мелькнула вспышка.
Тогда я впервые увидел человека, которого любил, совершенно беззащитным.
— Демон…
Я прижал палец к его губам.
— Ты любишь меня. Я знаю это, блядь. Ты так отчаянно хотел мою метку. Было легко отмахнуться от этого, выдав за еще одну форму одержимости, но это потому, что ты охуеть как меня любишь.
Он медленно покачал головой, его губы приоткрылись в мягком вздохе, когда внутри него укоренилось осознание.
— Нет…
Мой большой палец погладил край его челюсти, не спуская с него его взгляда.
— Скажи, почему тебе нужна моя метка. Скажи это вслух.
Его нижняя губа задрожала, а глаза раскрылись так широко, что я мог видеть свое отражение в зеленых глубинах.
— Потому что я люблю тебя.
— Верно. Я знаю, что любишь. И знаешь, что еще я знаю?
Он отстранился, ровно настолько, чтобы переключить свое внимание на мои губы. Как будто он был настолько прикован к исходившим от них словам, что не мог отвести взгляд.
— Что еще ты знаешь?
— Я думаю, что твоя неспособность перевоплотиться не настолько связана с твоим питанием, как мы думали. Страх удерживает от связи с тем, что делает тебя Раздором, но это еще не все. Ты начал терять свою форму Гидры, потому что твои последователи считают ее своим богом, именно ее.
Я убрал свою руку с его горла, и он сделал шаг назад, потирая синяки на своей мертвой плоти, которые теперь останутся там, пока мы не найдем ему новую кожу.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я имею ввиду, что ты не хочешь быть богом.
Я шагнул к нему, сокращая то небольшое расстояние, которое он установил между нами, и прижался губами к его губам в разрушительном поцелуе.
Поначалу связь была жесткой, но его губы начали прикасаться к моим, когда шок утих и медленно пришло осознание.
Когда я отстранился, он преследовал мои губы и поцеловал еще раз, а потом еще. Мои руки нашли его бедра, и я притянул его ближе, вздыхая от тонкого тепла его рта.
— Ты больше не хочешь быть Раздором. Ты хочешь быть просто Алистером.
И вот она правда.
Алистер открыл рот, чтобы ответить. Что бы он ни собирался сказать, слова затерялись в оглушительном реве, сотрясавшем небо над головой. Красный дракон Войны спустился из плотного покрова дыма и начал кружить над головой.
Он заметил нас.
Я напряг глаза, пытаясь разглядеть сквозь дымку, заметив, что у него кто-то на спине. Ебаный ад. Лилит летит на нем.
Согласно ее договоренности с Алистером, они не могли причинить друг другу вреда. Это означало, что ему придется уничтожить Войну в небе, чтобы я смог добраться до нее.
Я сильнее прижал к себе Алистера.
— Тебе придется перевоплотиться. Прямо сейчас.
Он отвернулся, осматривая свое разрушенное королевство. Я не мог заставить себя взглянуть на разрушения. Все, на что я мог смотреть, это на него и на то, как устрашающе он выглядел с его профилем, залитым светом огня. Он выглядел во всех отношениях пиздец красивым.
— Твоя теория заключается в том, что я не могу принять форму монстра просто потому, что ассоциирую это с тем, кем я больше не хочу быть? Что все, что я люблю, у меня отнимают, потому что… Я слишком труслив, чтобы продолжать играть роль бога?
Алистер выплюнул эти слова, словно проклятие, и, ох, как они сочились ненавистью к самому себе.
— Ты не трус, ты просто устал. Устал быть тем, кем ты перестал быть много лет назад. Ты должен прекратить ассоциировать свою истинную форму гидры с Раздором. Подумай об этом. В последний раз ты перевоплотился, когда спаривался с Мэг. Это не имело ничего общего с Раздором, ты просто был с ней.
Я взял его за подбородок и одарил более мягким взглядом, от которого он расслабился в моих объятиях.
— У тебя проблемы с перевоплощением, потому что ты вбил себе в голову, что принять истинную форму — значит отстоять права на трон в Аду. Нет. Так не должно быть. К черту Нижний мир. Убей Лилит и Всадников, и пусть все сгниет без бога и короля.
Постепенно члены труппы начали выходить из своих укрытий и собираться вокруг нас. Лолли и Синклер. Дейзи Дум и Роуч. Молли и Ларри, которые держались за руки. Клоуны и работники сцены. Даже тень Алистера стоял среди толпы.
Не имело значения, что Война в форме дракона сжигал все дотла и мог в любой момент спикировать и обрушить на нас всех огонь. Они увидели здесь Алистера и ринулись к нему, привлеченные магической энергией, которая начала исходить от него мощными волнами.
— Алистер…
Теневой демон уже торопливо сбрасывал с себя шляпу и куртку. Древние, первобытные тайны обвились вокруг него.
Затем его руки запутались в моих волосах, и его губы впились в мои поцелуям, который мы никогда раньше не разделяли.
Обычно мы целовались так, словно собирались на войну. Два высших хищника, сражающихся за доминирование. Но этот поцелуй был другим.
Безумным, но нежным. Любящим. Уязвимым. Как будто все стены, которые возводились между нами годами, теперь разрушились.
Когда поцелуй прервался, он обвел всех нас взглядом, его грудь вздымалась.
— Будь ты проклят… — прошептал он.
— Иди.
Алистер сделал несколько шагов назад. Магия вокруг него пульсировала. Воздух потрескивал от электричества.
Он увеличивался, его кожа расширялась, тени колыхались.
Тень Алистера вырвалась из толпы и образовала вторую голову гидры с черной чешуей, обретавшей форму на наших глазах.
Он был чертовски ошеломляющим. Мне всегда казалось забавным, что человеческие легенды называли его змеем. Он был змеей во многих смыслах. Однако по своей сути дьявол был драконом.
Перешептывания разнеслись по собравшимся членам труппы. Они знали. Был только один черный двуглавый дракон. Алистер, глава «Грешники Сайдшоу», сам Раздор.
Конечно, после сегодняшнего дня он станет их спасителем. Но он больше не будет нашим богом.
45
Богиня мести.
АЛИСТЕР Я поднялся в воздух, чувствуя себя более живым, чем когда-либо вне мертвой плоти, за которой я прятался.
Демон прав. Я прятался за броней, притворяясь тем, кем не был, бежал от самого себя. Я делал это так долго, что в какой-то момент это перестало быть игрой в притворство.
Мне не обязательно быть человеком. И не обязательно быть Раздором. Я могу просто быть тем, кто, блядь, я есть. Теневым демоном, который может принять любую форму или кожу, которую пожелает.
Прямо сейчас, все, чего я хотел, это перегрызть горло Войне
