Без лишних разговоров нам подвели лошадей. Высокая девушка, державшая под уздцы пегую лошадку, доставшуюся мне, смотрела на меня откровенно изучающим взглядом. Похоже, кто я такая, секретом для нее не было. Глубокое разочарование, отразившееся в ее темных глазах, меня слегка развеселило — видимо, она ожидала увидеть рога или еще что-то демоническое, но никак не растрепанную и уставшую после полета девчонку.
Я полагала, что предстоит долгий переход, но, обогнув по мощеной дороге небольшую светлую рощицу, буквально через полчаса мы оказались перед небольшим зданием, отчего-то вызвавшее ассоциации с вокзалом. Как оказалось, совершенно правильно. Горгульи, проведя нас до этого строения, взмыли в воздух, исчезнув в небе стайкой причудливых птиц.
Единственная комната в этом здании могла поразить только вызывающей пустотой внутри помещения. Ни мебели, ни ковров, ни украшений — вообще ничего! Совершенно ровные белые стены — вот и все убранство. И зачем, спрашивается, мы все сюда приперлись? Мелькнула мысль, что это специальное ритуальное помещение, и встречающие попытаются завершить неудачное покушение Алекса. Но, нет. К оружию никто не тянется, не хватают мою тонкую шейку в попытке повернуть лицом к спине, даже колдовать вроде не начинают. И что, мы будем стоять и любоваться на совершенную штукатурку? Заметив мою растерянность, Алекс подхватил меня под локоток и, шепнув что-то невразумительно-ободряющее, потянул меня прямо в стену. Я обреченно приготовилась к лобовому столкновению и вспомнила предупреждения мамы, что обычно тесное соприкосновение стены с головой приводит к появлению на ней шишки. Интересно, а искры из глаз летят только в мультиках? И кто из нас сошел с ума больше — Алекс, собирающийся в моей компании идти на таран стены, или я, безропотно собираясь присоединиться к нему в этом мероприятии? Но ожидаемого мною удара так и не произошло. Вместо этого мы на мгновение окунулись в белое марево, а когда оно рассеялось, мы уже были в большой комнате. Вслед за нами стали появляться и наши сопровождающие. Первым, держась за руку единственной кроме меня девушки в этой компании, ввалился Айлери, не скрывавший своего искреннего удивления. Возможно, такой способ передвижения и для него был в новинку. За ними вошли и остальные, как будто это была обычная дверь.
— Вам покажут комнаты, где вы сможете отдохнуть после дороги, — обратился к нам с Айлери Алекс. — Мы встретимся чуть позже, — ободряюще пожав мне руку, колдун направился к выходу, сопровождаемый практически всей делегацией встречающих.
С нами остались только двое — та самая девушка, что разглядывала нас по прибытии, и молодой человек, старательно пытавшийся скрыть любопытство за деланной невозмутимостью. Это определенно внушало оптимизм — в окружении всей этой толпы я никак не могла определиться с собственным статусом — то ли пленница, окруженная бдительным конвоем, то ли почетная гостья с непомерно раздутым эскортом.
— Я проведу вас в ваши покои, — обратилась ко мне девушка с легким поклоном. По-моему, с большим удовольствием она сопровождала бы Айлери, на которого она бросала недвусмысленно-кокетливые взгляды. Но молодой человек, выделенный тому в спутники, уже повел его на выход.
К счастью, строительством этого сооружения занимался не тот сумасшедший зодчий, который планировал дворец Золушки и дом леди Мейтэль. Мы всего лишь преодолели два пролета лестницы, один коридор — и вот уже двери в наши покои. Нас разместили рядом — если успею соскучиться, можно без сопровождающих зайти поболтать с другом.
Комната, которую мне выделили, превосходила все мои ожидания.
— Пока я приготовлю бассейн, вы можете отдохнуть, — девушка кивнула на мягкое кресло.
Мне было любопытно посмотреть, как же готовят бассейн, но кресло манило мягким уютом, а столик, стоящий по соседству, дразнил вазой аппетитных фруктов. Ну не убежит же, в конце концов, бассейн, если я не брошусь смотреть на него сейчас же! Оправдав таким образом собственную леность, я с удовольствием умостилась в действительно великолепном образце мягкой мебели.
— Перекусите, обед еще нескоро, — проводница взяла с вершины фруктовой пирамиды румяное яблоко.
Сладкий сок брызнул из-под тонкой кожицы, едва мои зубы впились в красный бок. И только сейчас я почувствовала, что действительно страшно устала. Голова закружилась, будто только сейчас, уже на земле, мой вредный вестибулярный аппарат решил отыграться за длительное бездействие во время полета. Нашел время! Вяло прожевав следующий кусочек, я прикрыла глаза. Бороться с подступающей дремой становилось все трудней. Ну, уж нет! Вот посмотрю на бассейн, искупаюсь, а потом растянусь на шелковых простынях и расслаблюсь на часок.
— Вам нравится Алекс? — неожиданный вопрос колдуньи заставил приоткрыть глаза.
— Он милый, — заставить себя говорить оказалось почти невыносимо трудно.
— Он тебе нравится, он самый лучший, ты влюблена в него, ты его никогда не покинешь, — гипнотически настойчивый, монотонный голос одновременно еще больше убаюкивал, и одновременно пробивался в ускользающее сознание.
Болезненная судорога, неожиданно скрутила все тело, изгоняя всякие мысли из головы. Ох, больно-то как! Надо мной склонилось встревоженное лицо. Я видела шевелящиеся губы, но голос будто бы звучал отдельно от них.
— Ты любишь Алекса, ты его никогда не покинешь, — этот голос в моей голове был единственной нитью, соединяющим меня с действительностью.
Я была не в состоянии вникнуть в смысл слов, но цеплялась за них, страшась пустоты, внезапно наполнившей все мое существо. Боль отступила так же внезапно, как и пришла, и я провалилась в темноту сна.
Кто-то нещадно тряс меня за плечо, возвращая в реальность. Давящая чернота под веками расступалась неохотно, вязко налипая на ресницы. Но рука, вырывающая меня из плотной пелены сна, была слишком настойчивой. Смутные пятна, мелькающие разноцветным хороводом, наконец, соединились в расплывчатые образы, так и норовящие снова пуститься в безумную пляску разрозненных фрагментов. Застонав, я попыталась снова прикрыть глаза. Чернота, только что внушавшая мне страх, сейчас казалась надежной и уютной.
— Аля, проснись, да что с тобой такое?
Аля? Что за странное слово. Все остальное я понимаю, но что значит "Аля"? Если я сейчас открою глаза, вероятно, меня перестанут так беспощадно тормошить. Стоит ли дело того? А если снова бешенный круговорот разноцветных клякс затянет в свой тошнотворный омут? Хорошо, я все же попробую.
Слегка встревоженное лицо, склонившееся надо мною, принадлежало самому красивому мужчине в мире. Глубокие темные глаза радостно вспыхнули, когда встретились с моим взглядом. Ради этого можно перетерпеть все, что угодно. Тем более мерзкое головокружение уже унялось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
