Я изо всех сил сосредоточилась на том, чтобы не выдать своих чувств. Никогда не умела врать.
— Почти нет. В прошлом так темно. В какой-то миг я открыла глаза… и увидела все.
— Потрясающе, — выдохнул Карлайл. Его глаза сияли.
Мне вдруг стало досадно. Ну вот, сейчас покраснею и выдам себя с головой! Ах да, краснеть я теперь не могу.
Однако Карлайлу рано или поздно нужно будет все рассказать. На случай, если ему понадобится создать еще одного вампира. Впрочем, такое едва ли произойдет, и пока можно врать безбоязненно.
— Подумай хорошенько и расскажи все, что помнишь, — не унимался Карлайл.
Я невольно поморщилась: все-таки ложь не мой конек, могу и лишнего ляпнуть. К тому же мне не хотелось вспоминать свои муки. В отличие от моей прошлой жизни эту стадию я запомнила во всех ужасающих подробностях.
— О, прости, Белла, — тут же извинился Карлайл. — Тебя, конечно, мучит жажда. Разговоры подождут.
Пока он этого не сказал, жажда была не такой уж мучительной. В моей голове освободилось столько места! За пылающее горло отвечала какая-то отдельная часть мозга, так что думать об этом не приходилось — ведь не думала я раньше о том, как дышать или моргать.
Однако слова Карлайла вывели жажду на первый план. Сухая боль вдруг заняла все мои мысли. Рука невольно дернулась к горлу, будто я могла потушить пламя снаружи.
Кожа на ощупь была очень странная: одновременно мягкая и твердая, как камень.
Эдвард легонько сжал мою ладонь.
— Пошли на охоту, Белла.
Я изумленно распахнула глаза, и мысли о жажде уступили место потрясению.
На охоту? С Эдвардом?! Но… как? Я ведь ничего про это не знаю.
Он прочел тревогу на моем лице и ободряюще улыбнулся.
— Все очень просто, любимая. За тебя будут работать инстинкты. Не волнуйся, я покажу. — Когда я не пошевелилась, он одарил меня еще одной широкой, чуть кривоватой улыбкой. — Ну вот, а я думал, ты всегда мечтала посмотреть, как я охочусь.
Я рассмеялась (часть моего сознания невольно прислушалась к перезвону колокольчиков), смутно припоминая давний разговор. А потом целую секунду прокручивала в голове наши первые встречи — истинное начало моей жизни, — чтобы уже никогда их не забыть. Я даже не догадывалась, как это будет трудно: словно пытаешься разглядеть что-то в мутной воде. Если думать о прошлом достаточно часто, говорила Розали, воспоминания не сотрутся. А я не хотела забывать ни одной нашей минуты с Эдвардом, хотя впереди была целая вечность. Надо будет покрепче запечатлеть эти образы в своей совершенной вампирской памяти.
— Ну, что? — спросил Эдвард и убрал руку, которую я все еще держала у горла. — Ты не должна страдать, — тихим шепотом добавил он. Раньше нипочем бы этого не услышала!
— Все хорошо! — сказала я по давней человеческой привычке. — Подожди. Сначала другое.
Столько всего нового навалилось, что я не успела задать ни одного вопроса. А ведь были вещи и поважнее жажды.
На этот раз заговорил Карлайл:
— Что, Белла?
— Я хочу ее увидеть. Ренесми.
Было как-то странно произносить ее имя. А слова «моя дочь» вообще не укладывались в голове… Я попробовала вспомнить свои ощущения трехдневной давности и невольно положила руки на живот.
Плоский. Пустой. Я стиснула бледный шелк, покрывавший мою кожу, и вновь запаниковала (какая-то незначительная часть сознания подметила: одела меня наверняка Элис).
Да, я знала, что внутри уже никого нет, и смутно помнила само извлечение, но физическое тому доказательство осмыслить было трудно. Прежде я любила ту, что жила внутри меня, а теперь она казалась вымышленной, придуманной. Ускользающим сном — и наполовину кошмаром.
Пока я боролась со смятением, Эдвард и Карлайл настороженно переглянулись.
— Что такое? — с тревогой спросила я.
— Белла, — ласково произнес Эдвард, — сейчас не лучшее время. Она наполовину человек, у нее есть сердце, в ее жилах течет кровь. Пока ты полностью не совладаешь с жаждой… Не хочешь же ты подвергать ее жизнь опасности?
Я нахмурилась. Конечно, не хочу!
Разве я неуправляема? Растеряна — да. Быстро отвлекаюсь — да. Но опасна? Для собственной дочери?
С уверенностью ответить на этот вопрос я не могла. Ладно, придется потерпеть. Ох, как же трудно! Пока я не увижу дочку, она так и будет для меня ускользающим сном… о незнакомке…
— Где она? — Я прислушалась и уловила на первом этаже сердцебиение. И еще чьи-то дыхания — очень тихие, как будто там тоже прислушивались. И трепещущий звук, почти дробь, источник которого я определить не могла…
Сердцебиение звучало так влажно и маняще, что у меня потекли слюнки.
Да, определенно нужно поохотиться, прежде чем я увижу дочь. Мою маленькую незнакомку.
— С ней Розали?
— Да, — резко ответил Эдвард, как будто его что-то расстроило. Я думала, их нелады с Розали давно позади. Неужели между ними вновь вспыхнула вражда? Не успела я спросить, как Эдвард отнял мои руки от плоского живота и легонько потянул меня за собой.
— Подожди, — возразила я, собираясь с мыслями. — А что Джейкоб? Чарли? Расскажи мне все, что я пропустила. Долго я была… без сознания?
Эдвард словно не заметил, как нелегко мне дались последние слова. Они с Карлайлом опять переглянулись.
— Что не так? — прошептала я.
— Все так, — заверил меня Карлайл, странно выделив последнее слово. — Ничего особенного не случилось, ты пропустила каких-то два дня. Эдвард молодчина, прямо-таки новатор — он придумал ввести яд в сердце. — Карлайл умолк, гордо улыбнулся сыну и вздохнул. — Джейкоб по-прежнему здесь, а Чарли еще думает, что ты больна. Я сказал ему, что ты сейчас в Атланте, сдаешь анализы в Центре контроля заболеваний. Мы дали ему неправильный номер телефона, и он расстроен.
— Надо срочно ему позвонить… — пробормотала я себе под нос, но, услышав собственный голос, вспомнила о новых трудностях. Чарли меня не узнает. Он не поверит, что это я. Тут до меня дошла другая новость. — Постойте… Джейкоб здесь?!
Опять они переглянулись.
— Белла! — выпалил Эдвард. — Нам многое надо обсудить, но прежде мы должны позаботиться о тебе. Ты мучаешься…
При этих словах я вновь ощутила жжение в горле и судорожно сглотнула.
— Но Джейкоб…
— У нас впереди целая вечность для объяснений, любимая, — ласково напомнил Эдвард.
Конечно, можно и подождать. Слушать проще, когда внимание не отвлекает огонь в горле.
— Хорошо.
— Стойте, стойте, стойте! — защебетала Элис и порхнула ко мне, восхитительно грациозная. Как уже было с Карлайлом и Эдвардом, я впервые увидела ее по-настоящему. Красавица! — Вы обещали, что я буду присутствовать, когда это случится впервые! А вдруг на охоте вам попадется какая-нибудь отражающая поверхность?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
