Несмотря на мрачный пейзаж и не самый приятный способ передвижения, пассажиры баржи, явно наслаждаясь путешествием, веселились вовсю — кричали, хохотали, размахивали руками. Их внешность тоже вполне соответствовала разнузданному поведению. Неухоженные мулы дико вращали глазами.
Я посторонился — дать им дорогу, потом решил поприветствовать баржу. Выждав, пока она проплывет мимо, я вгляделся в корму. Краска на ней облупилась, однако надпись еще вполне можно было разобрать:
«Менипп» из Наррагонии.
— Эй, на «Мениппе»! — крикнул я громче, чем требовалось. Большинство пассажиров располагались по другую сторону баржи, и пока что никто из них меня не замечал. На мой возглас обернулись разом едва ли не все, а их было до полусотни. Тотчас же многие покатились со смеху, тыча в меня пальцами.
— Гляньте-ка сюда!
— Позовите капитана!
— Где Лорель?
— Эй, застопорите ход: пускай капитан тоже повеселится вволю.
Без последнего распоряжения вполне можно было обойтись: возчик уже растянул рот до ушей в ухмылке, и мулы остановились сами собой. Теперь на меня можно было глазеть вволю — и передо мной возник выбор: либо сделаться предметом их насмешек, либо малодушно ретироваться. Не зная, на что решиться, я уставился на хохочущую ораву. Сцепиться с ними в одиночку было рискованно, а перекричать множество глоток — попросту невозможно.
Мой гнев, не находя выхода, вот-вот готов был разразиться безудержной вспышкой, однако этого не случилось. В дверях каюты показался какой-то человек.
— Кто велел застопорить ход? — грозно обратился он к погонщику мулов.
— Я! Я! Нет, я! — послышались голоса с разных концов палубы.
— Они-то вовсю распоряжаются, это точно, — подтвердил погонщик, — однако вас мулы слушаются как миленькие. А тут, едва я завидел этого молодчика, они и уперлись — ни тпру, ни ну.
Возчик махнул рукой в мою сторону.
Капитан — нескладный верзила с лошадиным лицом — вгляделся в меня и хмыкнул:
— Да уж, молодчик тот еще, красавец весь из себя. На этом терпению моему пришел конец. В два прыжка я нагнал баржу и заорал:
— Я вам покажу, как языки распускать! — Ярость захлестнула меня целиком, поскольку мое возмущение повергло их в полный восторг. — Какой я вам молодчик?
Капитан и бровью не повел.
— Ну, тогда попробуй сам определить, кто ты такой на самом деле.
Если и можно было достойным образом выбраться из угла, в который он меня загнал, сгоряча подходящий ответ мне никак не давался, и я ляпнул наобум:
— Как кто? Что вы, что я — без разницы!
— Гордишься этим небось?
Он оставил мне небольшую зацепку, но я не рискнул за нее ухватиться. Его едкий вопрос и не менее ироничный взгляд разбередили во мне свежие еще раны. Однако выглядеть проигравшим перепалку мне не улыбалось.
— Живу себе помаленьку, и ладно!
— Меня звать Анания, можно и Саймон, — представился капитан. — Титулуют Лорелем. С. Лорель — предводитель моих скудных разумом собратьев по кораблю. По этой части я незаурядный знаток. Вы могли бы стать ценным приобретением для моей коллекции. Коли соблаговолите — прошу прямо на борт.
Я призадумался. Разнузданная команда довела меня до белого каления, однако другого способа перебраться через вонючий канал, не искупавшись в нем, я не видел.
— В какую сторону вы направляетесь? — решил я не спешить с ответом.
Глаза капитана заискрились насмешкой, и я торопливо добавил:
— Да-да, я понимаю, — по течению канала, но не будете ли вы проплывать мимо озера Эшеров?
— А какая вам разница? — пожал плечами капитан. — Все равно, куда ни кинетесь, друзей нигде не встретите.
Этим замечанием он задел самую свежую и болезненную из моих ран. Однако небрежный тон, с каким он высказал эту горькую истину, служил исцеляющим прижиганием.
— В чем-то, пожалуй, вы правы, — осторожно согласился я. — Но я не ищу друзей: мне необходимо попасть туда, куда я иду.
Несмотря на все усилия, убежденности моим словам недоставало. — Я задумал одно важное предприятие.
— Ах, вот оно что! — Капитан поджал губы. — Вам предстоят большие свершения. Полагаете, успех придаст вам бодрости?
— Еще бы!
Капитан оглушительно взревел:
— Поднять якорь! Развернуть все паруса! Всыпать горячих ленивым тварям — пусть пошевеливаются. Перед нами герой, жаждущий подвигов, а мы загораживаем ему дорогу.
Всеобщий хохот уже перестал меня смущать. Я даже сам, помимо воли, почувствовал, что рот у меня растягивается до ушей.
Капитан Лорель, ухмыляясь, скомандовал:
— Румпель на ветер! Тпру! Допускаю, что нашим неповоротливым мулам с вами и тягаться нечего — вы их в два счета обгоните, но смысл-то какой?
Единственное, что внушало мне уверенность в правильности выбранной мной дороги, это возможность передвигаться свободно, без помех, которые связывали меня по рукам и ногам. У меня вдруг мелькнула мысль перехитрить Оракула. Если на пути к Иппокрене самостоятельно я не в силах был сделать и шагу, то на иные средства передвижения заклятие, возможно, и не распространяется? Тогда, избавившись от чар, я, не исключено, сумею выбраться из этой опротивевшей мне местности.
— Оно и вправду, смысла ни на грош, — согласился я и перепрыгнул на борт баржи.
Капитан подал мне руку, помогая удержать равновесие.
— Надеюсь, вы не очень повесили нос после того, как задирали его больно уж высоко. Иногда, бывает, нос вешают прямо на квинту.
— Ничего-ничего, мы с вами квиты. — Новый знакомец больше меня не сердил, и я старался отвечать по возможности дружелюбнее. — Когда тебя оставляют с носом, ни задирать, ни вешать его не приходится.
— Поехали дальше! — велел Лорель погонщику мулов. — Вижу, опыт у вас кое-какой есть, поэтому остерегусь сводить вас с моими самодовольными профанами, а то ваше влияние может их подпортить. Давайте взойдем вместе на капитанский мостик. Вы, как новоприбывший, имеете полное право ознакомиться со списком пассажиров.
Капитанский мостик оказался крохотной площадкой на корме. Отсюда, однако, вся палуба была видна как на ладони, и я мог наблюдать также за ленивой поступью мулов и вглядываться в мутные воды канала. Мы уселись на скамеечке рядом и принялись беседовать, болтая ногами.
— Что это за компания подобралась на вашем судне? — был мой первый вопрос.
— Говорите вполголоса, чтобы не возмутить гармонию, царящую на протяжении всего нашего круиза, — предостерег меня капитан. — Как видите, все присутствующие на борту — отъявленные, стопроцентные, прирожденные и неисправимые идиоты. Но самое интересное заключается в том, что ни один, полагая своих спутников сплошь дураками, себя к таковым никоим образом не относит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
