Медведи спокойно, с удивительным знанием дела хватали «бродяг» и отправляли их в пасть. У ног каждого уже Образовались маленькие живописные холмики из останков.
И вдруг все исчезло, ночные гости пропали, словно по волшебству, и Хайдженс спокойно потушил фонарь. Медведи в темноте продолжали деловито дожевывать ужин.
— Эти существа — кровопийцы, — зевая, пояснил Хайдженс, — они высасывают кровь у жертвы, причем ухитряются при этом не будить ее, а когда жертва уже мертва, вся братия пожирает труп. Кроме того, «ночные бродяги» всеядны и могут есть всех здешних существ, за исключением сфиксов. Но у медведей густая шерсть, и они просыпаются от малейшего прикосновения. Я уверен, что наши ночные гости пришли подкрепиться, но вместо этого сами оказались лакомым блюдом для медведей…
Бордман прервал его объяснения громким вскриком. Он включил маленький фонарь и уставился на свою окровавленную руку.
— Это вовсе не смертельно, не бойтесь! — быстро успокоил его Хайдженс. — В отличие от сфиксов эти твари не ядовиты.
Хайдженс вынул из кармана перевязочный пакет и ловко забинтовал небольшую ранку, из которой, однако, успело вытечь порядочно крови.
И только сейчас Бордман заметил, что Наджет что-то жует. Когда зажгли яркий свет, медвежонок уже делал конвульсивные глотательные движения. Он, очевидно, поймал и съел «вампира», присосавшегося к Бордману. К счастью, рана оказалась пустяковой, и утром они снова двинулись вдоль крутого откоса плато.
Бордман был предельно молчалив, а если разговаривал, то только с Наджетом.
Краем уха Хайдженс поймал обрывок одного из этих откровений:
— Роботы не справились бы с этими «вампирами», Наджет. Им бы это было не по силам, верно?
— Да, но вполне возможно сконструировать специального робота, который следил бы за «ночными бродягами», — вместо медвежонка утешил Бордмана Хайдженс. — Впрочем, я тоже предпочитаю полагаться на медведей.
Доналд шел впереди: здесь не нужно было сохранять строй, необходимый для путешествия по лесу. Звери легко брали крутые подъемы, так как толстые подушки на лапах помогали им удерживаться на скользких скалах. Люди с трудом волочили ноги. Дважды Хайдженс останавливался и осматривал в бинокль местность у подножия гор. Высокий пик, торчащий, как нос корабля, на краю плато, заметно приблизился. В полдень они увидели его над горизонтом в пятнадцати милях от места стоянки отряда. Это был их последний привал.
— Проход свободен. Внизу нет больше сфиксов, — весело объявил Хайдженс. — И даже не видно их цепочек на склонах. Теперь нам нужно воспользоваться тем, что одна партия прошла, а вторая еще не появилась. Мне кажется, что мы обошли их дорогу. Посмотрим, что там у Семпера.
Он поманил рукой орла, который тотчас же поднялся в воздух.
Хайдженс принялся смотреть на пластинку. Изображение на экране все время переворачивалось. Через несколько минут Семпер летел над краем плато. Там уже была растительность. Затем земля на пластинке быстро завертелась, и они увидели пятна кустарника. Орел поднялся еще выше. На экране появилась пустыня, лежащая в середине плато. Нигде не было ни следа сфиксов. Только один раз, когда птица резко накренилась и аппарат запечатлел плато во всю длину, Хайдженс увидел сине-рыжие точки. Мелькнули какие-то темные пятна, похожие на сгрудившееся стадо, но ясно было, что это не сфиксы, так как они никогда не собирались в такие стада.
— Лезем прямо наверх, — скомандовал Доналд. — Мы пересечем плато здесь. И думаю, что по дороге к вашей колонии мы узнаем нечто интересное.
У Бордмана уже не было сил, чтобы поинтересоваться, на что именно он намекает.
Хайдженс сделал знак медведям, и они послушно стали карабкаться выше.
* * *
Через несколько часов, незадолго до захода солнца, отряд достиг вершины. И здесь на зеленой, покрытой травой и кустарником окраине пустыни они увидели каких-то животных. Не очень много, но все же по виду они были вполне съедобны. Хайдженс подстрелил косматое жвачное, которое никак не могло быть жителем пустыни. Он зажарил его на костре еще до наступления ночи и заставил Бордмана проглотить солидную порцию довольно вкусного мяса. Остатки ужина людей достались медведям.
К ночи похолодало. Температура здесь была значительно ниже, чем на склонах, и воздух очень разрежен.
Бордмана вдруг осенила интересная догадка. В «носовой» части горы воздух стоял совершенно неподвижно, там не было ни единого облачка. Тепло, исходящее от земли, попадало в пустое пространство. Ночью, по-видимому, там было страшно холодно. Он сказал об этом Хайдженсу.
— Да, и очень жарко днем, — ответил Доналд. — Днём здесь земля накаляется, как поверхность безатмосферной планеты. На солнце, должно быть, не меньше ста сорока — ста пятидесяти градусов, а ночью очень холодно.
Они вскоре убедились в этом. Температура упала ниже нуля, и можно было спокойно спать, не опасаясь ночных гостей — «бродяги» не переносили такой холод.
Хотя всю ночь стоянку обогревал костер, к утру люди совершенно закоченели, но медведи спокойно храпели, а когда Хайдженс поднял их, довольно бодро двигались. Казалось, им доставляла удовольствие утренняя прохлада. Ситка и Сурду так развеселились, что начали бороться, награждая друг друга тумаками, способными размозжить любой череп, кроме черепа медведя-кодьяка. Наджет внимательно следил за состязанием, то и дело чихая от возбуждения. Фаро Нелл смотрела на медведей с чисто женским осуждением во взгляде. Тоже мне, нашли время, чтобы заниматься подобными глупостями!
Наконец Двинулись дальше, но к этому времени Семпер стал каким-то вялым. После каждого полета он отдыхал на тюке, который нес Ситка. Орел сидел на нем с важным видом и упорно не желал взлетать. Парящие птицы не любят летать, когда нет ветра, облегчающего их движение.
Хайдженс показал Бордману на увеличенном стереофото дорогу, по которой они шли, и место, откуда доносились сигналы о бедствии.
— Вы все это мне объясняете на случай, если с вами что-нибудь произойдет? — спросил Дэниэл. — Наверное, это имеет смысл, но чем я смогу помочь этим оставшимся в живых людям, если даже доберусь до них без вас?
— Пригодятся ваши познания о сфиксах, — без всякой иронии ответил Хайдженс. — И медведи будут вам хорошими помощниками. Я оставил записку, на станции. Всякий, кто приземлится на посадочном поле — ведь сигнальные огни включены, — найдет указания, как добраться до вас.
— Прекратите! — резко прервал Бордман. — С вами ничего не случится, нечего морочить мне голову! Вместе мы начали эту авантюру и вместе ее закончим. Больше я не хочу разговаривать на эту тему!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
