Журнал предназначался исключительно для продажи в розницу по цене 20 копеек за экземпляр. Однако редакция предлагала всем заинтересовавшимся жителям уезда выписывать журнал через земскую почту.
«Зовем всех к дружной и горячей работе над исследованием нашей Родины, – призывала редакционная статья. – Будем трудиться. Будем копить знания и факты и складывать все накопленное, как наследство для будущего, в наш заветный ларец, именуемый "Тихвинцем"!»
Итак, откроем первый номер журнала «Тихвинец». Как и обещала редакция, слово в нем предоставили деревенскому поэту – Алексею Сергееву. «Подлинный деревенский поэт – явление редкое, которое необходимо отметить и изучить», – говорилось в предисловии. Вот несколько строк из его «Деревенской поэмы»:
…Я про жизнь своюПравду всю скажу,Про любовь моюВ песне выясню,Запою себеТихим голосом,Как я жил да был,Я, крестьянский сын,Алексей-певец,Звать – Сергеевич…
Историко-краеведческий раздел первого номера открывала статья Мордвинова, посвященная древней истории тихвинских мест, стране Гардарике, происхождении названия города Тихвина, народам, жившим издавна в этих краях. В том же, первом, номере «Тихвинца» редакция поместила обращение Тихвинского отделения Новгородского общества любителей древности. В нем она просила сельских священников, народных учителей, волостных писарей, грамотных крестьян и вообще всех любителей старины оказать содействие в осуществлении проекта «Тихвинский некрополь».
Речь шла о сборе эпитафий со всех кладбищ и церквей Тихвинского уезда. Конечно, не всех подряд надгробных, а только тех, которые могли бы иметь значение для изучения истории края. К таковым отнесли эпитафии на могилах представителей дворянства, чиновничества, купечества, духовенства, народных учителей и литераторов-крестьян, а также эпитафии людей, ставших известными не благодаря происхождению или заслугам, а благодаря чрезвычайным происшествиям, с ними случившимися, а также тех, о ком сохранилась молва в народе – добрая или дурная.
На каждую эпитафию предлагалось заводить специальную карточку и присылать ее Тихвинскому отделению Общества любителей древностей. Таким образом оно смогло бы собрать уникальную картотеку.
Вышло несколько номеров журнала, полностью посвященных местной тихвинской жизни, старине и древностям. В них опубликованы редкие документы XVII-XVIII веков, материалы о жизни Н.А. Римского-Корсакова в Тихвине, историческая справка о Тихвинском городском банке и очерки о памятниках природы и старины в Тихвинском уезде. Печатались всевозможные известия местной жизни, а также библиографические списки.
Мировая война, революции, Гражданская война временно прервали исполнение благородных планов и замыслов Мордвинова и его единомышленников, однако совершенно прекратилась деятельность тихвинских любителей старины после печального конца «золотого десятилетия отечественного краеведения».
Что же касается журнала «Тихвинец», то после долгого перерыва он вышел в 1990 году, на новом переломе истории, когда в обществе снова обострился интерес к истории, к корням, к прошлому. Теперь он был заявлен как публицистический, литературно-художественный и краеведческий журнал. Местные любители-краеведы рассказывали на его страницах об истории края, об участии тихвинцев в Великой Отечественной войне, о возрождении православной жизни в Тихвине. Так продолжилась краеведческая традиция «Тихвинца».
«Громадному числу памятников старины нужна помощь!»
Сохранение и возрождение памятников истории и культуры является ныне одним из насущных вопросов современной жизни. Впрочем, если оглянуться в прошлое, то станет очевидно, что так же остро эти проблемы стояли и век назад. Более того, именно тогда, в начале XX века, проблема утраты исторического наследия и необходимость сохранения того, что еще можно спасти, стало одной из доминирующих идей российской интеллигенции. При этом огромное внимание уделялось историческому наследию не только Петербурга, но и Петербургской губернии.
В 1907 году возникло общество «Старый Петербург», поставившее себе задачу изучения и сохранения петербургской старины. А в 1910 году проблему вынесли на всероссийский уровень, когда в Петербурге учредили «Общество защиты и сохранения в России памятников искусства и старины». Председателем общества стал великий князь Николай Михайлович, его заместителями – деятели культуры А.Н. Бенуа и Е.Н. Волков, секретарем – не менее известный историк искусства барон Н.Н. Врангель.
«Цель нашего общества – препятствовать разрушению, поддерживать и способствовать сохранению в России всех памятников, имеющих художественную или историческую ценность, независимо от эпохи их создания, – говорилось в обращении общества. – Архитектурные постройки, памятники кладбищ, картины, бронза, фарфор, скульптура, гравюры, предметы художественной промышленности – все это, составляющее культурное достояние России, подлежит сохранению и защите».
Общество исходило из осознания того, что громадное количество российских памятников, имеющих большое историческое и художественное значение, нуждается в помощи и находится под угрозой исчезновения. Правда, деятельность общества носила поначалу достаточно случайный характер – не хватало планомерности и последовательности действий.
Первое, с чего началась работа, – это регистрация памятников старины и искусства. В качестве эксперимента совет «Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины» решил произвести регистрацию памятников в одной из губерний России. «Полигоном» такого эксперимента и стала С.-Петербургская губерния.
Для выполнения этой задачи при обществе организовали «Комиссию по регистрации памятников искусства и старины С.-Петербургской губернии», председателем которой стал петербургский губернатор граф А.В. Адлерберг. Комиссия поставила целью регистрацию курганов, городищ, могильников, кладбищ, монастырей, церквей, часовен, придорожных крестов, различных гражданских сооружений, полей сражений, а также произведений изящных искусств и драгоценностей, церковной утвари, старопечатных книг, рукописей, грамот, гравюр, мебели, домашней утвари, предметов старинного вооружения и т.п.
Весь 1911 год ушел на предварительные организационные работы, а весной 1912 года комиссия отправила двух своих представителей в уезды, где сохранялись древние памятники: археолога Репникова в Новоладожский уезд, а архитектора Белобородова – в Гдовский. Там они зафиксировали несколько интересных памятников, требовавших особенного внимания Общества. В 1913 года работы по регистрации памятников старины продолжились в Новоладожском уезде. Кроме того, начался осмотр Лужского уезда.
«Короткий опыт комиссии дал блестящие результаты, – отмечалось в столичной газете "Вечернее время". – Помимо того что открыто существование памятников русской старины и произведений русского искусства, доселе никому неизвестных, эта работа предоставила обществу материал, подлежащий охране. Опыт 1912 года побуждает комиссию к дальнейшей энергичной работе, так как чувствуется живая необходимость развить и расширить ее деятельность, но главным затруднением является материальная необеспеченность».
Как отмечалось в отчете комиссии, «громче всего взывают о немедленной помощи ладожские деревянные церкви селений Помялово и Шижники». Деревянную церковь во имя Пресвятой Троицы в деревне Помялово, сооруженную в XVII веке, действительно, вскоре отреставрировали. К сожалению, судьба ее сложилась очень печально: спустя всего несколько лет, в 1916 году, она сгорела. В Шиженском Спасском погосте внимание любителей древностей привлекла церковь Успения Пресвятой Богородицы, датированная XVII веком. В советское время она разделила судьбу большинства храмов: в 1929 году ее закрыли, а в начале 1950-х годов разрушили…
Очень важно, что петербургские деятели, занявшиеся описанием памятников древностей в провинции, встречали «на местах» понимание, сочувствие, а порой и весомую помощь со стороны местной интеллигенции. К примеру, газета «Озерной край», начавшаяся выходить в 1913 году в уездном городе Новая Ладога, провозглашала одной из своей задач «сообщение результатов исследований нашей старины и печатание на страницах газеты особых очерков, характеризующих древнюю жизнь предков ладожан». Ведь Приладожье – один из таких уголков нашего Отечества, который имеет и темные, и светлые страницы истории, «которыми городится или над которыми сокрушается и даже плачет потомство»…
Любопытно, что понимание необходимости сбережения художественно-исторических предметов в виде «курьезных вещей» или «древностей» началось в России только в XVIII веке. А уже в XIX веке власть и общественные круги постепенно стали обращать внимание на отечественные памятники истории и культуры, что отразилось в указах Александра I и Николая I.
