— Так я ж самый сильный. — Ответил бугай. Нет, такой расклад меня не устраивает. Граф подал мне отличную мысль, как выбраться из этой ситуации, но её ещё нужно организовать.
— Да? — Скептически посмотрел я на него. — А завтра ты выпьешь и тебя победит этот. — Ткнул пальцем в первого претендента, который утверждал, что победил бугая. — Нет, девушка останется с тем, кто самый сильный всегда. Соревнуйтесь, а тот, кто останется на ногах, сразится со мной. Наталина, подтверди.
— Тот, в ком больше всего силы, пойдёт со мной и получит божественный подарок. — Томно подтвердила она, а потом изогнулась так, что даже я среагировал. Инстинкт молодого тела.
Её голос и это движение оказало эффект на толпу гораздо сильнее, чем мои слова.
— Кто останется на ногах? — Какой-то мужик с этими словами дрыном бахнул по голове бугая, потом размахнулся, сшибая с ног сразу нескольких.
И пошла веселуха. Того мужика сбили с ног, кто-то завопил от боли, а дети подняли такой гвалд, что понять, кто, что кричит, в дальнейшем не представлялось возможности.
— Если кто-то приблизится, не убивай. — Посоветовал граф. В его голосе чувствовался такой азарт, что я был уверен: будь он живым, он был бы в гуще толпы.
— И не собирался. — Я заскочил на место кучера, а Наталина, взирающая на побоище с искренним интересом, повернула голову ко мне.
— Ей нравится. Что сказал голос? — Это она реплику призрака услышала.
— Я сказал, что не забудьте добить тех, кто останется на ногах. — Отреагировал граф быстрее меня.
— Говорит, что надо победителя побить. — И с сомнением. — Если он будет.
Последнее добавил, заметив, что в ход пошли предметы, никак не подходящие к «просто драке». Один мужик снял с пояса топорик и ударник им другого. Кровь брызнула во все стороны, а Наталина аж зажмурилась от удовольствия.
Она меня откровенно начинает пугать.
Вечер перестаёт быть томным. Женский вопль откуда-то со стороны показал мне, что сматываться надо вот прямо сейчас, срочно. Со стороны ограды бежали три бабы.
— Баронет, надо срочно уезжать. — Паника в голосе призрака показала, что и он разделяет моё мнение. — Даже против одной женщины никакие уговоры не помогут, а их трое. Достанется и тебе и девочке.
— Уже больше, чем трое. — Заметил я бегущее подкрепление с другой стороны. — Наталина, быстро залезай внутрь!
— Но тут ещё есть те, кто не упал. — Повернула девочка ко мне радостное личико. — Она говорит, что слишком много живых.
— Голос сказал, что сейчас в живых не оставят никого. Ты хочешь умереть? Оставайся тогда.
— Мне умирать нельзя. — Тут же поменяла она мнение. — Умереть должны все остальные. — Договаривала она, уже залезая вовнутрь повозки.
Давно бы так.
Дёрнул вожжи, карета неспешно двинулись с места. Это же не болид, который за три секунды до сотни разгоняется, тут другие скорости. На пути попалась одна из спешащих на разборки, но успела отскочить.
Мнда, вот это я сходил за пирожками.
Глава 5
Вторую деревню пролетели, не останавливаясь. Спал я днём, ещё раз связав Наталину по рукам и ногам. Она не сопротивлялась, не возмущалась, воспринимая мои действия с обычным спокойствием.
Только изредка на неё накатывала радуга, и я опять получал озабоченную малолетку. Она начинала ёрзать, едва слышно стонать, принимая при этом такие позы, какие я только в хентайных рисунках видел. Напомню, что была она в юбках, а нижнее бельё тут было редкостью.
— Что-то в последнее время вторая личность стала чаще просыпаться, заметил? — Выдал задумчивую реплику граф, глядя, как я пытаюсь связать эту дурочку после похода в кустики. Радуга прилетела буквально перед входом в карету.
— Да мне кажется, что она всегда ненормальная. — Ответил мысленно я, тяжело дыша после того, как завязал последний узел. — Жду не дождусь, когда сдам её на руки Хайлин, пусть она занимается своей сестрой.
— Она зовёт меня, она зовёт тебя. — Томным голосом тем временем начала свою игру по моему соблазнению Наталина. — В тебе правильная сила, тебя ждёт божественный подарок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Спасибо, ты уже меня чуть не отправила прямиком к богу. — Огрызнулся я вслух, рассматривая свежие царапины на своих руках и размышляя, тратить на них заряд амулета, или нет. — Ещё и денег меня лишила. — Вспомнил я, как эта дурочка вручила пятьдесят золотых хозяину таверны.
— Люди ценят золото, она даст тебе его. — Тут же отреагировала Наталина, сменив интонацию с томной на деловую. — Серебро важнее золота, её дети дают серебро. Глупые люди не понимают, легко отдавая серебро за жалкое золото.
— Стоп. — Зацепилась моя мысль за её слова. — Когда это ты меняла золото на серебро?
— Когда мы играли в смешные камешки. — Пожала он в ответ плечами, томно изргнувшись. — Маленькая кучка золота на большую кучу серебра. Глупые люди.
— А где ты взяла золото для обмена? — С больши-им подозрением переспросил я, подозревая самое худшее.
— У тебя в одежде нашла. — Снова спокойствие и равнодушие.
— Нашла?! — Получается, золото никто не крал. Точнее, я теперь знаю, кто его украл. — А тебя не учили, что чужое брать нельзя? — Пять сотен! Почти пять сотен золотых «нашла» и отдала каким-то аферистам! Да её убить мало!
— Я чужое не брала. — Спокойное пожатие плечами и новая нитка радуги, после которой она опять начала говорить томным голосом. — Сила мужчины принадлежит женщине, а эти люди сказали, что сила в золоте. Ты забрал их золото, ты самый сильный.
— Цетон, ты-то как не увидел, что она меня обокрала? — Я тут понял, что спорю с одержимой, а это бессмысленно.
Впрочем, как и спорить с любой женщиной. Если на твоей стороне одна логика и здравый смысл, то ты заранее проиграл в споре.
— Я охранником твоих вещей не нанимался. — Огрызнулся призрак, но так, без огонька. Кажется, то, что он не заметил кражи, его самого напрягает. — Сам должен следить за своими деньгами и своими женщинами.
Наталина — не моя женщина, но это уже частности, в общем он прав. Хорошо, замнём для ясности.
— Сколько они тебе дали серебра? — Вспомнил я, как смеялись эти люди над фразой «один к пятидесяти». Если она принесла разом четыреста пятьдесят золотых, это же серебра будет больше, чем они унести бы смогли, даже всей толпой.
— Маленькую кучку на большую кучку, я же сказала. — Выдала она удивление моей непонятливостью. Даже извиваться перестала.
— Наталина-а… — Протянул я с подозрением. — А ты считать умеешь? — Кажется, я начал забывать, что тут нет абсолютной грамотности, вечно думаю, что уж считать и читать умеет каждый.
— Сестра умеет. — Степенно кивнула девочка в ответ.
Так я и думал. Зачем сумасшедшим уметь что-то, когда у них есть такая сестра? Которая опекает, все вопросы решает, от всего девочку огораживает. Такая, которую пороть ремнем надо за то, что так избаловала свою сестру!
Хотя, не поможет. Совсем недавно Хайлин уже пороли верхом на ванной, её точно не впечатлило. Может, они сестры-мазохистки? Я бы не удивился. Иметь такую сестру, как Наталина, и любить её, может только мазохист. Да и сама Наталина вон как наслаждается, когда я применяю к ней силу.
— Цетон, кто может захватывать тело?
— Говорят, что бестелесные, но я в это не верю, я же тебе говорил.
— Бестелесные захватывают навсегда, да и перед этим нужно выгнать родную сущность из тела. — Задумчиво возразил я. — А тут захват идёт всего на несколько капель. Максимум минуты на две.
— А откуда ты знаешь подробности о захвате тела бестелесными? — Тут же проявил неприятное любопытство призрак.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— У меня есть несколько книжек по магии смерти. — Осторожно ответил я правду. Всё же неудобно то, что соврать при общении сущностями нельзя, не зря маги не любят так общаться. Сознаваться в том, что я и есть бестелесный, побоялся. — Забрал у одного чернокнижника, там это описано. А кто-то кроме них? Это точно не бестелесный. Может демон какой-нибудь. Суккуб, например. Хотя, там же сказано, что демоны вроде как не могут захватывать тела.
