Я ненадолго задержала взгляд на профиле Артура – не слишком долго, но явно больше приличного. Его глаза цвета расплавленного серебра были направлены на дорогу, под глазами залегли едва заметные круги, тёмные кудрявые волосы слабо раскачивались от воздуха из кондиционера, а на скуле всё ещё расплывался едва заметный синяк после нашей с ним тренировки. Кстати, на нём всё очень быстро заживало. И я ему завидовала. У меня на ноге до сих пор осталась небольшая царапина после того, как меня задело.
Артур вёл себя расслаблено и непринуждённо. И, честно говоря, мне хотелось бы взять немного храбрости с собой. Хотя бы капельку.
Внезапно мне на колено легла его тёплая ладонь, как будто он почувствовал все мои переживания, и таким образом говорил, что он рядом.
Я вскинула голову.
Он всё так же неотрывно смотрел на дорогу, на его лице не было дурацкой пошлой улыбки, которая обычно освещает его лицо, когда он делает что-то в таком роде. Артур выглядел очень серьёзным, но при этом словно проделывал этот жест уже миллион раз.
- И со многими девушками ты так ездишь в машине? – без тени сарказма или издёвки с улыбкой спросила я, намекая на его ладонь на моём колене.
Он перевёл взгляд на меня, его серебристые глаза сверкнули в свете фар проезжающей навстречу машины.
- Ты первая, - серьёзно сказал он со слабой тенью улыбки на губах. – И можешь не пытаться строить из себя крутышку, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не понимать, что ты готова выпрыгнуть из машины на полном ходу, лишь бы я тебя туда не вёз.
Моя улыбка медленно превратилась в усмешку, и я покачала головой.
- Порой меня пугает насколько хорошо ты меня знаешь, - пробормотала я, когда Артур свернул на улицу, на которой находился ресторан. И это действительно было так. Оглядываясь сейчас назад, я понимала, что даже самый близкий для меня человек – мой папа – не знает про меня столько, сколько знает Артур. Он был буквально посвящен во все детали моей жизни, начиная с истории моего появления на свет и заканчивая расставанием с Кираном и побегом из Лондона. И это пугало.
- Если хочешь, я могу пойти с тобой, - спокойно предложил он. И я была чертовски ему благодарна. Но согласиться не могла.
Это моя история. Моя боль. Моя ответственность.
Я должна была сделать всё сама. Я должна доказать всем, что я сама смогу строить свою судьбу, свою дальнейшую жизнь, а не проживать её за кого-то другого. Но смогу ли я доказать это сама себе?
- Я хочу со всем разобраться сама, - просто сказала я, а затем улыбнулась. – И вообще, с каких пор ты превратился в рыцаря на белом коне? Я думала, что ты скорее такой плохой парень, который может выкрасть девушку из дома ночью, отвезти в клуб, а потом хорошенько трахнуть до потери сознания.
Он вновь обернулся на меня. Широкая усмешка играла на его губах.
- Да, я знаю, что хорошие девочки любят плохих парней, - просто пояснил он, слабо пожимая плечами. – Но порой же надо побыть хорошим парнем для плохой девушки.
Я вскинула брови вверх и внимательнее посмотрела на него, чуть сузив глаза.
- Ты считаешь меня плохой девочкой? – уточнила я, наблюдая за тем, как где-то в глубине его глаз зарождается озорной огонёк.
-Да, - не секунды не помедлив, честно ответил Артур. А затем добавил: - Ты ведь моя девочка.
Припарковав машину, он где-то секунду смотрел на меня, а затем запрокинул голову вверх и рассмеялся.
- Ты действительно ожидала, что я скажу что-то такое? – поинтересовался Артур, прожигая меня абсолютно серьёзным и осознанным взглядом. – Мы напарники, Эндрюс. Куда ты – туда и я. И если ты решишь опять броситься под пули, то я не раздумывая пойду следом за тобой.
По моему телу пробежали мурашки от его слов и от того, как он смотрел на меня. Поджав губы, я порывисто обняла его. Эти слова стоили для меня очень многого. Особенно учитывая то, насколько плохо мы ладили вначале.
- Спасибо, - прошептала я, в ответ на что Артур просто подмигнул мне, прежде чем его тёплая ладонь медленно исчезла с моего колена.
Я быстро вышла из машины, и уже была готова закрыть дверь, как он тихо окликнул меня. Я чуть наклонилась и заглянула внутрь. Артур облокотился об подлокотник и на его губах играла уже привычная мне пошлая улыбочка.
- Надень завтра это платье, мне уже не терпится снять его с тебя, - довольно громко сказал он, из-за чего я закатила глаза. Он был неисправим.
- Да иди ты, Шедвиг, - с улыбкой сказала я, а затем захлопнула дверь. Машина моментально тронулась с места, а я ещё долго стояла и смотрела на задние огни, пока они не скрылись за поворотом. Только после этого я нашла в себе силы развернуться и посмотреть на дорогое здание, у входа в который даже стояло двое швейцаров.
Я вновь почувствовала себя в Лондоне, когда Киран водил меня в такие места вместе со своей семьёй, а я чувствовала себя загнанной в клетку, готовой вот-вот разлететься на миллионы маленьких осколков. Весь этот светский мир, пафос были не для меня. Но я упорно старалась показать всем, что это не так.
И в этот раз я должна справиться лучше всего.
Я медленно двинулась в сторону входа, стараясь в случае чего придумать план для отступления. Но это был один из первых случаев, когда мой мозг напрочь отказывался работать. Я не знала, что можно ожидать после того, как я войду внутрь.
Но когда швейцар, увидев, как я подхожу ко входу, доброжелательно мне улыбнулся и распахнул двери, я поняла, что у меня не осталось времени на придумывание плана. Ну, буду действовать по ситуации.
Внутри ресторан был выполнен в золотистых тонах. Множество маленьких столиков, стоящих в аккуратном порядке, который я всё ещё не могла понять, тихая музыка, официанты, сновавшие повсюду, старающиеся обслужить дорогих гостей.
Киран стоял в белоснежной рубашке и наглаженных брюках прямо у входа в ресторан и внимательно следил за мной глазами через стеклянные двери.
Он всегда так делал, когда мы приезжали на какие-либо мероприятия отдельно. Всегда дожидался меня, прежде чем идти здороваться с людьми.
Честно говоря, Киран идеально подходил к этому ресторану: такой же вычурный и торжественный.
Его тёмные волосы были аккуратно уложены на одну сторону, а на губах играла лёгкая улыбка, которая едва не вышибала землю у меня из-под ног. Чем ближе я подходила, тем шире становилась его улыбка.
- Tu es incroyable (фр. Ты восхитительно выглядишь), - пробормотал он, в уже привычном жесте протягивая мне руку, чтобы я схватилась за неё, но я проигнорировала этот жест. Если он думает, что приехав сюда и пару раз улыбнувшись мне он в состоянии вновь собрать меня из мельчайших осколков, которые он оставил после себя, то он глубоко ошибается.
Чёрт, детка, ты шикарно выглядишь.
Даже в этом похабном комплименте было больше искренности, чем в тусклых словах Кирана.
Раньше я любила, когда он говорил мне что-то на французском, делал комплименты, отпускал какие-нибудь шутки. Мне нравилось, как он немного утробно произносит этот звук «р», из-за чего по моему позвоночнику всегда побегали мурашки.
Раньше.
Киран смерил меня взглядом, а затем мягко произнёс:
- Даже не скажешь мне «привет»?
Я презрительно фыркнула и оглядела его.
- А должна? – уточнила я, заглядывая в его глаза. И в них, где-то глубоко внутри, был мой Киран. Но это была лишь его тень, ведь теперь я знаю, какой он на самом деле.
Мы подошли к столу, за которым уже сидела мама в своём деловом костюме, внимательно оглядывающая меня. Только ей было позволено приходить на такие встречи в костюме. Она ведь главная. Она устанавливает правила.
Правила, правила, правила.
Всю мою жизнь одни сплошные правила.
- Что на тебе надето? – презрительно спросила она, едва заметно моща свой нос, словно я была грязью под её ногтем, которая никак не хотела смываться.
- При всём моём уважении, мама, - официально обратилась к ней я, как это обычно бывало всегда. Я никогда не чувствовала себя особо уютно рядом с ней. Мы словно были двумя незнакомцами, хотя почти половину моей жизни делили общую ванную комнату. – Я одеваюсь так, как захочу. Ты больше не можешь мне указывать, я не маленькая, чтобы выполнять твои приказы.
