Вдруг Каролина вспомнила и попыталась встать. Значит, эту комнату он приготовил специально для нее!.. Все случилось вчера так быстро… Голова болела от вина, но Каролина села и попыталась собраться с мыслями.
Но едва легкая простыня соскользнула с плеч, девушка поняла, что видит свою обнаженную грудь. Наверное, ленты развязались и тонкая кружевная рубашка сползла до бедер.
«Только почему они развязались? — гадала Каролина. — Может, я всю ночь ворочалась? Или была не одна в постели и коварный буканьер получил то, к чему так стремился?»
Невзирая на страшную боль в голове, Каролина вскочила с кровати, набросила желтый пеньюар, лежащий на стуле, и пошла во двор.
Келлз уже сидел за столом в обычной буканьерекой одежде и с саблей на боку.
— Я так и думал, что они вас разбудят. Должно быть, что-то обрушилось в том конце дома. — Он кивнул в сторону офицерских казарм, а потом с удовольствием оглядел ее. — Сегодня вы просто очаровательны.
Каролина пропустила комплимент мимо ушей, стараясь понять по выражению его лица: было или не было? Она бы отдала несколько лет жизни, чтобы узнать это. Келлз отодвинул для нее стул.
— Я хотел, чтобы вы лучше отдохнули после вчерашнего, но раз уж вы здесь, давайте завтракать вместе.
После вчерашнего… Господи, что он имеет в виду? Каролина упала на стул.
— Халат вам подошел? — Она молча кивнула. — Желтое платье было сшито наугад, а потом Кэти потихоньку сняла мерку с серого платья, в котором вы приехали, и подогнала по ней остальные наряды. Она не ошиблась?
— Я еще ничего не мерила, но кажется, все впору, — ответила Каролина и чуть не подскочила от неожиданности, когда сзади к ней подошла служанка с подносом.
— Вы сегодня такая встревоженная. Хотя для первого раза это естественно, — посочувствовал Келлз.
— Для первого раза?
— Для первого сражения.
— Келлз, я должна знать… Где вы спали прошлой ночью?
— Спал? И что бы вы хотели от меня услышать?
— Правду, разумеется!
— Правду? — усмехнулся он. — Признаться, сегодня с вами не так приятно общаться. Но если Эль Сангре убрался отсюда, а я думаю, так оно и есть, то скоро Хоукс отведет вас на прогулку. Возможно, тогда ваше настроение улучшится.
— Келлз!
— Вы действительно ничего не помните, Кристабель?
— Нет. Если бы помнила, разве я спрашивала бы вас?
— Возможно, и спросили бы.
— Келлз, ответьте мне.
— Я оставляю вас, чтобы вы подумали об этом. Скажу лишь одно: ночью вы были просто неотразимы!
Господи, значит, ее догадки подтвердились! Но Каролине стало еще хуже, когда она начала вспоминать сон, который забылся после пробуждения. Ей снилось, как возлюбленный отнес ее на руках в спальню, уложил на кровать и лег рядом, как он ласкал ее, как она сгорала от страсти, пока его рука странствовала под тонкой рубашкой.
Значит, это не сон! Все было на самом деле.
Не притронувшись к еде, Каролина вернулась в свою комнату. Голова у нее шла кругом. Она изменила Томасу, сама того не желая. Теперь оставалось цепляться за соломинку и верить в то, что она этого не хотела, иначе ее можно считать легкомысленной женщиной, недостойной такого человека, как Томас.
«Простится ли грешнику прегрешение, если он покается? — в ужасе думала Каролина. — Сумею ли я очиститься от позора, если сбегу отсюда, найду Томаса и признаюсь ему во всем?» Она не находила себе места, поэтому облегченно вздохнула, услышав стук в дверь и голос Хоукса.
— Одну минуту, я только оденусь, — крикнула девушка и протянула руку к желтому платью, лежавшему на стуле. Нет, сегодня не тот день, чтобы скромничать. Сегодня нужна ошеломляющая красота, раз она собралась бежать с Тортуги. Бежать, пока ночные видения не стали привычкой, покуда непреодолимая физическая привлекательность стройного буканьера не превратилась у нее в навязчивую идею, сметающую все преграды на своем пути.
Остаться — значит навлечь на себя несчастье. Прошлой ночью Келлз без позволения овладел ею. Но в следующий раз… она может просто растаять в его объятиях.
Поэтому сегодня нужно любым способом исчезнуть с этого острова. Едва Каролина приняла решение, на сердце полегчало, даже руки перестали дрожать.
Из обширного гардероба она выбрала самое яркое платье из блестящего красного шелка, с очень глубоким декольте и пышными рукавами, украшенными серебристой вышивкой.
Под платье она надела почти невесомую черную кружевную рубашку и нижнюю юбку из черной тафты, расшитую серебряной нитью и редкими бриллиантами. Волосы зачесала наверх, выпустив несколько завитков, соблазнительно падавших на плечи.
«Я не стану мести подолом дорожки, лучше подниму юбку повыше!» — подумала девушка. Кажется, Хоукс говорил Хеллзу, что ее появление будоражит людей на пристани? Сегодня он поволнуется еще больше.
При ее появлении стражник онемел и беспокойно пожевал губами. Но Каролина гордо шла вперед и разговаривала с ним так непринужденно, словно это не она была ало-черно-серебристым видением, способным ошеломить любого.
Все мужчины как по команде поворачивались в ее сторону, а городские шлюхи недовольно смотрели на леди в красном. За ослепительной красавицей уже следовала небольшая толпа, но каждый раз, когда Хоукс оборачивался и угрожающе трогал саблю, зеваки отступали. Каролина понимала, что слишком испытывает терпение буканьера, однако сейчас она не посчиталась бы ни с чем ради достижения своей цели.
Наконец холодный взгляд девушки отыскал нужную жертву: в отдалении, пока не видя ее, беседовали рыжий ирландец Шон О'Рурк и его чернобородый приятель Барни-Череп. Она тут же подошла к груде шелковых тканей и выбрала себе желтый шарф.
— Мне нравится этот, — сказала она Хоуксу, поднимая из вороха прозрачный кусок шелка, и пока буканьер торговался с одноглазым продавцом, поигрывала своим ярким зонтом, чтобы привлечь внимание О'Рурка.
Оба капитана остолбенели, потом О'Рурк расправил плечи, и через мгновение приятели направились к ней.
— Вы не знаете, чей там корабль, французский или английский? — спросила она у Хоукса, и доверчивый буканьер стал добросовестно искать ответ на резонный вопрос своей подопечной.
Капитаны были уже совсем близко, но тут Хоукс радостно сообщил, что корабль французский. Тогда девушка выпустила из рук новый шарф и огорченно воскликнула:
— Смотрите, он улетает!
Стражник попытался схватить легкую материю, однако ветер решил поиграть с ним. Бросившись вдогонку, Хоукс наткнулся на груду пустых бочек, а когда ему удалось выбраться из свалки, желтый шарфик уже отдыхал; на пирамиде манго, после чего снова был унесен ветром.
