он немного задержался в коридоре, судорожно пытался придумать слова, которыми он сейчас расскажет сыну, что тот болен и что ему предстоит долгое лечение в областной больнице. Мучительное время никак не проходило, слова не приходили на ум, он всё же вышел на улицу, где на его беду у скамейки дожидался Сашка. Николай попытался улыбнуться, но насколько ему самому стало понятно, улыбка не получилась. Своей несуразной гримасой только напугал сына.
– Папа, что с тобой, ты сам не заболел случайно?
Сашка вполне серьёзно спросил отца, который ничего не смог ему ответить, а лишь горестно посмотрел прямо в его детские глазки. Сашка, в отличии от него, находился в прекрасном расположении духа и решил передать часть своего радостного состояния своему отцу. Как поднять настроение расстроенному человеку, просто поделиться с ним своей радостью и Сашка рассказал ему про очередную встречу его с тем самым тёплым лучом. В этот раз он постарался изложить всё подробнейшим образом. Для большей правдоподобности он даже указал рукой, откуда этот луч светил на него и насколько ему от этого стало легче. Но Николая Сергеевича этот рассказ расстроил ещё больше. Он в задумался, глядя на говорящего радостного сынишку, а сердце щемило всё сильнее и сильнее.
– Подтверждается прогноз Анны Владимировны. Надо сегодня поговорить с Лидой, она наверняка так же сильно расстроиться, но что поделаешь, нужно как следует обследоваться.
Он чуточку собрался и, приходя в чувства, прижал сына к себе.
– Пойдём домой, сынок, что-то я устал сегодня, а что до моей болезни, то я здоров, со мной всё в порядке.
Они медленно шли к дому. Сашка всю дорогу рассказывал про то, как ему хорошо от прикосновений этого чудесного луча, а Николай всё никак не мог совладать с ощущением, что его сынишка полностью здоров. Он сам не замечал в нём каких-либо отклонений о обычного поведения. Даже наоборот, судя по настроению, его состояние просто прекрасное. Ведь сын все прошлые ночи прекрасно спал, его ничто не беспокоило. У него был нормальный аппетит, у него нет проявлений какой-либо апатии.
– Ведь для врачей самым главным признаком болезни должно быть появление каких-либо отклонений от обычного состояния. А тут возможные детские фантазии она принимает за галлюцинации. Возможно, что его состояние ничего из себя не представляет? Нужно подробнее с ним поговорить об этих его лучах, может быть, что-то и проясниться.
Обдумывая всё эти за и против, отец решился по подробнее расспросить Шурку о его видениях.
– Саша, сынок, расскажи мне, пожалуйста, о том луче, который ты сегодня видел.
С возникшим вдруг интересом, спросил его отец, остановившись посредине пути к дому.
– Я ведь тебе всю дорогу об этом рассказываю, ты совсем меня не слушал?
– Нет, я тебя, конечно же, слушаю, но мне непонятно как это появляется и что дальше происходит, расскажи ещё разок.
Шурка вздохнул и начал всё с начала. Он рассказал, как ему стало дурно у скалы и как ему стало хорошо только что у больницы. Николай слушал сына вникая в каждое его словечко, и делал по этому поводу собственные выводы. Ему показалось, что всё, что ему рассказывал сын, не могло быть обычным плодом его фантазий. Всё размерено, всё совпадает по времени, всё похоже на то, что бывает на самом деле. Вот только одно его беспокоило, ведь рядом с ним в тот раз были его дружки, но они ничего не увидели, а не заметить такого явления, как луч света рядом с ними невозможно.
– Тогда какой можно сделать вывод из всего этого? Галлюцинации у сына! Но именно это и предполагает врач. Ладно, дома поговорю с Лидой, тогда может быть что-то и прояснится.
Николай слушал сына, а сам в этом разговоре уловил одно существенное обстоятельство. Шурка разговаривал с ним словно он не ребёнок, а совершенно взрослый человек. Он по естественным причинам не мог оперировать понятиями людей с определённой теоретической подготовкой взрослого человека. Он так же не использовал терминологию человека получившего высшее образование или человека знакомого с чисто медицинскими терминами. Не было в его словах точных враз связанных с законами физики, астрономии, но при этом он так понятно и логично выстраивал свою речь, что Николаю бросилось в глаза именно это. Он подумал про себя.
– Неужели этот стресс превратил тринадцатилетнего мальца во взрослого мужчину.
И ещё Николай заметил особое, даже можно сказать трепетное, отношение Сашки к этому своему «лучу». Если бы у него вдруг, посреди разговоров, появилось имя, как у человека, Николай не удивился бы. Вечером, когда он об этом беседовал с женой, все странности Сашкиного поведения Лида воспринимал, чуть не со слезами на глазах. В итоге они решили, что Шурку на обследование, всё-таки, повезут.
Друзья заметили, что их дружок Шурка за последнее время очень изменился. Когда прежде они приезжали к нему с разного рода предложениями, он оказывался во всём командиром, а теперь ситуация в корне изменилась, бывший заводила сам отказывался от всего предложенного. Так вчера он не поехал с ними купаться за посёлок, хотя погода была, самая что ни на есть, подходящая. Он так же отказался просто погонять по улицам на велосипеде. А ведь чуточку пораньше они проделывали подобное многократно. Шурка не стал грубым, он не проявлял высокомерия или неуважения по отношению к друзьям, но все их забавы его интересовали всё меньше и меньше. Он стал часто просиживать просто в одиночестве. Один, у речки, он мог просиживать часами, просто глядя на течение бурлящего потока. Когда к нему подходили Толик и Витёк, он приглашал и их присоединиться – тихонечко посидеть и посмотреть на речные перекаты, послушать, как плещется вода на камнях. Это, естественно, им было не по нраву, они не понимали, что можно разглядеть в речной воде. Одно дело весело катиться на двухколёсном коне, обгоняя друг дружку, и совершенно другое дело, глазеть на самый обычный нескончаемый горный поток. Если раньше они могли все вместе уехать в горы и лазать по тем же скальным выступам, то теперь Шурку это не интересовало, он замыкался в себе и постоянно о чём-то задумывался.
А меж тем «луч» посещал его вновь и вновь. Шурка всякий раз как будто заранее знал, что сеанс связи скоро наступит. В этом явлении начала проявляться некая особенная сила. Луч как будто бы занимался лечением парня. После каждого такого сеанса, парню становилось заметно лучше. Луч делал своё дело, заботясь о здоровье пациента, а доктора в больнице решали вопрос о
