— Папа! Где папа?! — заплакал он и Юлиана, позабыв о камере, бросилась к сыну продюсера.
К чёрту исповедь! Сейчас Зарецкий узнает, что такое настоящая боль, такая же, как та, что разъедала её всё это время!
— Проклятье, ну где же она! — проворчал детектив, окончательно потеряв след беглянки. — И где ваши остальные конкурсанты?
— Они в безопасности и под охраной, — заверил Зарецкий, — Юлиана не уйдёт: мои люди обыскивают все этажи.
— Надеюсь. Леонид Егорович, понимаю, сейчас не самое подходящее время, но то, что говорила девушка — правда?
— Эта сумасшедшая столько всего наговорила! — раздражённо отмахнулся продюсер.
— Я имею в виду Ирму и её мать.
— Антон, сейчас действительно не самое подходящее время, давайте позже всё обсудим!
Из лифта выбежал подоспевший Май.
— Что происходит? — спросил он, но ответить никто не успел, тишину разорвал отчаянный детский крик полный страха и боли:
— Папа!!!
— Максим?!! — Зарецкий почувствовал, как в сердце вонзились тысячи длинных острейших иголок, а из помещения мгновенно выкачали весь воздух. — Максим! Там мой сын! — он схватился за сердце и неуклюже переваливаясь, побежал вверх по лестнице, даже не вспомнив о лифте.
Некогда было вспоминать, некогда было думать и даже чувствовать, он знал только одно: его маленький мальчик в опасности и если с ним что-то случится — жизнь потеряет всякий смысл, ведь Максим и был этим смыслом.
Леонид Егорович прибежал первым и рывком распахнул дверь — в пустом кабинете горел яркий свет, а звенящая от напряжения тишина сводила с ума. Тут он заметил, что дверь на балкон открыта и сделал несколько нетвёрдых шагов. Открывшееся зрелище заставило мужчину снова содрогнуться от боли в сердце. Юлиана поставила оцепеневшего от страха мальчика на самый край низкой ажурной решётки, огораживающей балкон и, придерживая его одной рукой, торжествующе улыбалась в лицо Зарецкому.
— Юлиана, пожалуйста, не надо, отпусти его! Я сделаю всё, что ты хочешь! — взмолился мужчина, но девушка только усмехнулась:
— Я вам не верю!
— Клянусь! Я сделаю из тебя звезду, ты ведь об этом мечтала?! Только отпусти его.
— Отпущу обязательно… вниз!
— Нет! — продюсер попытался приблизиться, но Юлиана ослабила хватку и угрожающе прошипела:
— Ещё один шаг и ваш сын научится летать!
— Хорошо, успокойся, я не буду подходить, — Зарецкий поспешно отступил, а мальчик, почти потеряв опору, заплакал:
— Папочка, мне страшно, я хочу к тебе!
— Не бойся, малыш, я здесь, рядом, всё будет хорошо, обещаю! — несчастный отец тщетно пытался предать голосу уверенность, которой не чувствовал и Юлиана, догадавшись об этом, криво усмехнулась:
— Не много ли обещаний вы сегодня раздаёте, Леонид Егорович?! Не стоит обманывать ребёнка.
— Что тебе от меня нужно, Юля? Я же сказал — всё сделаю! Ну, хочешь, на колени встану?
Тонкие брови девушки насмешливо подпрыгнули вверх:
— Хочу! — засмеялась она, и знаменитый продюсер покорно опустился на колени, не отрывая взгляда от заплаканного личика сына.
— Пожалуйста, проси, чего хочешь, только отпусти его!
— Гм… чувствую себя стариком, поймавшим золотую рыбку, — хмыкнула девушка, наслаждаясь моментом торжества. — Чтобы такого попросить?
Сидя в машине Арбенина напротив Зеркального дома, Ангелина с ужасом наблюдала за происходящим на балконе. Даже на таком довольно большом расстоянии, в неярком свете многочисленных фонарей она в полной мере оценила всю нереальность и дикость происходящего. Это было похоже на сцену из дешёвого боевика, а силуэт крадущегося Арбенина, внезапно возникший на соседнем балконе лишь дополнил неприятное сходство. И только когда Май, прижавшись всем телом к стене, осторожно шагнул за пределы балкона, она поняла, что всё происходящее более чем реально, и что в любую секунду и мальчик, и мужчина могут сорваться вниз. Эта мысль причиняла почти физическую боль, а когда Май, медленно передвигаясь по фактически гладкой стене, с трудом удержался от падения, у девушки было такое чувство, что это она сама была на волосок от гибели.
Юлиана увлечённая дискуссией с Зарецким, не замечала происходящего за её спиной, она сполна насладилась победой и решила заканчивать затянувшийся спектакль. Солонцова прекрасно понимала, что обещаниям продюсера верить глупо: стоит отпустись мальчишку, её сразу схватят и в лучшем случае упекут в какую-нибудь закрытую клинику, а в худшем… После того, что случилось, он всё равно найдёт способ заставить её замолчать. «О, а вот и публика появилась!» — подумала она, заметив подоспевшего детектива и охранников, Зарецкий сделал им знак не приближаться и взмолился, по-прежнему стоя на коленях:
— Юлиана, ради бога, отпусти ребёнка, мальчик ведь ни в чём не виноват!
— Он не виноват, — согласилась девушка, улыбаясь какой-то странной загадочной улыбкой. — А, помните, Леонид Егорович, вы рассказывали нам, что рано или поздно к человеку возвращается всё зло, которое он причинил другим людям! Так вот считайте, что сегодня оно вернулось к вам!
Продолжая улыбаться, девушка неожиданно столкнула ребёнка с балкона и под отчаянный вопль Зарецкого прыгнула вслед за ним. Мгновенно постаревший отец бросился, было к ограде, но в шаге от неё остановился, скованный острой пронизывающей болью. Он даже не знал, где именно она зародилась — болело всё. Он понимал — это конец, но так и не смог заставить себя сделать последний шаг и увидеть, что стало с его прекрасным маленьким принцем. Господи, на что он потратил свою жизнь вместо того, чтобы просто быть рядом с сыном и защищать его от несовершенства этого мира?!
Тоненький детский плач взорвал напряжённую тишину и оглушил слепой, но самой настоящей надеждой, а следом раздался недовольный мужской голос:
— Эй, есть там, кто живой?! Я вам не спайдер-мэн — могу и свалиться!
Мужчины кинулись к балкону и увидели повисшего в воздухе Арбенина. Одной рукой он держался за прут решётки, второй с трудом удерживал трясущегося от страха и потрясения мальчика.
А внизу, на асфальте ярким кроваво-синим пятном распласталось тело Юлианы.
Ангелине казалось, что время остановилось — таким мучительным было ожидание. Она до рези в глазах вглядывалась в опустевший балкон и освещённое окно кабинета, но там уже никого не было. Почти сразу после случившегося, к Зеркальному дому подъехали машина скорой помощи и милиция. Они пробыли там довольно долго, первой уехала скорая. Ангелина проводила машину взглядом, гадая, могла ли выжить Юлиана. Вряд ли — четвёртый этаж, хотя Шинскому повезло — всё возможно. Главное, что с Маем и тем мальчиком всё в порядке, а Юлиана…ичто ж, она сама сделала выбор между быть или не быть…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
