все невозделанные площади Марса. Так как ветер дул с северо-запада, маловероятно, что животные меня почуют. Если бы это случилось, их хрюканье, ворчание и неистовые крики неминуемо привлекли бы внимание воинов, живущих внутри здания.
Под покровом темноты я прополз через весь двор, прижимаясь к восточной стене под нависшими балконами вторых этажей, и очутился у зданий, окаймлявших двор с севера. Только первые три этажа были освещены; выше было совершенно темно.
Конечно, о переходе через освещенные комнаты нечего и думать, они были полны зелеными воинами и женщинами. Единственно возможный путь лежал через верхние этажи, я мог их достигнуть, только взобравшись по стене. Попасть на балкон второго этажа оказалось нетрудным: легкий прыжок дал возможность ухватиться руками за каменные перила, в следующий миг я перелез на балкон.
Отсюда через открытые окна я увидел зеленых людей. Они сидели, поджав ноги, на мехах и шелках, предназначенных для сна. Время от времени они перекидывались односложными словами, в сочетании с удивительными телепатическими способностями марсиан их вполне хватало для содержательного разговора.
Когда я придвинулся ближе, чтобы прислушаться к разговорам, в комнату вошел воин.
– Идем, Тан Гама! – закричал он. – Нам велено отвести тарка к Кабу Кадусу. Возьми кого-нибудь с собой.
Воин, к которому обратился пришедший, встал, сделал знак товарищу, сидевшему рядом на корточках, и все трое вышли из комнаты.
Если бы мне удалось проследовать за ними! Я бы сразу освободил тарка или, по крайней мере, узнал место его заключения.
Справа от меня находилась дверь, ведущая с балкона внутрь дома. Не рассуждая, я вступил туда.
Коридор был длинный и вел через весь этаж к лицевой стороне дома. Двери по обеим сторонам вели в смежные квартиры.
Я сразу увидел в другом конце коридора трех воинов – тех самых, которые только что вышли из комнаты. Затем поворот вправо скрыл их от меня. Я погнался за ними вдоль коридора. Поступок был отчаянным, но я считал, что случай, предоставленный судьбой, был знаком ее особой милости ко мне, и ни за что не хотел упустить свое счастье.
В конце коридора я увидел спиральный скат, соединявший верхние и нижние этажи. Трое марсиан, которых я искал, очевидно, сошли вниз по этой лестнице. В том, что они пошли вниз, а не наверх, я был вполне убежден: ведь все верхние этажи были необитаемы. Мое знакомство со старинными зданиями и с приемами варунов позволяло быстро ориентироваться в городе и легко предугадывать намерения зеленых воинов.
Я сам однажды был пленником этой жестокой орды, и воспоминание о подвале, в который я был брошен, все еще живо в моей памяти. Итак, я почувствовал уверенность, что Тарс Таркас заключен в темной яме под одним из прилегающих зданий, и надеялся, что в этом направлении ведут следы трех зеленых воинов.
И я не ошибся. Спустившись с площадки нижнего этажа, я увидел, что нечто вроде шахты уходит вниз, в яму; я глянул туда, и мерцающий факел выдал присутствие воинов, которых я выслеживал.
Они уже спустились к яме. Я следовал за неверным светом их факелов на безопасном расстоянии. Они вступили в настоящий лабиринт извилистых коридоров, освещаемых только неровным светом, который они несли перед собой. Мы прошли, может быть, сотню ярдов, когда они вдруг круто свернули направо. Свет скрылся. Я поспешил за ними, шаря руками в темноте, и через несколько минут достиг того места, где они пропали из моего поля зрения. Здесь через открытую дверь я увидел, как они снимали цепь, приковавшую к стене тарка.
Грубо толкая его, они так быстро вышли из камеры, что чуть не застигли меня врасплох. Все же мне удалось пробежать назад по коридору несколько десятков шагов. К счастью, я отбежал настолько, что не попал в полосу слабого света, когда они вышли из камеры.
Я, естественно, предполагал, что они поведут Тарса Таркаса тем же путем, которым пришли, и, значит, будут удаляться от меня. Но, к моему огорчению, выйдя из камеры, они сразу свернули в мою сторону. Мне ничего не оставалось, как бежать перед ними, стараясь держаться вне света их факелов. Я не смел останавливаться на перекрестках многочисленных коридоров, так как не знал, в каком направлении они пойдут.
Быстрое движение по этим коридорам крайне меня нервировало. Я мог каждую минуту провалиться к тем отвратительным существам, которые населяют подземные области мертвых городов.
Позади меня струился слабый свет, благодаря ему я мог кое-как различать направление извилистых проходов и не ударяться на поворотах о стены. Но вот я подошел к перекрестку из пяти коридоров. Я быстро пробежал некоторое расстояние вдоль одного из них, как вдруг свет факелов позади угас. Я остановился, чтобы прислушаться к звукам шедших за мной людей, но кругом была гробовая тишина.
Я сообразил, что воины с пленником свернули в другой коридор, и поспешил назад, почувствовав значительное облегчение: теперь я мог с большей безопасностью выслеживать их!
Однако вернуться до перекрестка оказалось очень трудно: темнота была такой же полной, как и тишина. Приходилось нащупывать стену рукой и следить за каждым шагом, чтобы не пропустить места, где скрещивались пять дорог. Мне показалось, что прошла целая вечность, пока я наконец достиг площадки. Чтобы удостовериться в этом, я ощупью пробирался от входа к выходу: их действительно оказалось пять. Но ни в одном из них не было ни малейшего проблеска света.
Я внимательно прислушался, но зеленые воины не носят обуви, и шаги их босых ног совершенно беззвучны; вдруг далеко в среднем проходе послышался звон оружия.
Я поспешил на звук, временами останавливаясь в надежде, что он повторится. Но вскоре я убедился в своей ошибке. Было совершенно тихо.
Я опять кинулся назад, к месту расхождения дорог, как вдруг, к моему удивлению, наткнулся на расхождение трех коридоров! Как я мог его не заметить! Теперь я не знал, через который следовало вернуться. Хорошенькое положение, нечего сказать! Если бы я не уходил с большого перекрестка, то мог хотя бы ожидать возвращения воинов с Тарсом Таркасом. Мое знание их обычаев подсказывало, что они сохранят такого знаменитого воина, как Тарс Таркас, для участия в Великих играх, во время которых он мог бы показать свое удивительное искусство.
Но если я не найду дорогу к этому месту, мне предстоит день за днем блуждать в ужасном мраке, пока, измученный голодом и жаждой, я не свалюсь, чтобы умереть или… Я внезапно вздрогнул. Что это такое?
Позади меня слышался тихий шелест, и когда я бросил взгляд
