались ссадить, вытолкнуть, но они не оставляли своих мужей и братьев.
Я выползла на улицу с женщиной-чеченкой. У нее на руках была трехлетняя девочка. Снова и снова люди упрямо взбирались на машины, висли на высоких бортах, пытаясь освободить своих.
– Все зачистили! – говорили те, кто приполз со стороны рынка.
Многие плакали навзрыд. Были раненые. Были убитые.
– Камеры хранения открыли и все унесли, – сообщили на улице. – Теперь пусто!
Некоторые женщины отдали военным свои золотые украшения, чтобы выручить молодых парней. Ведь забирали на зачистке даже школьников.
На остановке городского транспорта собралась огромная толпа. Здесь рассказывали удивительные эпизоды сегодняшнего дня. Например, как одна пожилая чеченка бежала за БТРом и буквально стащила с машины своего внука. Она, крепко обматерив военных, показала им неприличный жест, что, видимо, понравилось. Военные расхохотались и разрешили: “Бери свое сокровище!” “Сокровище” было подростком лет четырнадцати со школьной сумкой. Он пришел на рынок помочь бабушке до начала занятий.
Мне показали ее. Эту женщину тормошили, обнимали люди. Смеялись и плакали. А бесстрашная героиня вдруг превратилась в сжавшуюся в комок, маленькую рыдающую старушку.
