— Полковник Педитес, — заключил я в конце рассказа кошки. — Для начала, соберите перед посёлком всех доступных вам людей.
В этот момент кошатина с ужасом на меня воззрилась, блеснула слезой и со словами “во славу Императора!” направилась к своим. Что с ней в свете и ветре творилось — смотреть было страшно.
— Стоять, полковник, — остановил я кошатину. — Не знаю, что вы надумали, но вы надумали глупости. Мне и моему дознавателю, сертифицированному псайкеру, нужно провести предварительный осмотр, на наличие скверны. Наша квалификация это позволяет, и, буде таковое выявится, “всех” это не коснётся. Вам понятно? — на что кошатина кивнула. — Исполняйте, — подытожил я.
В общем, проверили орущих “во славу Императора” полторы тысячи наличных в расположении котов. Как убедились, что “массовая проверка” возможна, так и получили её результаты — четыре культиста, эманации которых для меня добавляли “фальшь” в свет и ветер, а для Кристины ощущение вранья. Локализовали быстро, так же быстро раскололи, ну и расстреляли предателей сами коты. После же, отведя Мягкую, я продолжил:
— Подберите себе толкового заместителя на пару-тройку дней, полковник. Вы и пара ваших сопровождающих — смотрите сами, кто, нужны ли они, — дополнил я, — направитесь с нами, на орбиту, где встретитесь с губернатором сектора. Там же, коллегиально, определимся с процессом борьбы с еретиками.
— Меня? На небо? — неверяще уставилась на меня кошатина.
— Не на небо, а на орбиту, — педантично уточнил я.
В общем, через полтора часа, уже на Милосердии, проводили мы совещание.
— И всё равно я ентим кошакам не верю! — сердито бурчал Шек, задетый за короткое удивлённым возгласом Лапки: “Такой маленький?”
— В рамках сказанного его святейшеством, — аж зашипела Моллис, поклонившись мне, так ей титулованным, — ваше присутствие, Ваше Величество, на Монетариус Секундус не требуется.
— Хватит, — негромко промолвил я. — И, полковник, повторяю не в первый раз, я. — Инквизитор, господин Инквизитор, Инквизитор Терентий, да просто господин или по имени, а никак не святейшество.
— По слову вашему, господин святейший Инквизитор Терентий, — склонила голову кошатина, вызвав у меня закатывание очей, а у Шека — покраснение свободной от бороды морды лица.
Он, паразит такой, в свое время меня также “святил”, будучи в аколитах, а теперь смотрел на себя “через кривое зеркало” и злопыхал.
— И да, Шек, скваты тут и вправду не слишком нужны. Население Монетариуса невелико, ересью охвачено не всё…
— Твоё святейшество, предки не поймут, как же не подраться? — явно мстил гадкий коротышка, вновь святя меня.
— Полковник Педитес, — мысленно вздохнул я. — Укажите поселение еретиков, — развернул я голограмму планеты. — Гарантированно еретиков, желательно, чтоб вокруг не было ничего вроде лесов, горючего, — предусмотрительно уточнил я.
— Поселение Светлое, поклонники чумы, почти совсем холодно и леса нет, — ткнула, подумав, когтем кошатина.
— Точно только еретики? — уточнил я, на что последовал уверенный кивок. — Шек, десантируйтесь туда и только туда. Что делать с еретиками, учить тебя не надо, и ва… направляйтесь к себе.
— Дело доброе, — повеселел Шек. — Терентий, а по делу нашему…
— Прилечу к тебе в гости, как потребуется, заберу нужное, — нахмурился я.
— Понял, молчу. И выпивки приготовим, отпразднуем, — посулил скват выпираясь из кабинета.
— Денис, вам-то? — подозрительно уставился на губернатора я, на что он фыркнул.
— Нет, Терентий, мои предки не возражают, — улыбнулся он. — Я и вправду не нужен, так что вернусь. Тут же останутся полки. А вы?
— Я останусь, на всякий случай, — отметил я. — Причина, приведшая меня в сектор, немного подождёт, а дело надо закончить.
— Простите, — пискнула кошатина, а на наши вопросительные взгляды продолжила. — Вопрос уничтожения поганых предателей мы обсудили, — начала она, что так и было: вопросы включения в полки местных, как егерей и проводников, на время исполнения зачистки, мы обсудили в деталях. — А как нам дальше? — поинтересовалась она.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Хм, планетарный губернатор, арбитры, возможно — экклезиархи, да и вообще, — задумался я.
С экклезиархией было весьма неоднозначно: к Импи коты явно относились не как к боженьке, а как к реальному, самому большому и главному то ли коту, то ли вожаку. Довольно близко к религиозной доктрине, но варп ведает, насколько, а попы могут такого начленовертить, что никакая ересь не сотворит. А могут и нет, так что вопрос однозначно неоднозначный.
— Думаю, обсужу с советниками на Геллефире, — выдал Денис, покивав. — К концу операции, думаю, она не затянется более полугода, будет штат и техника. Думаю, для начала правительство разместится на орбитальной базе, а, со временем, и на планете.
— Вам виднее, Денис, — озвучил я, перевёл взгляд на кошатину и констатировал. — Вот так вы дальше.
И началась зачистка планеты от еретиков, проверка условно-лояльных и прочее подобное. Поселение шестерёнок я спихнул на Эльдинга, но артизан спихнул это поселение на своего адепта. О причинах я не думал, чтоб не проводить параллели и не ржать, а уж учитывая гладкий купол черепа Эльдинга и ряд характерных татуировок люминена… не думать о брате Деметриусе, строго наказал себе я.
Но, в целом, за три месяца справились. Население планеты было невелико, СПО-шные фелиниды прекрасно знали места пребывания еретиков, так что зачистка была благополучно завершена. Как и проверка — коллективное выявление культистов работало, ну а вопрос именно веры меня совершенно не волновал. Как и лояльности Империуму — это уже задача местных властей, прибывших с Геллефиры. Моя же — только еретики, отметил я, расслаблено валяясь в своих апартаментах на Милосердии. Было пара дел, нужно подбить итоги, да и двигать к Миру-Кузне Редуктора.
16. Суета вокруг гробницы
Вообще, помимо массовых проверок выгоняемых на мороз кошаков, мяучащих, что со страшной силой ненавидят хаос и любят Империум, во время “очистки планеты” несколько раз пришлось поучаствовать в боевых действиях.
Дело в том, что культисты обиженки, который Тзинч, радостно вопили про свою лояльность и вообще, что они хорошие. При этом, имея хитрожопость как базовое состояние, еще до нашего прихода они свою культистскость проявляли исключительно косвенно. То есть, живёт селение, никого как бы и не трогает, а его жители интригуют ради интриги, гадости и пакости строят окружающим — ну, в общем, нормальное, здоровое поведение человеческого социума. Определить интенсивность толком невозможно, так что СПО-шные кошаки искренне считали ряд таких поселений “условно-лояльными”.
Тем не менее, проверить всех, до кого мои огнесжигательные грабли доберутся, я считал должным, так что в один премерзкий день высадился я, телохранители, Кристина и пара десятков гвардейцев перед одним таким до предела лояльным селением.
Его руководство оповестили радио, так что нас ждали.
Кстати, когда я осознал степень радиофикации Монетариуса, я чуть не впал в челодлань, на тему того, что какого варпа я перед СПО-шными кошаками исполнял ритуальные танцы, когда можно было просто связаться? Поверили бы или нет — чёрт знает, но изображать Куклачёва перед ордой вооружённой кошатины мне бы точно не пришлось.
Даже не поленился найти пребывающую рядом с Эльдингом кошатину-проводника, ну и потеребить на тему “какого варпа?!”
Фелинидка честно лупала на меня очами и мрявчила “вы же не приказали, светлейший”. Последнее обращение было явной диверсией против моего самообладания Мягкой Лапки, которая Моллис Педитес. Или всё же зря я светился, как котячьи, кхм, яйцы́, тоже возможно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ну да ладно, высаживаемся мы, значит, перед селением, кошаки нам чуть ли не караваи из рыбки и кошачьей мяты выносят. Нагло эманируя скверным варпом, как и положено гадким культистам.
Соответственно, хитрый я бы покивал, воксом предупредил сопровождающих, окружили бы село и проверили. И тут Кристина… а вот не знаю. В вину девчонке поставить нечего, выдать её могли лишь тончайшие мимические искажения. Моя же морда была прикрыта шлемом, так что и выдать ничего не могло. Или вообще, одна из встречающих нас еретических кошатин почувствовала более сильного псайкера, поскольку псайкерами, пусть и невыдающейся силы, были они все.
