class="text-author">– Стив
Стив: Федерико, в четвертом сезоне есть сцена, где вы разговариваете со своим дядей. Это было снято в Италии?
Федерико: На самом деле там, да. Мы вернулись назад. Интересно, что в сериал искали актеров, не желая постоянно просматривать одну и ту же картотеку. Джорджанн Уокен звонила мне время от времени и говорила: «Эй, Федерико, ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы подойти на такую-то роль?» И вот я вернулся в свой старый район в Паттерсоне, и там было несколько интересных персонажей. Я привел трех человек, того, кто прошел пробы на роль моего дяди Маурицио в Италии, звали Нино ДельДука. Очень интересный персонаж, неаполитанский поэт. Он познакомился с Дэвидом Чейзом в тот день, когда мы пошли на прослушивание, и признался [с итальянским акцентом]: «Должен сказать вам, что я не актер». А Дэвид Чейз говорит: «Но вы артист. Вы проделали феноменальную работу». И его приняли прямо на месте. Он также работал со мной над серией «Неаполитанец»[108], той сценой в Италии, где Фурио признается, что влюблен в Кармелу. И Нино говорит: «Из всех глупостей, которые я делал в своей жизни, я никогда не трахал жену босса». Это отличная сцена.
Стив: Теперь он скончался, да?
Федерико: К сожалению. Но это был самый яркий момент в его жизни. Мы вместе ездили в Италию, и все было просто замечательно. Его семья, дочь и зять, не переставая говорили об этом. Они были так счастливы видеть своего отца на шоу.
Стив: Мы знаем, что вы художник, феноменальный художник, и одна известная картина, которую вы написали, Тони и Кармела, появилась после той поездки, верно?
Федерико: Да. Она написана по мотивам картины Пьеро делла Франческа пятнадцатого века «Герцог и герцогиня Урбино». После поездки в Италию я взял пару недель и поехал на север, чтобы посетить галерею Уффици во Флоренции. И знаете, там были некоторые картины, которые я всю свою жизнь видел в книгах по истории искусства. И одна из них напомнила мне Джеймса Гандольфини и Иди Фалько. Объясню вам почему: они изображены на двух отдельных панелях, и их разделяет линия. Они смотрят друг на друга, но как бы мимо, этакий взгляд на тысячу ярдов вдаль. И мой персонаж, очевидно, как бы разделяет их в четвертом сезоне. Так что для меня это был интересный вариант, просто мимолетная мысль: я сказал, что хотел бы написать картину с Джеймсом Гандольфини и Иди Фалько и назвать ее «Герцог и герцогиня из Северного Колдуэлла». Уверен, что никогда бы не взялся за это, но когда я сел в самолет, чтобы вернуться в Джерси, мне позвонили из журнала TV Guide и предложили написать картину со всем актерским составом.
Стив: Но вы так этого и не сделали.
Федерико: При моем реалистичном стиле это заняло бы много времени, а у них была всего пара недель. И я сказал: «Слушайте, у меня есть идея. Поскольку, знаете, в шоу много шекспировских сюжетных поворотов и это очень античный сериал, что вы думаете о портрете Джима и Иди? Он объединит классическое искусство и историю искусств с поп-культурой». Идея им понравилась. Сотрудник TV Guide пришел ко мне в студию, пока я рисовал, а потом они опубликовали фото картины в журнале.
Стив: Получилось здорово, правда. Но вам следовало написать еще одну с Бобби и Дженис. Было бы неплохо. Верно?
Майкл: Герцог и герцогиня Бакала.
Еще один потрясающий персонаж четвертого сезона – Светлана, одноногая русская в исполнении Аллы Клюки. Впервые она ненадолго появилось в конце второго сезона, но проделало настолько выдающуюся роботу, что ее персонажа включили и в четвертый сезон.
– Майкл
Стив: Могу поклясться, были сцены, когда я думал, что у вас действительно одна нога.
Майкл: Когда вы ходили, они что-нибудь делали с помощью компьютерной графики?
Алла: Нет, но была особая связь между мной и человеком, который стоял за камерой. Чтобы мне было удобнее ходить, у нас был пояс с петлей сзади, и я продевала в нее ногу, чтобы расслабиться и просто двигаться. Потом, это был своего рода танец с камерой, так что, когда аппаратура перемещалась, оператор поворачивался в нужную сторону, чтобы зрители не видели мою ногу. Мы обошлись без трюков. Только один раз использовали одноногого дублера, когда Дженис украла мой протез. Я прыгала в коридоре и проклинала ее по-русски – эту сцену исполнила дублерша.
Майкл: Каким образом вам удалось ее сыграть? Как вы подходили к персонажу?
Алла: У меня достаточно – как вы это называете? Жизненного опыта? – чтобы оставаться жесткой. Потому что я выросла с глухими родителями, а взрослеть в среде, где ты общаешься на языке жестов, означает стать инвалидом, потому что люди относятся к тебе как к ненормальной. Неважно, нет у тебя ноги или нет возможности говорить. Тебя жалеют или не хотят с тобой контактировать.
Но на самом деле это придает мне силы идти вперед и доказывать, что я могу делать то, что хочу. Когда я начала учиться в школе, никто не верил, что я стану актрисой. И я сказала: «Ладно, я просто пойду и попробую».
Майкл: Именно это привлекло Тони Сопрано в Светлане: она прошла через тяжелые испытания, не жалела себя и все же была очень целеустремленной и мотивированной. Она сочла его нытиком и слишком закомплексованным. «Вы, американцы, лежите на диванах и морочите головы своим психиатрам», – заявляете вы ему.
Алла: Моя любимая фраза – когда мы говорим о том, что американцы постоянно жалуются на все: «Цель таких людей, как я, – вдохновлять таких, как вы». Я использую ее постоянно.
Как уже упоминал Стив, Джо Понтольяно, которого мы все знаем как Джоуи Пэнтса, получил премию «Эмми» за выдающуюся роль второго плана в драматическом сериале за работу в четвертом сезоне. Формально он получил награду за два эпизода, но именно его работа в девятой серии «Кто бы это ни сделал», на мой взгляд, принесла ему премию. В центральной сюжетной линии – Тони подозревает, что Ральфи устроил пожар, в котором погиб Пирожок, – их напряженные отношения доходят до предела. Это становится одной из самых ярких сцен сезона. В серии много интересного: потрясающая игра актеров, невероятно высокие ставки и, как обычно, когда сценаристами выступают Робин Грин и Митч Берджесс, ощутимое напряжение, переплетенное с лучшими шутками сезона.
– Майкл
Стив: Никаких слов не хватит,
