использовал этот факт в своей адаптации, введя хор из порабощенных людей).
Тема ритуала и его отношения к театру проходит через всю пьесу, начиная с начальной сцены, в которой членов хора бьют кнутом. Нам кажется, что мы наблюдаем за проведением ритуала, который требует настоящей крови. Но затем возникает путаница относительно того, насколько больно должна быть эта порка, что наводит на мысль, что это вовсе не ритуал, а нечто, управляемое другими правилами, а именно правилами театра, что объясняет, почему актеры возмущены тем, что их просят испытать настоящую боль.
В этой и других сценах Соинка показывает, что хотя театр, возможно, изначально возник на основе ритуала, сейчас он несет в себе иные ожидания как для актеров, так и для зрителей. Другой способ сказать об этом заключается в том, что в отличие от ритуала, театр больше не является в первую очередь религиозным событием. Театр важен, он выполняет всевозможные гражданские и культурные функции, объединяя аудиторию и сообщество; это деятельность по созданию смысла или, по крайней мере, по поиску смысла, но такая, которая была удалена от своего ритуального происхождения. Эта динамика действовала в пьесе Еврипида, который обратился к истокам культа Диониса и, следовательно, греческой трагедии, так же как она является частью адаптации Соинки, которая задается вопросом, как и что ритуалы йоруба могут означать сегодня.
В руках Сойинки театр оказался идеальным средством для того, чтобы задать этот важнейший вопрос о ритуале и культуре. Он позволил ему впитать ритуалы, как йоруба, так и греческие, но также и исследовать их. Она позволила ему критиковать некоторые аспекты традиции йоруба, не осуждая ее как примитивную; она позволила ему интегрировать различные театральные традиции, от Еврипида до Шекспира. Оставив позади старую иерархию культур, он создал нечто чрезвычайно редкое: шедевр.
Соинка по-прежнему формирует современную нигерийскую культуру, пережившую ужасы колониализма и работорговли, опираясь на огромные художественные ресурсы своей страны. Он представляет себе будущее нигерийской и, шире, африканской культуры как возрождение, ренессанс - термин, который уже не ограничивается итальянским Возрождением, но который можно понимать как основной механизм того, как создается человеческая культура повсюду. Прежде всего, Сойинка показал пример сохранения культурных традиций йоруба, используя их по-новому и свободно сочетая с другими традициями. Вместо того чтобы отгородиться от греческого и других европейских театров, он сделал их своими, несмотря на историю насилия, связанную с их присутствием в Нигерии, путем ремикширования их с традициями йоруба, как старыми, так и новыми. Его творчество не отрицает и не стирает крайние формы насилия, совершенного европейским колониализмом, и его попытки принизить и стереть культуру йоруба. Вместо этого Соинка свидетельствует об этой истории, используя все имеющиеся в его распоряжении культурные ресурсы.
В поощрении африканского возрождения Соинка, как и Дуро Ладипо, сыграли еще одну, неожиданную роль: они заложили основу для необычайного расцвета нигерийского кино, которое стало известно как Нолливуд. Одним из фильмов, часто ассоциирующихся с зарождением Нолливуда, является "Урожай Конги" (1970), адаптированный Сойинкой по его пьесе 1965 года. Сам Соинка сыграл главную роль Конги, диктатора воображаемой африканской страны. Ради мнимой цели модернизации страны Конги сверг традиционного короля и правит как все более непостоянный диктатор, стремясь устранить любую оппозицию и изменить традиционные обряды, включая важный праздник Ям, чтобы увеличить свою власть.
В то время как Соинка работал в англоязычном кино, Ладипо сосредоточился на кино на языке йоруба, включая фильм "Аджани Огун" (1976), историю о молодом охотнике, который борется с коррумпированным политиком. (Наряду с фильмом "Жатва Конги", "Аджани Огун" начал золотой век нигерийского кино.
Этот золотой век в его первоначальном виде продлился недолго. К 1980-м годам роль кинотеатров стала заменяться видеокассетами, доступными на рынке. Но новый формат также создал спрос на большее количество контента, который был удовлетворен при крайне ограниченном бюджете и в большом количестве. Фильмы, выходившие на видео, предназначались не для культурной элиты, а для людей, которые приехали из деревень, чтобы работать в сфере обслуживания в городе; это был огромный рынок, и фильмы стали пользоваться успехом, породив большую индустрию, которая вскоре перешла с кассет VHS на DVD и на телевидение. Сегодня Нолливуд производит больше фильмов, чем Голливуд и Болливуд. Как сказал недавно Феми Одугбеми, ветеран Нолливуда: "Теперь у вас есть многосторонний канал для Нолливуда. Сегодня Нолливуд продается на рынке, Нолливуд есть в кинотеатрах, Нолливуд есть на кабельном телевидении, Нолливуд есть на Netflix. Нолливуд находится в вашем распоряжении, на расстоянии вытянутой руки, через все средства массовой информации, где бы вы ни находились".
Огромный размах Нолливуда породил большое количество звезд, а эти новые звезды, в свою очередь, создают новые формы театрального представления. Мой любимый спектакль - "Услышь слово! Naija Women Talk True (2014), пьеса, написанная и поставленная Ифеомой Фафунва. Фафунва собрала несколько звезд Нолливуда, включая Тайво Аджай-Лайсетт, Джоке Сильву, Бимбо Акинтолу, Омонор, Эльвину Ибру, Уфуому МакДермотт, Зару Удофиа-Эджох, Лалу Акиндоджу, Риту Эдвард, Дебору Охири и Оденике. Эти женщины рассказывают истории о жизни в современной Нигерии, особенно о том, как она влияет на женщин. Вдохновением для постановки послужили "Четыре цветные девушки, которые думали о самоубийстве/Когда радуга закончится" (1976), пьеса из двадцати монологов, написанная афроамериканской писательницей Нтозаке Шанге, и "Монологи вагины" Ив Энслер (1996), пьеса о сексуальности, отношениях и насилии над женщинами, которая была исполнена многими актерами в день, который был назван "Днем V", 14 февраля.
Hear Word!- нигерийское выражение, означающее "слушай и выполняй!" - основан на монологах, произносимых на английском языке в сопровождении песен на языке йоруба. Сочетая различные театральные и исполнительские традиции, оригинальный состав пьесы использовал славу Нолливуда и перенаправил ее на тему домашнего насилия и других проблем, с которыми сталкиваются женщины в Нигерии. Фафунва задумала пьесу как альтернативу тому, что, по ее словам, "наполнено гневом и злобой", выходящему из Европы, что заставило ее сделать акцент на музыке, танце и юморе. Ее произведение вызвало резонанс, выходящий за рамки первоначального замысла. После первого представления она обнаружила, что "женщины стали собираться в фойе после спектакля и обмениваться историями. Это было разрешение, внезапно, говорить". "Услышь слово!" предлагает актерам и зрителям пространство для исследования своего состояния, что особенно ценно, как она заметила, в культуре, склонной к стигматизации терапии.
После премьеры в Нигерии "Hear Word!" нашел вторую аудиторию за рубежом, которая включает в себя нигерийские эмигрантские сообщества, знакомые с Нолливудом, а также аудиторию, менее осведомленную об этой индустрии и ее звездах. Спектакль побывал на Эдинбургском театральном фестивале и в США, где был представлен в таких
