30.12.1922 состоялся I съезд Советов СССР, который утвердил Союзный договор.
В связи с образованием СССР лицам, не желавшим жить в новом государстве, было разрешено покинуть его пределы. Из страны эмигрировали около 2 миллионов человек. Родину покидали остатки цвета отечественной науки, литературы, искусства, не уехавшие из нее сразу же после Октября 1917 г. «Ну и пусть! — говорили противники использования старых буржуазных кадров. — Пусть будут тупые, но свои по духу, чем умные, но вынашивающие мысли, отличные от директив партии».
Январь 1923 года
На совещании РВС под председательством Э.М. Склянского признано нецелесообразным объединение агентурных аппаратов ИНО ОГПУ и Разведупра. Начался процесс разделения их общих зарубежных агентурных сетей с назначением в каждую из них своего резидента, который завершился в декабре 1924 г. Он проходил болезненно, со сменой оперативными работниками своей прежней подчиненности.
Против такого разделения выступал Наркомфин — разделенные разведки обходились значительно дороже. В последующем он не раз вносил предложение об их обратном слиянии. Однако такие эксперименты в конечном итоге заканчивались «бракоразводными ритуалами».
11 января 1923 г. вышло постановление Политбюро ЦК РКП(б) № 43 «О дезинформации», в котором перед создаваемым Бюро дезинформации ставились следующие задачи:
«1) Учет поступающих как в ГПУ, так и в Разведупр и другие учреждения сведений о степени осведомленности иностранных разведок о России.
2) Учет характера сведений, интересующих противника.
3) Выяснение степени осведомленности противника о нас.
4) Составление, техническое изготовление целого ряда ложных сведений, документов, дающих неправильные представления противникам о внутреннем положении России, об организации и состоянии Красной армии, о политической работе, о руководящих партийных и советских органах, о работе НКИД и т. д.
5) Снабжение противника вышеуказанным материалом и документами через соответствующие органы ГПУ и Разведупра.
6) Разработка ряда статей и заметок для периодической прессы, подготавливающих почву для выпуска в обращение разного рода фиктивных материалов с предоставлением их в каждом отдельном случае на рассмотрение одного из секретарей ЦК».
Буквально через несколько суток нарком иностранных дел М. Литвинов направил Сталину заявление, в котором выступил с резкой критикой данного постановления: «НКИД сознает необходимость циркулирования в тех или иных случаях дезориентирующих сведений и нередко этим способом пользуется. НКИД, однако, ни в коем случае не может считать ГПУ компетентным решать, когда и какими путями сведения следует пускать в обращение. В частности, я на днях лишь предписал всем полпредствам систематически опровергать все появляющиеся в иностранной печати ложные и сомнительные сведения о России. Может случиться, что сведения, распространяемые вновь созданным бюро, будут сейчас же опровергаться нашими полпредствами».
Демарш Литвинова не имел каких-либо реальных последствий — Бюро дезинформации было создано и благополучно просуществовало до конца 30-х гг. В отместку ГПУ начало целенаправленно работать по ослаблению позиций НКИД и дискредитации его сотрудников.
Бюро дезинформации (Дезинформбюро) активно использовалось в ходе операции органов безопасности под кодовым наименованием «Трест». Целый ряд западных разведок обратился к мифической российской подпольной организации с просьбой раздобыть данные о Красной армии и положении в стране. Они получали ответы, которые готовились офицерами Штаба РККА и военными разведчиками. Работу эту по просьбе чекистов санкционировал начальник Штаба РККА Михаил Николаевич Тухачевский. Однако в письменном виде это официальное взаимодействие нигде не было зафиксировано. Со временем данный факт стал ключевым при обвинении последнего в шпионаже.
18 января 1923 г. в постановленииПрезидиумаВЦИК день 23 февраля 1918 г. назван днем опубликования декрета о создании Красной армии.
Спецслужбы стран пребывания советских аппаратов военных атташе усиливают контрразведывательное сопровождение их деятельности. Работать в легальных резидентурах с каждым днем становится все тяжелее и тяжелее. Положение усугублялось еще и чрезмерным усердием некоторых резидентов: стремясь как можно быстрее создать агентурную сеть, они часто включали в нее непроверенных людей. Такая порочная практика сопровождалась многочисленными провалами.
В своих последних работах Ленин не раз подчеркивает, что большинство (вплоть до 9/10) в партии составляют люди, не умеющие действовать по-новому, и призывает освобождать, «вычищая» их с ответственных постов, невзирая ни на какие заслуги. В письме Цюрупе (заместитель председателя СНК и СТО и одновременно нарком Рабочекрестьянской инспекции — РКП) он писал:
«…Все у нас потонули в паршивом бюрократизме «ведомств». Большой авторитет, твердая рука нужны для повседневной борьбы с этим. Ведомства г. декреты — г. Искать людей, проверять работу — в этом все.»
В РККА началась активная чистка старых кадровых офицеров: оставляли лишь «партийцев» и «особо преданных». Отсутствие перспектив угнетающе действовало на руководящий состав. Каждый командир или ответственный штабной работник со дня на день ждал, когда же его «вежливо» попросят покинуть армию.
В приказе Реввоенсовета республики от 5 февраля 1923 г., подписанном Троцким, было обосновано объявление в РККА праздничного дня:
«23 февраля 1918 г., под напором врагов рабочее и крестьянское правительство провозгласило необходимость создания вооруженной силы».
Апрель 1923 года
Резко обострилась болезнь Ленина. Консультировать Ильича приезжали западные медицинские светила, сделавшие заключение о причинах заболевания его мозга. Специалисты сошлись во мнении, что это последствия сифилиса.
Ленин просит Сталина принести ему яд. Тот пообещал, но не принес. На политбюро обсуждался этот вопрос. «Как хотите, я не могу это сделать», — сказал Сталин.
Заведующий ОМС П. Вомпе и начальник фельдъегерской службы ГПУ П. Митрофанов подписали соглашение «на предмет использования фельдъегерской связи ГПУ для нужд Отдела международных связей, по которому указанная структура Коминтерна должна дать своим органам «распоряжение о выдаче местным отделам ГПУ соответствующих полномочий на право получения корреспонденций ОМСа», систематически предоставлять фельдслужбе Главного политуправления «дислосведения о расположении своих местных органов. для включения в расписание маршрутов».
17-25 апреля 1923 г. состоялся XII съезд РКП(б), который объявил коренизацию официальным курсом партии в национальном вопросе. Суть коренизации заключалась в выдвижении на руководящие партийные и административные посты местных национальных кадров различных уровней, а также в том, чтобы заставить уже имеющиеся русскоязычные партийные и административные кадры в национальных окраинах освоить язык местного населения. (В начале 30-х гг. в процессе сворачивания коренизации эта политика была раскритикована как «национал-уклонизм», и многих деятелей, которые ее поддерживали, впоследствии исключили из коммунистической партии и репрессировали.)
В этом же месяце VII конференция КП(б)У заявила о политике украинизации, что украинские ЦИК и Совнарком сразу же оформили декретами. Было принято решение об украинизации госструктур и предприятий, которую планировалось закончить до 1 января 1926 г. Все рабочие и служащие предприятий и учреждений были обязаны выучить украинский язык под угрозой увольнения с работы.
Июнь 1923 года
Резко обострилась внутриполитическая обстановка в Германии. Продовольственный кризис поставил ее на грань новой революции.
Разведупром принято решение с целью усиления и обострения революционной борьбы в Польше создать в стране террористическую коммунистическую организацию. Вскоре в
помещениях польских политических и общественных организаций, редакциях газет начали взрываться бомбы и так называемые «адские машинки». Взрывы происходили без различия политической ориентации по принципу маятника: то взлетит на воздух контора правой политической организации, то левой. Создавалось впечатление, что появились две экстремистские группировки, перешедшие к «латиноамериканским формам» борьбы. Некоторые историки и публицисты назвали этот отрезок польской истории «бомбовым периодом».
Июль 1923 года
Информационно-статистический отдел Разведупра возглавил С.Р. Будкевич, принявший дела и должность у О.П. Дзениса.
Август 1923 года
