Вывели нас на двор, прикидывают, как вешать, а я эти мысли все крутил да и сказал громко, что оборона замка у них фиговая, сектора обстрела выбраны неверно, а уж про границу и вообще речи нет, ни связи, ни скорости, заходите кто хотите. Мне было надо одно - чтобы те, кто власть имел, услышали меня. Ну вот они и услышали, потому как тот, что в кресле сидел, никаких приказов не отдавал, а только рассматривал меня, а потом и говорит так язвительно, чем это, дескать, тебе, бродяге, наша оборона не по нутру? И где ты в ней слабые места увидал, вошь подзаборная? Раз спрашивает, значит действительно заинтересовался и будет слушать. Тут было главное не переборщить со знаниями, но и в ногах не валяться от счастья. Напряг я все извилины и пошел выдавать ему постепенно, что помнил из книг, что с реконструкторами проигрывали, что в кино видел. Смотрю, зацепило его, уже глаза интересом загорелись, аж про петли забыл, что на ветру качаются. Махнул рукой, мол, развязать, а Франца с Людвигом опять в камеру засунули, чтоб не мешались. Ну и пошла у нас беседа... Никогда еще я не был так красноречив и убедителен, можешь мне поверить! Долго я ему мозги вкручивал, но своего добился - я его заинтересовал настолько, что повешение было отменено. К вечеру, когда язык у меня уже чуть не отваливался, фон Меер решил, что я не простой наемник, а какая-то птица высокого полета. Разрешил помыться, дали мне чистое все и я совсем человеком себя почувствовал, а уж когда побрился, то и сам фон Меер удивился, что принял меня за бродягу. Много о чем с ним говорили тогда, дядька он был с понятием, хоть и местного разлива. Словом, оставил он нас троих в крепости сперва на подхвате, а потом и на службу взял. Берсхоф был совсем небольшим замком и гарнизон там был невелик, но он перекрывал дорогу и перевал, солдаты оттуда приходили на подмогу селянам, если на них совершались разбойничьи налеты, так что мы втроем пришлись там кстати. Служил я там, как все, пока как-то раз гонец не примчался. Дело было обыденное - в село наведались какие-то вояки, начали трясти селян на предмет жратвы, а пока там они развлекались, к нам послали мальчишку за подмогой. Фон Меера не было на тот момент в замке, Зигмунд, его лейтенант, лежал с больным животом и не мог возглавить солдат, словом, выпало ехать мне, хоть я и не десятник даже был на тот момент. Но все когда-то бывает в первый раз, потому и стесняться не стал - дал всем команду и вперед. Подъезжаем, а там все уже почти закончилось - мужики порубленные лежат, кто утечь не успел, девки да бабы воют, кому подол задрали, кто своих оплакивает... мне и говорят, что догонять надобно, да порубить в капусту. Но догонять в незнакомом месте и ввязываться в бой десятком, когда их четырнадцать, сложно. Я послал на разведку двоих по той дороге, куда те паршивцы ушли, оставшихся потихоньку двинул следом, без шуму и пыли. Догнали мы их к сумеркам, лошадей оставили подальше, рассредоточились и стали намечать план действий, кто что должен делать, чтоб другим не мешать и пользу принести. Лучников поставил, чтобы предводителя ихнего поранить посильнее, остальных проинструктировал получше, чтобы каждый все запомнил в точности и как только у костров нажрались да осоловели, мы пошли в атаку. Молча, без криков, как они тут привыкли, без лишнего шума... Прибили почти всех, двоих в замок доставили, из наших только один был ранен и то легко. После этого фон Меер повысил меня и стал частенько советоваться по вопросам стратегии и тактики ведения войны. Зигмунд, правда, на меня еще долго крысился, но взад уже было ничего не вернуть. Потом еще фишка была в Берсхофе - кто-то деньги спер у фон Меера. Ну, здесь на расправу быстро дело идет - всех выводят во двор и обыскивают, а потом назначают десяток или пяток и начинают пороть кнутом всех подряд. За воровство могут и до смерти забить, а так только на задницу не сядешь неделю, зато все злые будут и сами найдут вора. Но вот мне свой зад было жалко и я предложил фон Мееру найти подлюку. Рассказал ему, что буду делать, он подумал и согласился. Вот я и собрал всех в одной комнате, а сам с фон Меером и Зигмундом сел во второй и стал всех по одному туда вызывать, чтобы рассказывали, что и как делали. И записывал при этом, что они говорили. Потом некоторых попарно вызывал, у кого мне показания не нравились. Много в тот день интересного узнали, а вора вычислили быстро - сличили показания одного, другого, третьего, построил я пару версий, как заправский мент, тут он и раскололся. Сами же солдаты видели, как он выходил со стороны комнат коменданта, да не придали этому значения, пока я наводящими вопросами не допер их до этого. Деньги у него нашли, самого вора вздернули, а фон Меер еще больше меня зауважал за это.
В Берсхофе я прожил еще год, наладил там и дисциплину и быструю связь, чтоб гонцы не ногами бежали до замка, а подавали знаки, видные издалека. Патрули стал посылать по границе, дороги проверять, людей, что там шастают - словом, заделался я самым настоящим фээсбшником в этом крае. Свои плоды это принесло - разбойников выдергали, как сорную траву, гнус всякий давили безжалостно, набегов меньше не стало, но реагировали мы на них так быстро, что те и не успевали понять, как это их скрутили, когда они еще только реку миновали? Так что когда в Берсхоф наведался сам герцог Эрсенский, я там был уже достаточно известен. Теодор поговорил со мной и мы быстро нашли общий язык. Он хоть и властитель местный, но не упертый, как это часто бывает у людей с неограниченной властью, да и к чужим словам прислушивается. Так что его светлость побыла у нас и изволила пожелать, чтобы я навел такие же порядки в Штальзее и вокруг него. Тогда я уже хорошо знал карту земель и видел, что в этом районе хороший путь для тех, кто изволит драть из центральной Тевтонии через Айзенштадт в вольные города. А уж кто туда может бежать, так и сам Бог не разберется, только вот народишко тут шастал самый различный, от беглых каторжников с рудников до внебрачных сынков местных баронов. Ладно бы сами валили, так они ж еще и заразу любую на себе тянули, а таких надо было убивать на месте без жалости. Год назад около Бернштайна в деревне вспыхнула эпидемия мора, так один сумел утечь оттуда и прямиком к нам... Пришлось убить на месте и тут же сжечь. Жестоко? Да, согласен, но лучше было бы, чтоб по всей дороге до Эдера деревни мертвые лежали? А он, кстати, уже зараженный был...
За то время, что тут обретаюсь, я уже успел наладить здесь хорошую разведслужбу в Айзенштадте, Норсете и вольных городах, чтобы быть в курсе событий у соседей. Ты же знаешь, кто предупрежден, тот вооружен. Дисциплину здесь поднял на высоту, за пьянку днем запросто кнутом выдерут, это закон. Оповещение по границе теперь есть, если что случается - стража быстро реагирует. Не думай, что вы там в башне Кронберга сидели и про вас никто у нас не знал. Мне доложили о вашем отряде и айзенштадтцах уже через сутки после того, как вы перешли границу. Не зря мои следопыты деньги получают, а уж шпионы на той стороне - и подавно. Я тут же отправил Юнга и Конрада ему послал впридачу, он как бульдог - вцепится, не оторвешь. Да и нюх у него на всякие непотребства типа Вольфа с его дружками. Юнг быстро выставил вашу погоню за границу, а вашу шайку забрал с собой для разбирательства. Одного не могу понять, как это никто не прознал, что в отряде еще женщина есть? И ведь в камере все вместе сидели, Конрад был уверен, что тот, кто тебя тискал, по мальчикам охоч, а за такое тут не голову, тут другое место рубят, сечешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
