Над столом заклубился зеленоватый туман. Поменяв с десяток причудливых форм, он вдруг принял вид странной четырехногой конструкции.
— Пэр?
Гаюнар хотел дотронуться до друга, но Серафима предупредила.
— Подожди. Он не пришел в себя, но сознание его активно. Мы видим ассоциативные воспоминания.
Меж тем фигура, которую изобразил призрак, пришла в движение. Подобно крыльям птицы, над четырехножником возникли и медленно поползли вверх две плоские поверхности. Второго взмаха, прочем, не последовало. Просуществовав всего несколько секунд «картинка» расплылась, и Пэр плавно опустился на пол. Данила приблизился к нему и внутренне вздрогнул: раньше ему приходилось додумывать портрет призрака, ибо черты того оставались размытыми и нечеткими, будто прикрытыми густой вуалью; теперь же линии бровей, скул, носа и губ стали настолько естественными, что, казалось, сними зеленую пленку и увидишь обычное человеческое лицо.
Гаюнар аккуратно отнес друга в кают-компанию и там положил на диван. Пэр очнулся спустя несколько минут, но еще долго не мог понять, где находится. Лишь ощутимый сенсорный укол Серафимы привел его в чувство окончательно.
«Я, кажется, что-то натворил?» — выговорил он, увидав рядом с собой встревоженных Серафиму и Данилу.
— Удивительная проницательность, — проворчал Гаюнар. — Зачем ты полез в кристалл?
«Там было нечто иное. Мне подумалось, я могу его понять».
— Что ты ощущал? — спросила Каляда.
«О, кажется, я побывал в раю! — призрак принял сидячее положение в полуметре над диваном. — Полная свобода, чистая жизнь! Вы даже представить себе не можете, как она хороша! Я оставил все лишнее на оболочке кристалла и даже забыл, где я, пока Данька не позвал».
— Хорошо, а что ты хотел сказать вот этим? — капитан показала графический набросок четырехногой конструкции.
«Я ничего не говорил, — Пэр удивленно уставился на рисунок. — Первый раз подобное вижу».
— Ты же продемонстрировал форму этого агрегата, когда вылетел из камня, — вмешался Данила. — Еще и крылышками помахать хотел. Забыл?
«Честное слово, я понятия не имею, что это такое!» — Как ты сейчас себя чувствуешь? — Серафима продолжала испытующе смотреть на призрака.
«Великолепно! Мне кажется, кристалл как-то связан с Темными Мирами».
— Почему? — насторожился Данила.
«Александр говорил, что нашел меня в Темных Мирах. А от кристалла веяло Родиной».
— Пэр, — строго сказала Каляда, — ты вел себя крайне легкомысленно. Мы не знаем, что представляет собой камень, кто и с какой целью неизвестный доставил его на Волка. У нас много нераспознанных врагов. Внедряясь в кристалл, ты подвергал свою жизнь серьезной опасности.
«Да, капитан, — вздохнул призрак. — Я понимаю».
Серафима еще раз смерила призрака внимательным взглядом.
— Пора входить в Мир. Ребята, займитесь курсом.
13
Катерок поднялся над доками и, заняв свободную трассу, лег на курс. Данила задал навигационной системе параметры полета в соответствии с установленными здесь требованиями и оглянулся на космопорт, где остался Крылатый Волк.
— Когда Оливул начнет Игру? — спросил он.
Донай, развалившийся на переднем сидении рядом с пилотом, усмехнулся.
— Игра идет во все лопатки. Они запустили Экзистедер, как только мы вылетели из ангара.
— Да? А почему я не чувствую никаких изменений? Я — это я, а не волонтер, который собрался устроиться на службу.
На сей раз Донай рассмеялся.
— Благодари наших, что ты не чувствуешь себя волонтером. Иначе на тебе можно было бы уже поставить крест. От образа мало толку, он всего-навсего выполняет задумки экзистора, как бездарный актер. А наша с тобой задача, оставаясь самими собой, убедить остальных в том, что мы образы. Сейчас Игру ведут братья, и ты фактически сидишь у бога за пазухой. Хуже придется потом, когда мы попадемся на глаза чужому экзистору. Поэтому тебе и было сказано: от меня ни на шаг.
— Так. Мастер нашелся! Помню я твои выступления на спутнике Альционы: в шкурке Рамзеса ты долго почему-то не протянул.
Ви-Брук сердито глянул на товарища.
— Катер веди лучше, умник, и не путай подпругу с удилами. Живы будем, я тебе кое-что про Игру объясню, а пока давай не ссориться.
Он отвернулся к окну.
По спине Данилы прополз неприятный холодок. «Если будем живы». И это сказал отчаянный, бесстрашный Донай! «Наверное, я чего-то не понимаю», — признался про себя Гаюнар.
Диспетчер городской авиалинии предупредил, что машинам класса, к которому принадлежал челнок Крылатого Волка, не разрешено летать по городу. Данила чертыхнулся вполголоса и запросил координаты стоянки.
Пока друзья парковали аэромобиль, к нему приценились трое. Донай отогнал наиболее прилипчивого покупателя, принадлежащего к какой-то негуманоидной расе, и, поправляя непривычный защитный жилет, вернулся к Гаюнару.
— Проклятый городишко, — буркнул он. — Здесь продается и покупается все, и совесть в том числе!
— Обычная атмосфера космопорта. Привыкай. Волонтеров тут, кстати, тоже порядочно… Черт, у нас униформа разных подразделений. Куда там Юлька смотрит.
Комбинезон Данилы в ту же секунду приобрел синеватый оттенок, как и костюм Доная, а на рукавах появились сержантские нашивки.
— Так-то лучше, — он проверил, хорошо ли расстегивается кобура. — Пошли в город.
Шагая рядом с другом по оживленной улице, Данила старался определить, что из окружающего создано Игрой и нет ли поблизости следов Кочевников. Никаких признаков последних он не обнаружил, но разнообразие разумных жизненных форм и изощренные силуэты зданий заставляли думать, что весь космопорт и прилегающие к нему районы подчинены мысли экзистора.
— Эй, стой. Это по наши души, — Донай слегка встряхнул товарища за плечо.
Гаюнар поднял глаза. К ним направлялся военный патруль.
Ответив стандартным приветствием на вальяжный взмах офицера, Данила, ни слова ни говоря, протянул ему документы. Ви-Брук последовал его примеру. Офицер долго рассматривал жетоны, затем передал солдату, который отработанным движением вставил пластиковые диски в портативный компьютер. Динамик удовлетворенно пискнул. Данила не сомневался, что Оливул обеспечил восприятие подлинности документов, и, получив назад свой жетон, как ни в чем ни бывало собрался двигаться дальше, но вместо этого неожиданно для себя обратился к офицеру:
— Строго у вас стало. Что-то не припомню, когда последний раз так проверяли.
— Не всё вам на границах воевать, — ухмыльнулся тот. — В провинции тоже жарко бывает. Куда наниматься будете? Опять в десант?
— Уж точно, что не в охрану доков.
— Вот все так, — с горечью в голосе ответил офицер. — Думаете, у нас курорт? Столько швали собирается, не успеваем ловить! Состав таможни уменьшился в половину — кто в колумбарии, кто на протезах. А они, сволочи, валят и валят! Наркотики, взрывчатка, оружие, какое в кошмарах не снилось — и всё сюда, как из ящика пандоры. Работает одна спецгруппа — крутые ребята! Но их мало. Мало! — выплеснув наболевшее, он опомнился. — Резиденция коменданта на пятой линии. Счастливо.
Он козырнул и встал рядом с солдатом на площадку флаэра. Проводив патруль взглядом, Данила вытер рукавом вспотевший лоб.
— Это был образ?
— Угу, — Донай разглядывал крыши домов. — Где-то поблизости должен висеть «глаз экзистора», точка, которая преломляет и сгущает поток. Не вижу. Значит, мы до сих пор в Игре Оливула. Но первый контакт прошел. Экзистор обратил на нас внимание.
— Я не хотел говорить с патрулем, — Гаюнар рассуждал вслух, — но заговорил, и своими словами. Значит, Оливул только заставил меня начать и глубже вмешиваться не стал?
— Конечно, ты же лучше знаешь обстановку, — отозвался Донай и после короткой паузы продолжил. — Наши говорят, что недалеко отсюда располагается целый квартал товарных складов, и сильная струя потока направлена сейчас именно туда. И вот там мы наверняка встретимся с главными героями.
Друзья полчаса блуждали по каким-то задворкам прежде, чем вышли к ограде складского комплекса. Даниле не пришлось ломать голову, как преодолеть защитное энергетическое поле, ибо стоило ему подумать о заграждении, откуда ни возьмись появились два совершенно одинаковых летающих существа, отдаленно напоминающие морских скатов. Они внедрились в зону охранных лучей, образовав своими телами узкую арку, через которую лазутчики перебежали на запретную территорию. Вспыхнув фиолетовым пламенем, «скаты» растворились в тяжелом сернистом воздухе.
— Надеюсь, Грег-Гор предусмотрел, что любое прерывание в цепи фиксируется, — заметил Данила.
