Полиция Ричмонда не верила, что этот насильник — убийца, которого они ищут. Нынешняя его жертва была миниатюрной, ростом пять футов четыре дюйма, весом менее ста фунтов, и напали на нее утром в воскресенье, а не в пятницу вечером. Насильник не надел петлю на шею, не мастурбировал над ней, веревки были отрезаны не тем ножом, что во время прежних убийств. К тому же следственная группа придерживалась первоначального профиля и искала белого мужчину лет тридцати — сорока, а не более молодого чернокожего. Это было первое серийное убийство в истории Ричмонда, и полиции приходилось учиться по ходу дела, советуясь со всеми, кто имел дело с такими преступниками. Оба Уильямса возглавляли следственную группу, включавшую четырех следователей из отдела убийств, следователя по преступлениям на половой почве, несколько младших чинов и даже представителей программы соседской помощи, созданной для борьбы с насилием, вызванным наркотиками, особенно в местах проживания национальных меньшинств.
К тому времени общественность сформировала довольно многочисленные группы надзора в районах, где прежде буквально никто не интересовался этой программой. Местные политики и представители полиции проводили собрания горожан. Было дано немало полезных советов; жители начали подстригать кусты перед деревьями и окнами, не выключать свет по ночам, звонить друг другу по приходе домой. Ситуация достигла нелепицы, когда в попытке защититься жители подозревали всех и каждого: однажды, заметив двух мужчин подозрительного вида в машине, впервые появившейся на этой улице, один из горожан подкрался к ней, приставил револьвер сорок пятого калибра к виску водителя и приказал обоим мужчинам выйти из машины. Переодетым полицейским еще повезло, что их не пристрелил чрезмерно бдительный гражданин.
Джуд Рей и Том Солп из нашего отдела отправились в Ричмонд и встретились с представителями полиции Ричмонда и Честерфилда в конференц-зале офиса окружного прокурора. Джуд сделал заявление о том, что, хотя статистические и исследовательские данные свидетельствуют в пользу белого тридцатилетнего мужчины, не следует отвергать подозреваемых по расовому признаку. Учитывая, что убийца не оставил ни отпечатков пальцев, ни других явных улик, Джуд отнес его к категории интеллигентных преступников с «послужным списком», включающим кражи со взломом и сексуальные нападения. А поскольку его жертвы были не в состоянии защититься, значит, он обладал огромной силой. Джуд и Том также считали, что убийца имеет постоянную работу — вот почему преступления происходили по ночам в пятницу. Судя по типу сексуального нападения, НС испытывал затруднения с «нормальным» сексом и, вполне вероятно, трудности в общении с женщинами в целом. В отличие от большинства насильников, он не похвалялся своими «подвигами» и вообще был одиночкой. Откровенно говоря, мы склонялись к версии, что преступник принадлежал к белой расе, по двум причинам: во-первых, его жертвы были белыми, и, во-вторых, тогда мы не наблюдали подобного уникального почерка у чернокожих, латиноамериканцов или преступников азиатского происхождения. Такой почерк мы замечали только у белых преступников — например, сексуальное проникновение при помощи палок или других предметов. Именно поэтому я был так уверен, что мы имеем дело с белым преступником, когда расследовал дело Франсины Элвсон в Нью-Йорке в 1979 году, еще работая в полицейском управлении. Я придерживался своего мнения вопреки факту обнаружения черного лобкового волоска на трупе. Эту женщину изнасиловали ее собственным зонтиком, а я никогда не встречал чернокожего или латиноамериканца, способного так поступить с жертвой. По той же причине, если бы Седли Эли не арестовали так быстро за убийство Сюзанны Коллинз и полиция принялась бы искать НС, я бы посоветовал ей сосредоточить усилия на белых подозреваемых, поскольку изнасилование было совершено при помощи ветки. Только в последнее время мы начали замечать более уникальный, причудливый и своеобразный почерк в преступлениях на половой почве, совершенных чернокожими и представителями других национальных меньшинств. Джордж Расселл-младший, интеллигентный и искушенный чернокожий насильник и убийца из Сиэтла, оставлял свои жертвы в замысловатых и унизительных позах. В половой орган одной из них он ввел ствол ружья. Это случилось в 1990 году. Для обвинителей было важно связать воедино убийства и доказать, что их совершил один и тот же человек. Я давал показания по поводу почерка, и Расселлу в конце концов вынесли обвинительный приговор.
Причины таких различий между действиями белых и чернокожих преступников до сих пор непонятны, точно так же, как причины, по которым женщины не становятся серийными убийцами. По теории Джуда, основанной не только на опыте работе в отделе, но и на прошлом офицера полиции и детстве, проведенном в сельской местности на Юге, дело тут не столько в расе самой по себе, сколько в общей культуре.
— В беседах с жертвами мы слышим об оральном сексе или использовании посторонних предметов для изнасилования преступниками — представителями меньшинств, по сравнению с белыми, не так часто. Наблюдаются заметные различия в психопатологии чернокожих и белых преступников на сексуальной почве в результате их отношения к живому или мертвому телу.
Джуд считает, что если отсутствие подобного почерка все еще присутствует у чернокожих преступников из сельской местности, с Юга, необразованных, отчужденных от основного американского общества, то более «окультуренные» преступники начинают подражать поведению и обычаям белых.
— Черные преступники из категории «хищников» еще более одержимы порочностью, чем белые, — утверждает он.
Вот почему, хотя межрасовые изнасилования и убийства случаются реже внутрирасовых, когда мы видим проявления «стиля белых» или извращенности у чернокожего преступника, он с большей вероятностью выберет белую жертву, нежели чернокожую. Впрочем, в целом это одна из тех сфер (упоминание Джуда о ней приведено в предыдущей главе), в которых необходимы дальнейшие глубокие и высококвалифицированные исследования.
В конце ноября 1987 года убийца нанес очередной удар. Детективы Эрни Хаззард и Билл Шоуолтер из округа Честерфилд представили подробности этого убийства следственной группе Ричмонда.
Пятнадцатилетняя Диана Чо жила с родителями и младшим братом в угловой квартире на нижнем этаже дома в жилом комплексе, находящемся чуть западнее границы между Честерфилдом и Южным Ричмондом. Однажды в субботу вечером в конце ноября супруги Чо услышали, как их дочь печатает на машинке, — это было около половины двенадцатого ночи. Когда утром родители собирались на работу в принадлежащий им магазин, Диана еще спала. Днем родители попросили младшего сына проведать Диану, и тот сказал, что Диана еще не вставала. Родители удивились, но подумали: мальчик наверняка не хочет, чтобы сестра рассердилась на него, и потому оставили детей в покое. Они вернулись домой около трех часов дня. Миссис Чо обнаружила дочь мертвой, увидев ужасающее зрелище, мгновенно напомнившее полиции убийства в Ричмонде.
Внешне комната выглядела вполне пристойно: бумаги сложены на столе и никаких следов борьбы вокруг. Но на постели лежал труп Дианы — обнаженный, с веревками на шее и запястьях. Белая веревка глубоко врезалась ей в горло, а другая, потолще, стягивала запястья. Убийца заставил жертву молчать, заклеив ей рот липкой лентой. Как и в других случаях, на теле не оказалось никаких ран или повреждений — только лобковая область была обильно залита кровью. Позднее выяснилось: ее изнасиловали так жестоко, что убийца оставил отверстие диаметром в один дюйм в стенке полового органа, разорвав девственную плеву. И то и другое вызвало кровотечение (к тому же у жертвы продолжалась менструация). Ногти на руках девушки, накрашенные накануне вечером, были в идеальном состоянии — ей не представилось шанса вступить в борьбу с убийцей.
По своему обыкновению, убийца изнасиловал ее обычным и извращенным способом, оставив следы смазки на руках и ногах. Точечные кровоизлияния вокруг глаз, на лице и даже на плечах указывали на продолжительные пытки. Следы спермы были найдены повсюду, в том числе на теле жертвы и на простынях, следовательно, преступник мастурбировал над ней.
На этом сходство с другими убийствами не заканчивалось: убийца проник в спальню девушки через окно, находящееся на высоте четырех футов над землей. Полиция выяснила, что Диана убрала с окна решетку, чтобы переговариваться с подругой, живущей на верхнем этаже. Убийца нигде не оставил ни отпечатков пальцев, ни следов ног, и, как обычно, изнасилование и убийство произошло в ночь перед выходным днем.
Но убийца перебрался в пригороды — значит, он внимательно следил за ходом расследования и ради своей безопасности — и чтобы сбить со следа полицию — решил освоить новую территорию. На этот раз он нанес удар еще более дерзко, совершив насилие над жертвой, родители которой спали в соседней комнате. Полиция установила, что он либо проник в комнату, когда девушка уже спала и немедленно заклеил ей рот, или наблюдал за ней снаружи, дождался, когда она уйдет в душ, а потом застал ее врасплох, как только она вернулась в комнату. Детектив Шоуолтер заметил: «Должно быть, этот тип некоторое время следил за ней, выбирая идеальный момент для нападения». На этот раз убийца оставил на месте преступления нечто вроде «визитной карточки»: сбоку на левой ноге жертвы, чуть выше колена, он нарисовал цифру 8 лаком для ногтей. В доме у жертвы такого лака никогда не было, и цвет лака на ее ногтях не совпал с цветом лака цифры.
