спросил он, мгновенно проснувшись. Вырвал у меня из рук записку и пробежался по ней глазами.
Сразу же его лицо изменилось. Заострились черты, едва заметно вытянулся зрачок, и мне показалось, что на лице проступили чешуйки, но это видение быстро исчезло.
— Ты удивлена? — резковато спросил Эйден. Его лицо стало непроницаемым, будто все мышцы застыли.
— Что? — не поняла вопрос я.
— Ты давала повод отправить тебе цветы? — с легким раздражением уточнил Эйден, не сводя глаз с записки. Он без конца перечитывает ее.
— Нет, — тихо, на грани шепота ответила я и поняла, что в эту самую минуту Эйден внушает страх. Мне стало страшно за Полкана.
— Полкан оказывал тебе знаки внимания?
Я ощутила себя на допросе. Он говорит жестко, четко, хлестая каждым словом. Не хочется даже проверять, что будет, если я солгу.
— Он подарил мне кольцо, — выдохнула я и отступила на шаг, таким страшным стал герцог.
— Сегодня? — рыкнул он, как настоящий зверь. Его зрачки вытянулись в узкую полоску, в глазах вспыхнул огонь, но само лицо осталось абсолютно бесстрастным. Как он умудряется внушать такой страх одним лишь взглядом?
— Да, — пискнула я, нервно теребя руки.
Раздался шумный, очень напряженный выдох. Эйден выпустил воздух через ноздри, и лишь каким-то чудом оттуда не повалил дым.
— Почему мне не сказала? — упрекнул меня Эйден.
— Мне вам о каждой мелочи докладывать? — пожала плечами я.
— Мелочь? — удивился Драконорожденный. — Так для тебя это мелочь — получать драгоценности от мужчины? — опасно склонил он голову набок.
— Если я отвечу «да», вы назовете меня доступной? — грустно улыбнулась я, старательно избегая прямого взгляда.
— Ты сейчас серьезно?! — Эйден так удивился, что даже злость сошла на нет. Зрачки вернулись в нормальное положение. — Хочешь сказать, ты получала такие подарки раньше?!
Ну, да. Любой дипломат, монарх, принц, в общем, каждый, кто рассчитывал на благосклонность короны, считал своим долгом одарить принцесс драгоценностями. Честное слово, лучше бы они дарили шоколад! Но вместо него мы получали горы ожерелий и колец. Для меня такие подарки — обыденность, которую очень сложно воспринимать как знак внимания. Вот обед в карете из вкусных пирожков — это необычно, но Эйден, к счастью, об этом не знает и не узнает.
— Если я скажу «нет», вы успокоитесь? — вздохнула я, закатывая глаза. Эйден растерялся от моей реакции. — Чего я не получала, так это цветов! — всплеснула руками я, окончательно выбив из колеи герцога.
— Ты получала украшения, но не цветы? — уточнил он.
— Конечно, нет! — скривилась я. — Цветы дарят лишь невесте или девушке, с которой связывают какие-то отношения. Кто мне их подарит? — фыркнула я. Эйден вернул себе человеческий облик, исчезли призрачные чешуйки, и лицо стало более живым.
— А Полкан… — он перевел взгляд на корзину, и снова зрачки в его глазах начали видоизменяться.
— Эйден, вы пугаете меня! — не выдержала я, отступая еще на шаг. Мой окрик сработал. Дракон досадливо мотнул головой, будто стряхивая с себя то звериное, что в нем проснулось.
— А Полкан? Он тебя пугает? — недовольно, но уже не так жутко спросил герцог.
— Вводит в недоумение, но не более того, — сдержанно ответила я. Нет, Полкана я не боюсь. Испытываю к нему разные чувства, но страха среди них нет.
— Ты примешь эти цветы? — и пусть он пытается сдержаться, но рычание прорывается сквозь зубы.
— А у меня есть возможность их не принять? — удивилась я. — Он ведь уже их прислал.
— Пф! Подумаешь! — фыркнул Эйден и небрежно сунул записку обратно в цветы. В следующую секунду он щелкнул пальцами, и корзина исчезла, растворившись в воздухе. — Вот и все, — твердо произнес он и пошел на кухню. — Мясо еще не готово? Запах на весь дом, у меня аж живот заныл.
— Что вы только что сделали? — я в недоумении последовала за ним. Он пытается сменить тему? Откуда эта резка смена поведения?
— Прошел на кухню, — пожал плечами Эйден, а затем нагло снял крышку с кастрюли, в которой тушилось мясо, и полез ложкой внурь.
— Я спросила, что вы сделали с корзиной?! — начала терять терпение я.
— Отправил ее обратно к отправителю! Что непонятного?! — деланно удивился мне в ответ Эйден и, вооружившись ложкой, поддел из кастрюли немного овощей и съел.
— А так можно? — нахмурилась я, глядя на жующего герцога. — Но ведь Полкан обидится. Это же невежливо. Нужно было что-то написать в записке…. — растерялась я, но Эйден меня перебил:
— Тебе ничего не нужно было писать, — ответил он с набитым ртом. — Забудь об этом недоразумении. Я хозяин дома, и имею право отправить неуместный подарок отправителю. Давно он к тебе клинья подбивает? — герцог резко сменил тему и тон. Снова эти железные нотки, этот колючий внимательный взгляд. Эйден с трудом сдерживается, его распирают эмоции.
— Не понимаю, о чем вы, — мне тут же расхотелось возмущаться.
— Эля, я прекрасно знаю Полкана. Он бы не стал вот так, без повода посылать девушке цветы. Сегодня он сопроводил тебя домой, и я последним узнаю, что вы успели посетить рынок. Чего еще я не знаю? — потребовал ответа он, не сводя с меня немигающего взгляда.
— Что вы хотите услышать? — медленно уточнила я.
— Он трогал тебя? — хлестнул вопросом Эйден.
— Что? Нет! — оскорбилась я.
Глава 48
— Делал намеки? Пытался приблизиться? Он предлагал тебе что-нибудь? — герцог обрушил на меня столько вопросов, что ответить на них оказалось невозможно. — Твое молчание означает согласие? — по-своему истолковал мою реакцию Эйден. Я поняла, что нужно что-то сказать.
— Он не сделал ничего такого, что потребовало бы вашего вмешательства, — осторожно подбирая слова, произнесла я. Арренский выпрямился и как-то очень подозрительно сжал ту самую ложку, которой ел из кастрюли. Металл погнулся.
— А что, по-твоему, требует моего вмешательства? — Эйден отбросил изогнутую ложку и сложил руки на груди. — Например, ситуация, когда тебя пытается убить один из главных мерзавцев города? Или когда ты стоишь в шаге от того, чтобы снять голову с наследника трона, а потом самой лишиться жизни? — он так смотрит на меня, будто хочет просверлить дырку.
— Я благодарна вам за все, что вы для меня сделали, — ответила я, вдруг почувствовав себя неуютно. Он будто требует плату за то добро, которое мне оказал.
— Правда? — вскинул брови герцог. — А мне видится,
