– Совершенно не помню, как ты привез Лося и Сивого, – сказала Лека.
– Еще бы… – Демид улыбнулся.
– А в лотерею ты больше не выигрывал?
– Нет. Для такого человека, как я, существуют сотни менее идиотских способов заработать деньги.
– Какие?
– Сама увидишь.
ГЛАВА 13.
Демид не находил успокоения. Он выглядел уравновешенно, но глаза его цепко перехватывали каждый взгляд. Каждый человек, попадающий в его поле зрения, изучался с ног до головы. Демид бесцеремонно зондировал сознание любого, кто вызывал у него интерес, и люди чувствовали себя отвратительно в его присутствии.
Лека решила посетить вечеринку, которую устраивали ее друзья. Она надеялась, что это отвлечет Демида от постоянной охоты неизвестно на кого. К ее удивлению, Демид согласился.
Первые полчаса Дема мрачно сидел на диване, прощупывая мысли окружающих. Но затем, когда вдоволь налазился по чужим мозгам и убедился, что потенциальных врагов в компании не наблюдается, позволил себе расслабиться и стать милым и общительным. У Леки глаза на лоб полезли – Демида словно подменили. Старые друзья Демы уверяли, что он может поставить на уши любую компанию, но ей верилось в это с трудом. Теперь она в этом убедилась.
Демид раскочегаривался шаг за шагом. Сперва он нежно ворковал с Динкой, подружкой Леки, поглаживая ее коленки, обтянутые черной блестящей лайкрой. Затем станцевал с Диной танго, озирая окрестности столь томным взглядом, что Лека готова была умереть от ревности. Танцевал Демид здорово. Когда Дина дошла до точки кипения, Дема неожиданно оставил ее в покое (Лека прекрасно знала, почему) и втянулся на кухне в теоретический разговор о вреде кофе. Дема встал на сторону противников его употребления и всерьез начал утверждать, что даже маленькая чашечка сего ядовитого напитка вызывает у него бешеное сердцебиение. Для доказательства он выпил чашку кофе, а затем дал всем желающим пощупать свой пульс. На самом деле, пульс Коробова был не менее двухсот, а некоторые насчитали даже триста ударов в минуту. В компании нашелся некий студент мединститута, который в волнении утверждал, что такого пульса быть не может, что у Демида имеет место фибрилляция желудочков и следует немедленно вызывать реанимацию. Дема же заявил, что фибрилляция тут не при чем, а во всем виноват кофе. В качестве аргумента он употребил еще чашку и довел свой пульс до трехсот пятидесяти. Выглядел при этом Дема замечательно, в отличие от студента-медика, который от расстройства напился, как свинья.
После этого все ходили за Демидом толпой, смотрели на него с открытыми ртами и ждали, какую хохму еще он отмочит. Дема умудрился на спор проткнуть жестяную тарелку тремя пальцами, оставив при этом три аккуратные дырки. Потом отжался на одной руке сорок раз. Повышенное внимание окружающих не шло на пользу Демиду – он приходил во взвинченное, возбужденное состояние, без конца сыпал шутками, становившимися все более тупыми. Лека прописала бы ему сейчас хорошую порцию одиночества, но он не обращал внимания на ее намеки. К ее удивлению, люди, кружившиеся вокруг Демида, не замечали неестественности ситуации. Все это напоминало сеанс гипноза. Завораживающая сила вырывалась из Демида как пар из пробитой трубы, и заставляла людей терять контроль над собой. Лека не знала – специально ли делал это Демид, или это было признаком его болезненного состояния? В конце концов Дема отмочил и вовсе дурацкую штуку, оставив всех без выпивки.
На вопрос, почему Демид не пьет ни капли, он ответил, что очень даже пьет, что может перепить любого человека на свете, и берется сделать это прямо сейчас. После чего под гробовое молчание осушил оставшиеся пять бутылок водки из горлышка за несколько минут. Лека пришла в ужас. Она знала, что спиртное для Демида – такое же табу, как и секс. Впрочем, ничего не случилось. Лека не знала, куда делся алкоголь, который Демид влил себе в глотку – сразу расщепился в его организме на составляющие вещества или переправился куда-нибудь в другое место. Лека представила, как в ванной из воздуха материализуется водочная струйка и с бульканьем исчезает в отверстии раковины. Демид, похоже, и сам не знал, куда делось все то, что он проглотил. Алкоголем от него не пахло, он сидел помрачневший и настороженный.
Все словно очнулись от сна и недоуменно переглядывались – что с ними случилось? К тому же оказалось, что пить больше нечего. Настроение упало и все начали расходиться по домам, кроме студента-медика, который спал мертвецким сном в кухне, сидя на табуретке и уткнувшись носом в цветочный горшок.
– Дем, ну что такое на тебя находит? – спросила Лека.
Они шли по ночной улице. Снег мягко опускался на город, снежинки блестели синими гранями в свете фонарей и таяли, оставляя на лице мокрые слезинки. Всего неделя оставалась до Нового Года. Лека очень любила этот праздник – такой домашний, пушистый, пахнущий елкой и мандаринами. Она вспомнила, что в три последних раза празднование Нового Года превращалось в безобразные попойки, с мордобитиями и пьяными разборками. Она вздохнула и прижалась к Демиду. Он посмотрел ей прямо в глаза.
– Не знаю, Лека. Мне трудно находиться в местах, где много людей. Раньше было еще хуже, сейчас я как-то научился с этим справляться. И все равно – меня тошнит, когда я начинаю воспринимать чужие мысли. Они лезут в меня без спроса со всех сторон. Ну как, например, я могу нормально танцевать с какой-нибудь девушкой, да с той же твоей Динкой, если понимаю все, о чем она сейчас думает? Разговаривает, например, о кино, а сама мысленно залезает мне рукой в штаны…
– Ну и что? Разве тебе это не нравится? Остался бы с Динкой, она от тебя в восторге. Разве плохая девчонка?
– Ты лучше, – Демид провел пальцами по щеке девушки. – И что толку? Ты очень мне нравишься, Лека, я любуюсь тобой. И все равно не хочу тебя. Может быть, я уже и не человек вовсе? Снаружи еще похож на мужика, а внутри уже все перестроилось, отсохло за ненадобностью?
– Нет, ты человек, – сказала Лека. – Правда, правда. Я это чувствую. Странный мой милый человек.
– А ты-то что мучаешься? Столько парней вокруг тебя увивается. Найди себе кого-нибудь.
– Перестань толкать меня в чужую постель! – крикнула Лека. – В конце концов, это уже не смешно. Ты что, думаешь, у меня все на сексе завязано, что я без него жить не могу? Да если б так было, я бы давно разрешила эту проблему. Для меня гораздо важнее быть с тобой, Демид, видеть тебя каждый день. Знаю, ты не любишь этих телячьих нежностей. Но я не могу представить, что буду спать с кем-то другим, удовлетворять свои желания, а потом возвращаться к тебе. Тебе будет больно. Да-да, не притворяйся, что тебе все безразлично! Я могу прочитать твои мысли, теперь у меня это стало получаться. Поэтому я буду только с тобой, или уйду совсем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
