Мне это чем-то напоминает Евровидение в моём мире. Такая же система, только вот там за участников могут голосовать и зрители, а здесь всё висит на плечах жюри. К тому же, на Евровидении песни участников можно послушать за пару месяцев до конкурса, а здесь на самом конкурсе, по сути, все впервые услышат песни друг друга. Какая-то таинственная организация, вот что я могу сказать.
— Хао, не мог какой-нибудь из первых номеров вытянуть? — спросил у меня Шэн, когда я вернулся обратно к ребятам. — Что-то не особо хочется до самого конца конкурса ждать.
— Так всё равно придётся ждать до конца, ведь результаты будут после последнего выступления, — ответил я. — Тем более, мы так лучше запомнимся, когда выступим последними. Ярко закроем шоу.
— Смотрите, сейчас Гун идёт доставать номер, — сказал Бо.
Вот это уже интересно. Если честно, меня раздирает любопытство поскорее оценить песню, которую Гун со своей группой сочинили. Ну, или которую за них сочинили композиторы.
Гун уверенным шагом поднялся на сцену, подошёл к прозрачному кувшину, который стоял на специальной подставке, и достал оттуда барабанчик. А из него уже листок с цифрой «19». Это получается…
— Они будут выступать прямо перед нами! — воскликнула Фэй.
— Ага, мы догадались, — сказала Лили. По её интонации сложно было определить, рада она этому или нет.
Но вот кто этому был рад больше всего, так это Гун. Он спускался со сцены с улыбкой до ушей. А когда я с ним встретился глазами, то он тут же стал серьёзным и словно стрельнул в меня угрожающим взглядом.
Ну что же, мы ещё посмотрим, кто в итоге станет победителем конкурса.
* * *
На саундчек каждому из участников конкурса отвели всего лишь по пятнадцать минут. Поэтому нам пришлось и подключать инструменты, и настраивать всё в ускоренном темпе. А сам саундчек всех участников в итоге занял практически всё время до начала конкурса.
К тому же, на саундчеке организаторы опять же запретили играть те песни, которые прозвучат на конкурсе. Сказали играть либо свои прошлые песни, либо же кавера. Мы с ребятами сыграли только кавер на «Время вспять» и нашу песню «Виноват». На остальное время не хватило. Кстати, под нашу песню многие участники даже пританцовывали и заметно оживились.
В целом же после саундчека я могу сказать, что звучание здесь мне понравилось. Несмотря на не особо удачное расположение сцены для музыкального конкурса, акустика была неплохая. Если во время выступления ещё проделать несколько фокусов со звуковыми волнами, то выйдет намного круче.
Это было неожиданно, но поддержать нас на конкурсе приехали мама и Дэлун. Когда мы закончили свой саундчек и вернулись к толпе, они подошли к нам. Дэлун, как обычно, смотрел по сторонам своим оценивающим взглядом, словно ревизор. А мама, судя по её виду, чувствовала себя, как на празднике.
— Отлично звучите, — похвалила нас мама, а затем игриво подёргала меня за нос, боковым зрением я заметил смешки от ребят из группы. — Вот так бы ещё на конкурсе выступить, и первое место точно будет ваше.
— Судя по саундчеку, соперники у нас достойные будут, — сказал Бо. — Так что, всё не так просто.
— Ага, каверы петь могут все, — возразила Фэй. — Посмотрим ещё, какие они оригинальные песни подготовили. Может, там вообще уровень детского сада.
— Ну, вот Гун со своей группой вроде неплохо подготовились, — заметил Шэн. — По сравнению с тем, как они играли раньше, это небо и земля. К тому же, их лейбл уж точно бы не отправил группу на конкурс с плохой песней.
— Ага, это чуть ли не единственные наши конкуренты, — согласился я.
Если вообще не единственные. Нельзя не отметить прогресс в их мастерстве. Ну, и как уже отметил Шэн, песня там должна быть ни чем не хуже нашей. Такой большой лейбл, как «Oriental Records» должен иметь в своём распоряжении самых топовых композиторов.
— Ну, судя по последним саундчекам, которые я успел услышать, могу сказать, что выступают ребята довольно неплохо, — выразил своё экспертное мнение Дэлун.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пока Дэлун делал «увлекательный» анализ тех участников, которых услышал, я боковым зрением заметил, что к нам медленно и довольно неуверенно идут две девочки. Причём я их узнал, это были одни из участниц, дуэт из какой-то школы. На саундчеке они пели кавер на какую-то слащавую поп-песню под заранее записанный минус.
— А можно у вас попросить автограф, пожалуйста? — спросила одна из девочек, когда они, наконец, подошли к нам.
— Да, конечно! — тут же вызвался Бо и буквально вырвал ручку из пальцев девочки. — Где расписаться?
— Вот здесь, — девочки подставили ему свои маленькие блокнотики.
После Бо в них расписались все мы по очереди. И пока всё это происходило, ко мне пришла забавная мысль. Что это тогда за конкурс такой, если одни из участников просят автографы у других, более известных участников? Я бы ещё мог представить такое на каком-нибудь фестивале, где выступают исполнители разных весовых категорий. Но вот на конкурсе, где по идее все участники должны быть равны, подобная сцена выглядит, как минимум, немного забавно.
В любом случае, мы не зазнались и в автографах девчонкам не отказали, поэтому они довольные вернулись хвастаться ими к своим учителям или к родителям. Со стороны не определишь, кто все эти люди.
— Предлагаю уйти куда-то подальше от толпы, пока вас тут не окружили с просьбами об автографах, — предложила мама.
Мы отошли немного в сторону со своими инструментами, и затем я решил спросить:
— Мам, а отец не приедет посмотреть наше выступление?
Всё-таки он так пока и не услышал нашу новую песню.
— Нет, ты же знаешь, что из-за всех событий, которые произошли на прошлой неделе, он старается поменьше показываться в людных местах, — ответила мама. — Конечно, ваш учитель со своими сообщниками уже за решёткой, но кто знает, какие ещё опасности могут появиться из ниоткуда.
Мама в чём-то права. Мы ведь до этого даже понятия не имели, что учитель Ао точит зуб на отца, да и вообще имеет хоть какую-то связь с ним. О скольких ещё таких недоброжелателей мы не знаем? Им может оказаться любой, так что отцу и правда лучше лишний раз не появляться на публике.
Впрочем, на нашем выступлении нам должно хватить поддержки от мамы и Дэлуна… а также, от других участников.
* * *
Я явно недооценивал и наших конкурентов, и сам конкурс в целом. Шоу-открытие было довольно красочным благодаря компьютерной графике и проекции, хотя и немного коротким. Но, собственно, мы не ради него здесь собрались, а ради самого конкурса.
Оказалось, что примерно половина участников выступала под записанный заранее минус. То есть, не у всех даже была возможность выступить хотя бы со школьными инструментами. Надеюсь, члены жюри учтут это, ведь выступать под минус намного легче.
А вот к вокалу участников не было никаких вопросов. Все пели чисто, а у некоторых вокальные данные были даже покруче, чем у меня и Лили. Если судить только по вокалу, то здесь явно собрались либо учащиеся, либо выпускники музыкальных школ.
В целом же, все выступления были довольно однообразны, а авторские песни сложно назвать интересными. Хотя вот было двое участников, которые лично мне запомнились.
Первым был парень, который выступал под пятым номером. Он пел, казалось бы, обычную поп-песню, но благодаря тому, что там в припеве несколько раз повторяется одно слово, она потом непроизвольно заедает в голове. Да ещё и харизма у этого парня была неплохая. Он уверенно двигался по сцене и привлекал внимание публики. Наверное, у него уже есть большой опыт выступлений. Интересно, откуда? Небось, от таких же школьных конкурсов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А вот вторыми участниками, которые мне запомнились, была группа, и она выступала под одиннадцатым номером. Со стороны они вовсе не были похожи на профессиональную музыкальную группу, а скорее на сборище друзей-ботанов, которые решили поучаствовать в конкурсе. Некоторые из них, как мне показалось, и вовсе не играли на инструментах, а только изображали это. Саму их песню я не запомнил, но вот забавные образы отложились в голове.
