Роман Артурович был откровенно смущён.
— Я прослушаю, — раздражённо ответил Кирилл. — Включайте.
Роман Артурович задумчиво кивнул, подошёл к «Интелу» и начал стучать пальцами по клавишам, отыскивая аудиофайл.
— Я уже стёр лакуны, то есть промежутки тишины. Остались только реплики и характерные шумы. Запись заняла минут двадцать. Думаю, Кирилл, с вашим могучим воображением вам не составит труда представить картинку в действии. Слушайте. Плиз.
Роман Артурович подал Кириллу чашку кофе.
37
— Точняк спят, — подтвердил Лёха.
— На массу давят, сучки, — злобно сказал Саня Омский, будто не спать среди ночи его вынуждало какое-то важное дело, не сделанное Гугером, Валерием и Кириллом.
Пьяный Лёха заглядывал в разбитое окно школы. Пьяный Саня косо стоял за его спиной, воткнув в землю свою палку, но Саню всё равно кренило то на один бок, то на другой, как яхту под ветром.
Гугер спал в одних трусах поверх спального мешка и коврика-пенки. Его одежда аккуратно висела на спинке ученической парты. На столешнице лежал травматический пистолет. Кроме Гугера, в классе никого не было.
— По карманам сразу шмонай, — прошептал Саня.
— Сам знаю, — огрызнулся Лёха. — Вали давай. Помнишь, чего спросить надо? Что меня ищешь.
— Саня Омский, бля, не фраер, чтобы телегу забыть…
— Вали, бля, не фраер.
Саня наклонился и, обгоняя падение, шагнул вперёд. Шатаясь, он поковылял ко входу в школу.
Он не стал подниматься на крылечко, а зашёл сбоку и принялся колотить палкой в закрытую дверь и в окошко.
— Пацаны! — заорал он. — Пацаны! Это я!
Было часа четыре утра. Спала вся деревня. Даже неровная дымная темнота словно уснула и перестала клубиться. За окнами раздался шум движения, потом топот босых ног. Дверь открылась. На крыльцо решительно вышли Гугер и Валерий. Оба они были в трусах, всклокоченные, сердитые. Гугер прятал правую руку за спиной.
— Ты, что ли? — презрительно спросил Гугер, оглядываясь.
— Вам чего надо? — раздражённо спросил Валерий.
— Пацаны, это я.
— Видим, — буркнул Валерий.
— Пацаны, вы чего такие понтовые?
— Что вам нужно?
— Да я просто так, узнать хочу.
— Давайте утром поговорим.
— Чо ты как девка-то, «потом», «потом»…
— Что вам нужно? — повторил Валерий.
— Да ничего мне не нужно! Чего Сане Омскому нужно, он приходит и берёт, ни у кого не спрашивает! Саня Омский не фраер!
— Ну и хорошо. Спокойной ночи.
— Не, погоди… — Саня уцепил Валерия за ногу рукояткой своей трости. — Чо ты дриснул сразу… Поговорить не хочешь?
— Поздно уже.
— Всё, поговорили, — отрезал Гугер, разворачиваясь.
— Эй, постойте! — вскинулся Саня, удерживая собеседников на крыльце. — А Лёха с вами?
— Не с нами.
— Он с вами хотел побухать, поговорить как с пацанами…
— Я же сказал, не с нами!
— А где он?
— Откуда я знаю? — взбесился Валерий.
— Иди проспись, — посоветовал Гугер.
— Вот ты как, значит!.. — оскорбился Саня.
— Пошли нафиг отсюда, — сказал Гугер Валерию.
— Стой! — обеспокоился Саня. — Ну, погодите, пацаны!..
— Че-го на-до? — раздельно произнёс Гугер.
— Дайте стольник в долг. Завтра отдам.
— Нету.
— Лучше бутылку сразу в долг возьмите, — посоветовал Валерий.
— Ты мне не веришь, что отдам? Ты Сане Омскому не веришь?
— Короче, всё, — сказал Гугер и потянул Валерия.
— И не беспокойте нас больше! — высоким голосом возмущённо сказал Валерий и захлопнул дверь.
Саня слышал, как дверь чем-то припирали изнутри. Он принялся колотить палкой в доски крыльца. В это время с улицы донёсся негромкий свист — сигнал от Лёхи. Саня тотчас прекратил колотить и поковылял к углу школы.
Пока Саня отвлекал Гугера и Валерия, Лёха через окно полез в класс. Он видел, как Гугер вскочил, разбуженный шумом, схватил с парты пистолет и выбежал в коридор.
— Вали-вали, сука, — бормотал Лёха, корячась через подоконник.
Он сразу принялся шарить по карманам одежды Гугера. Вытащил сигареты, брелок от автобуса, несколько купюр — и рассовал всё по карманам своих камуфляжных штанов. Потом вылез из окна обратно, прикрыл раму, тяжело потрусил на улицу и свистнул Сане.
Они не ушли от школы, а спрятались за ближайшим кустом, что рос возле забора токаревского огорода. Здесь Лёха оставил большую фляжку с водкой, чтобы не мешала в деле, и пластиковые стаканчики.
— Накатим, — сказал Лёха, удобнее укладываясь в бурьяне на бок.
Саня неловко усаживался, еле сгибая ногу.
Лёха разлил из фляжки по стаканчикам.
— А если бы тебя там шухернули, когда ты шкифт выставил?
Лёха усмехнулся и вытянул из ножен на ремне охотничий нож.
— Хорошая беда, — кивнул Саня. — А очко не сыграло бы у тебя?
— За своё очко бойся. — Лёха убрал нож.
— Бабки у чушка взял или пустой скок?
— Пустой, — соврал Лёха.
— Лады, полчаса посидим, — вздохнул Саня и опрокинул стаканчик. — Пока шкеты по шконкам разберутся.
Они покурили, снова выпили, снова покурили. Саня полез в карман пиджака, вытащил телефон Кирилла и посмотрел время.
— Пойдём, бля. А то до «Пионерской зорьки» дотянем.
Перед воротами сарая, где стоял автобус, Лёха уступил Сане дорогу. Саня достал из внутреннего кармана пиджака ключ от навесного замка. Руки у него тряслись, он не попадал ключом в скважину и матерился.
— На хер с этим ключом возиться… Поддели бы топором…
— Не киксуй, бля, — злобным шёпотом отвечал Лёха, оглядываясь на крыльцо школы. — Ключ Мурыгин дал — получается подельник.
— На хер нам подельник? Руль крутить не умеешь?
— Мурыгин в тему. Поможет тачилу продать. Да чо ты там возишься, мудень старый?
Замок открылся. Саня вытащил цепь из скобы.
— Обхезался, что ли, уже? — насмешливо спросил он.
— Пош-шёл ты… Пока тачку не заведу, ворота не открывай.
Лёха проскользнул меж створок ворот в тёмный сарай, где тускло отблёскивал лаком и стеклом автобус «мерседес». Лёха направил в морду автобуса брелок, который только что украл у Гугера, и нажал на кнопку. Автобус в ответ мигнул подфарниками, словно заговорщик, и щёлкнул фиксаторами дверок.
Лёха забрался в кабину и воткнул ключ с брелоком в замок зажигания. Автобус завёлся почти бесшумно.
Саня отволок двери сарая, и Лёха выехал на улицу. Саня прикрыл двери, чтобы угон заметили не сразу, навесил на скобу цепь с замком и полез в кабину к Лёхе.
— Охереть тачила, — восторженно сказал Лёха и пошлёпал по рулю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
