- Близнецы? Они близнецы? Ну, я видела, что они похожи, подозревала, что братья. Но что, действительно, близнецы? Ничего себе!
О, Боги!
Я промолчал, надеясь, что она поймет, что желания с ней разговаривать у меня нет совершенно. И еще этот перегар... Ну, здорово, блять! Дышите глубже!
- Можно узнать твое имя? А то, не знаю и как обращаться.
- Дин, – выдавил я и затушил все-таки окурок.
- Дин? А полное?
- Не важно, просто Дин, – почти скривился я и еле сдержался, чтобы не прижать руку к груди, когда в нем скакнуло от радости сердце, услышавшее звук открывающейся двери.
Потом несколько секунд возни в коридоре и входящий с пакетом Свят, зыркнувший на притихшую Белку, и потом на меня:
- Все хорошо?
- Ну да, – я пожал плечами, а Святуся выкладывал из пакета батон, банки с консервами, еще какие-то пакеты.
- Банки ставь в холодильник, – глянул он на телку, та угукнула, обрадовавшись, что к ней обратились, и рьяно взялась за дело.
- Я вещи в спальню отволоку, – заглянул Ян на кухню, и Свят кивнул:
- Рубашку на плечики повесь.
- Обязательно, – хмыкнул Ян и, глянув на меня, улыбнулся. – Пить хочу, блин.
- Повесь и напьешься! Не кидай, как попало!
- Ой-ой-ой, подумаешь!. – Януся скривился и пошел в спальню.
- Без проблем? – я смотрел на Свята, сначала сложившего, а теперь запихивающего в тумбочку пакет. Имелось в виду объяснения с мамой.
- Да, нормально. Пока, по крайней мере. – Свят кивнул и оперся о тумбу. – Там сок апельсиновый, достань, пожалуйста! - обратился он к возившейся в холодильнике, Белке, и через пару секунд взял из ее рук неоткрытую упаковку.
Поставил на стол, открыл, достал высокий стакан. Налил в него сок, молча поставил передо мной, а сам присосался к пачке.
Я с упоением смотрел на эту наглую морду, почти умирая от, раздирающего мне все внутренности, чувства болезненной влюбленности в это существо.
Вот же, дря-я-янь...
Я тоже с удовольствием лупанул сока, облизался, под пристальным взглядом монстра, а потом появился Ян.
- Блин, дай! – он вырвал пачку у улыбающегося брата, и налил сок в стакан, который я только что опустошил.
- Рубашку повесил? – грозно поинтересовался Свят.
- Блин, под кровать запинал! Ногами! – огрызнулся мелкий, и хмыкнул. – Да повесил, блин!
Потом залпом вылил в себя сок, а мы пялились на него. Даже и не вдвоем. Втроем.
Так же как и мы, на него смотрела и Белка, закрыв холодильник, оперлась о подоконник, не зная, что сказать еще или сделать.
А Ян, допивая сок, дал нескольким капелькам стечь с губ на подбородок, и когда уже потянулся за лежавшей рядом салфеткой, чтобы утереться, Свят стоявший рядом, перехватил его руку. Я видел при этом удивленный взгляд Яна.
Да я и сам, если честно, не понял, что Свят собирается сделать. А он, удерживая Яна за руку, немного развернулся, а потом, не спеша, большим пальцем утер эту мокрую дорожку под губой брата.
И уже от одного этого, невозможно бережного, трогательного такого жеста, у меня подвело живот.
Е-мое! Ну, если бы на этом все и закончилось! Ага, щаз!
Через секунду аморальное чудовище, безо всяких раздумий, притянув к себе голову клона, просто-напросто, взяло и слизало остатки влаги с его подбородка, при этом задевая языком и нижнюю губу своего мелкого. Еще и облизалось похабно, бля-я-я...
А после этого, пялясь в прищуренные, обалдевшие глаза Мозаика, еще и свой палец взял в рот, которым его вытер.
Ооооох...
Народ! Это было настолько чувственно, эротично и возбуждающе, что у меня свело скулы, яйца, и заныли ребра.
А может что-то под ними, или возле, или... Ну, не важно.
Господи-и-и!..
Еще дышите?
Ну? И как вам эта выходка чудовища??
Бля, не знаю как вы, но я, по-моему, в эти секунды забыл, как дышать.
Пипец, мама дорогая!
Выдал, суко, а?
По-моему не дышал не только я, но и Инночка. Через минуту, придя в себя, я глянул на нее, и успел поймать в глазах девчонки выражение крайнего недоверия. Конечно, наверное, решила, что ей привиделось.
А эти однояйцевые, как ни в чем не бывало, и как будто кроме них двоих тут была только скончавшаяся от тоски и одиночества, валявшаяся под батареей, муха, стояли рядом, и обсуждали, кто завтра с утра будет готовить завтрак перед школой.
- Чем ты меня утром кормить будешь, а? Я же голодный по утрам, ты же знаешь.
«... голодный... по утрам...»
Мне ли не знать, в каком смысле этот зверь бывает по утрам голодный!
Да что же это такое? А? Р-р-р-р-р!
- Я тебе вкус-с-сный омлет сварганю, хочеш-ш-шь? Такой, м-м-м... пальчики оближешь.
«Хочешь? Хочешь?? Хочешь??? ...обли-и-ижешь...» Уууууууйййййй...
Блин, я не знаю, как вытерпел это издевательство.
- Большой такой омлет, да? С молоком?
- С молоком, если еще не скисло.
- А сарде-е-ельку сваришь?
- Сардельку можно и просто поджарить, м?
- Да, можно. И тосты еще, угу? С вареньем?
- Угу, а ты варенье откроешь? Да?
«Да?»
Бля-я-я... Ой, да ну пристрелите меня, ну нельзя же так издеваться!
Суки, кулинары хреновы...
Свят так и стоял, почти касаясь коленом ноги брата, не просто глядя на него, а нагло лаская взглядом лицо моего эмо.
