- Не переживай, менты своей жизнью дорожат больше, чем совестью, и, поверь мне на слово, он будет ходить за Опарышем, как его собственная задница. А к концу сезона станет вполне честным ментом. Никто, кроме потенциального зека, не сможет привить мусору понятие о нравственности и порядочности. Это будет первый в истории человечества эксперимент перевоплощения бездушного бешеного пса в чуткую, добрую, воспитанную собачку. И хотя ради этого стоило бы рискнуть.
- Интересная, Абрамыч, метаморфоза. Однако, она может отрицательно сказаться на нашем будущем, и переубедить меня в обратном ты не сможешь. Это равносильно переубедить прокурора о несуществовании уголовного кодекса.
Интендант задумчиво посмотрел на Повара. Его ничуть не поразило подобное заявление со стороны Повара, так как тот читал много книг и имел огромный опыт. Логика и чутье срабатывали автоматически, не позволяя не только не делать ошибок, но и заранее все взвесив, вовремя найти более или менее оптимальные варианты в случае непредвиденных обстоятельств.
После длительной паузы Илья произнес:
- Риск, конечно, в окончательной мере есть, но я взял в расчет и это: по окончании дела мы на Майами обдумаем, возвращаться ли нам в Россию или взять подданство какой-нибудь экономически развитой страны.
- Не понял, так мы что, за кордон ломаемся?
- Да. Может, и не насовсем, но на бирже сыграем.
- А как на ней играют?
- Сам не знаю, но, говорят, выигрывают баснословные бабки.
- И ты думаешь, мы выиграем, учитывая то, что о бирже понятия не имеем?
- А почему мы должны проиграть, мы что, глупее этих аборигенов, которые заселяют Западную Европу?
- Ну, ты и загнул. Да мы от них отстали лет на пятьдесят, а может, даже на сто.
- Брось, Повар, мне приходилось общаться с западными бизнесменами и прочей шушерой, я так же, как и ты, думал, что это сплошные эрудиты, люди с аналитическим складом ума, а когда присмотрелся поближе, то увидел голимых эскимосов, только во фраках да на мерседесах. А сними с него фрак и забери роллс-ройс сразу узреешь лопаря или чукчу.
- Да-а... - протянул Повар.- И все-таки нет такой цели, из-за которой стоит рисковать своей свободой но, должно быть, тюрьма была предназначена нам на жизненном пути еще до нашего рождения.
- Рано панихиду поешь, и вообще, я гляжу, тюрьма и тебя сделала ангелом во плоти.
- Брось, Илюха, просто залет при наличии на руках крупной суммы вызывает довольно-таки неприятные ассоциации.
- Боишься, что не успеешь прогудеть?
- Теперь уже нет. Раз мы делаем ноги на Майами, то это в корне меняет дело.
- Тогда огонь!
- Надо идти? - спросила до сих пор молчавшая Клава.
- Да, пора,- ответил Интендант.
Юра сидел с удочкой в руках, когда увидел друзей. В знак того, что все нормально, он поднял вверх правую руку.
Капитан мирно спал на заднем сиденье, мурлыча что-то невнятное себе под нос.
- Не очухается раньше времени? - спросил Повар-
- Нет. Я ему две таблетки этаминала натрия разболтал, теперь раньше, чем к полуночи, его пушкой не разбудишь, включая и то, что он не спал прошлую ночь,- ответил Юра и протянул ему ключи от квартиры капитана.
- Лады,- сказал Интендант,- теперь наскоряк стягивайте шмотки с мента, а ты, Алексей Петрович, скидай свои, не мешает перекинуться.
Через несколько минут Юра вырулил на дорогу, увозя переодетого капитана в затянувшийся для него отпуск.
Всю дорогу он выжимал газ почти до предела. Спустя три с половиной часа показался поворот на Скоморохово. Сбросив скорость, он повернул на проселочную дорогу и посмотрел в зеркало. Капитан, сопя, крепко спал. Удовлетворенно улыбнувшись, Юра тихо поехал по краю поля, времени было еще предостаточно.
Коля Опарыш тем временем упаковывал рюкзаки. На этот раз ему не придется вкалывать одному. Он представил, как они поставят новый домик, старая зимовка совсем прохудилась, и латать ее в дальнейшем не было смысла. Взяв в руки остро наточенный топор, он, погладив лезвие, шаркнул большим пальцем, раздался звон, и Колька, удовлетворенно улыбнувшись, обмотал его тряпкой и сунул топор в рюкзак. Завязав его, он оглядел пожитки, на этот раз вместо четырех его походных рюкзаков их насчитывалось двенадцать штук, не считая трех мешков, набитых охотничьими припасами и солью. Юра оставил ему кругленькую сумму, и Колька запасся провиантом, не скупясь в расходах. Оглядев избу, он еще раз убедился, что ничего не забыл, после этого, сев, закурил, думая о предстоящей работе, заранее предвкушая промысел и радуясь, что уединится на природе от скучной и склочной жизни в деревне.
Его раздумья прервал сигнал клаксона. Выглянув в окно, он увидел Юру, идущего по тропинке по направлению к дому, и заспешил в сени навстречу гостю.
- Здорово, Опарыш! - поприветствовал его Юра.
- Здорово, здорово, коль не шутишь, а где друг, что раздумал лететь?
- Не... Почему раздумал, просто напоследок отходную устроил, всю ночь гудели, да еще в дороге добавил, сейчас отсыпается на заднем сиденье.
- Ну, это дело поправимое, лишь бы в пользу пошло.
- Какая может быть польза, если водку жрать не в меру,- ответил Юра, присаживаясь на стул.
- Ничего, ничего, за полгода все выветрится, организм омолодится, я бы тоже был не прочь вмазать стопарь, другой, да водяры в продмаге нет. Выдали на какой-то хрен талоны, а водки уже третий месяц не завозят.
- Это дело поправимое, у меня в багажнике пять пузырей бормотухи и две водки.
- Что ж сидишь, наливай,- широко улыбнувшись, сказал Колька.
Спустя десять минут Колька был красный, как помидор, от выпитой почти одним махом бутылки водки и рассказывал оживленно о том, сколько трав сдал в прошлый сезон, сколько подготовил капканов для предстоящей охоты. Юра слушал его рассеянно, изредка поддакивая и посматривая на настенные часы, за трепом Опарыш опустошил еще бутылку, после которой язык у него стал заплетаться.
"Клиент готов",- подумал Юра и, вырвав из рук Кольки бутылку, сказал:
- Все! Все! Колян! Там допьешь, пора ехать, не буду же я вас тащить к вертолету как жмуриков.
С трудом оттащив Колю от спиртного, Юра стал вытаскивать пожитки к машине. Сделав несколько ходок, поднял Колю, перекинув через плечо, и отнес в машину, еле затолкав на переднее сиденье, после чего, вернувшись, закрыл хату и, обрезав бельевую веревку, перевязал пожитки, загруженные большей частью на крышу багажника.
Через двадцать минут они уже были на аэродроме.
- Привет таежникам! - поздоровался с ними пилот.
- Здорово, Семеныч! Аэроплан готов?! - крикнул Коля.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
