– Неужели все это по правде, Таня? – неожиданно спросил он, стоя с ней под густым дубом. Ему хотелось утвердительного ответа, но он очень боялся, что она снимет маску и окажется ослепительной голливудской кинозвездой, которая, потешившись с ним, быстро выбросит его из головы. Впрочем, это как будто на нее не похоже.
– По правде, – прошептала она в ответ. – Не знаю, когда и как это произошло. Наверное, еще в понедельник, когда ты разозлил меня своим нежеланием со мной разговаривать. Впрочем, не важно, когда это случилось, – главное, я никогда ничего подобного не испытывала! Все по правде, Гордон, можешь мне поверить.
Его вид говорил о том, что он сражен наповал.
– Я, почему с тобой не говорил? Потому что боялся. А потом ты оказалась совсем не такой, как я думал, и тут уж я ничего не смог с собой поделать. Дай мне волю, я бы по гроб жизни скакал с тобой по этим горам.
– Чем займемся сейчас? – Ей хотелось смотреть на него, разговаривать с ним, быть с ним рядом, проверяя свое чувство, но она знала, что для него это чревато неприятностями, вплоть до увольнения.
– Может, встретимся вечером? – предложил он тихо, чтобы их никто не мог подслушать. Она согласно кивнула, подняла глаза и улыбнулась ему.
– А завтра покатаемся. Сегодняшний день мы проведем с Зоей, если ее не сморит сон. Посмотрим, как она будет себя чувствовать после обеда. Кстати, как насчет завтрашнего вечера? Ты собираешься учить меня танцевать тустеп? В брошюре сказано, что нашими наставниками будут ковбои. Смотри не увиливай! – Она находила в себе силы для юмора, и за это он еще больше ее любил. Глаза обоих были полны волнения и любви. Обоим хотелось объятий и поцелуев, но и соблюдение осторожности имело свои достоинства: тайна способствовала нежности чувств. – Ну, будете моим учителем, мистер Уошбоу?
– Да, мэм, непременно. – Он собирался не только присутствовать на танцах, но и сполна использовать эту возможность себе на пользу. – Между прочим, в субботу я снова участвую в родео.
– Я приеду, – шепотом пообещала она.
– И опять споешь?
– Может быть. – Она улыбнулась. – В первый раз мне понравилось. – Оба испытали тогда не только радость, но и страх. – Смотря в каком настроении будет публика.
– Как же здорово ты смотрелась на той гривастой лошадке! – Она бы все отдала, чтобы ускакать на той лошадке с ним далеко-далеко. – Воскресенье принадлежит нам, а дальше видно будет.
– Звучит многообещающе. – Это было ново для обоих, и оба дрожали от предвкушения и страха.
Они подошли к Мэри Стюарт и Хартли. Прежде чем уйти, Гордон сжал Танину руку. Он был совсем близко, но она все равно не могла накинуться на него с поцелуями. От этого можно сойти с ума.
– Как покатались? – спросила она у Хартли.
Тот сочувственно посмотрел на нее:
– Мэри Стюарт рассказала мне о бедняжке Зое. Рак желудка – страшная болезнь. От него умер мой бостонский кузен. – (Таня кивнула. Мэри Стюарт не обманула ее ожиданий). – Как печально!
– Не то слово! – Таня переглянулась с Мэри Стюарт. – Она, наверное, протянет еще сколько-нибудь, но скоро могут начаться осложнения. – Ей было нелегко сочинять, но он согласно кивал.
– То же самое было с моим кузеном. Близким ничего не остается, кроме заботы об удобстве умирающего. Пусть делает, что хочет, зная, что вы окажетесь с ней рядом по первому ее зову.
Таня спохватилась, что забыла предупредить Гордона о своем решении удочерить Зоину девочку. Существовало немало причин, по которым ей хотелось поставить его в известность. Главное, она стремилась проверить его реакцию. Она не торопилась признаваться самой себе, что после трехдневного знакомства репетирует будущую совместную жизнь, но раз они собираются продолжить встречи, надо знать, как он отнесется к некоторым обстоятельствам, в частности к ребенку Зои.
Хартли составил им компанию за обедом. Все разговоры были посвящены одной Зое: ее здоровью, карьере, клинике, ребенку, ее будущему, блестящим способностям, ее самоотверженной преданности людям. Пока они возносили ей хвалу, объект их интереса сидел у себя в комнате, погрузившись в размышления. Зоя знала, что должна позвонить Сэму, но откладывала звонок. Предстояло спросить его, заменит ли он ее еще на несколько дней, но она боялась, что он расслышит в ее голосе что-то новое.
Пока она боролась с нерешительностью и подумывала, не лучше ли оставить ему сообщение, раздался телефонный звонок. В дело вмешалось Провидение: звонил сам Сэм, которому потребовался ее совет относительно одной из больных. Ей нужно сменить лекарства, и Сэм стремился сперва заручиться Зоиным согласием. Застав ее на месте, Сэм удивился: он собирался оставить для нее сообщение в администрации, но сперва решил проверить, не заглянула ли она на минутку к себе.
– Рад, что поймал тебя! – радостно произнес он и сразу задал свой вопрос, на который она дала обстоятельный ответ.
Зоя была довольна, что он обратился к ней за советом: мало кто из подменяющих врачей удосуживался предоставлять решение лечащему доктору.
– Спасибо, что спросил, – поблагодарила она. Именно поэтому и отдавала Зоя ему предпочтение среди всех возможных кандидатов. Другие в ее отсутствие вносили путаницу в систему лечения многих больных, не ставя ее об этом в известность.
– И тебе спасибо. – Он был крайне занят и страшно этим доволен. Оказалось, устроил себе короткий обеденный перерыв, – У тебя тут не больно разжиреешь. Никогда еще так не носился, с самого медицинского факультета. – Прежде он подменял ее на ночь, на полдня, отпуская на ужин, в театр, на прием. Впервые ему выдалось пробыть без нее целую неделю, и он находился на вершине блаженства. – У тебя тут настоящий цирк! Пациенты души в тебе не чают. Представляю, как нелегко было этого добиться.
– Теперь они, наверное, и думать обо мне забыли? Привыкли к другому врачу – доктору Уорнеру.
– Хотелось бы...
Прислушиваясь к ее голосу, он улавливал странные нотки. То ли она устала, то ли только что проснулась, то ли недавно плакала. Он встревожился и потребовал объяснений. Ее поразила его догадливость, и Зоя не сразу нашлась, что ответить. Немного помолчав, она залилась слезами. На связный ответ уже не приходилось рассчитывать. Теперь он разволновался не на шутку.
– Что-то случилось с одной из твоих подруг? – спросил он. – Или с тобой? – Его интуиция пугала ее до икоты.
– Нет-нет, они в полном порядке. – Она вспомнила, что должна спросить его насчет следующей недели. – Кстати, я все равно собиралась тебе звонить. Нам тут так понравилось, что я подумала... – Она запнулась и выпалила на одном дыхании, надеясь, что он не заметит фальши: – Не смог бы ты поработать вместо меня еще недельку? Это максимум. Скорее всего получится меньше. Я вернусь самое позднее в следующее воскресенье. Я не была уверена, свободен ли ты и как к этому отнесешься, поэтому решила спросить.
