Наверное, все ребята из группы уже прочувствовали ту энергетику, которая царила вокруг. Поэтому все мы как бы ощущали себя единым целым и таким образом идеально вступили во второй припев. Реакцию публики сложно было предугадать. Они уж явно не ожидали такого поворота событий в, казалось бы, такой спокойной песне!
Чтобы втиснуться в формат конкурса, мне пришлось вырезать ту небольшую вокальную часть после второго припева и сразу же пустить в ход гитарное соло Лили. Опять-таки сестрёнка дала жару, а у публики буквально челюсти отвалились после такого. Теперь уже многие выключили свои фонарики и просто отрывались, как на каком-нибудь рок-концерте.
После гитарного соло последний припев не заставил себя долго ждать, просто в клочья разорвав весь этот конкурс. Во время него все ребята играли на полную катушку, а мы с Лили демонстрировали свой лучший вокал со времён того выступления в актовом зале.
Когда мы закончили, нам не переставали аплодировать зрители, а шум, который здесь стоял, наверное, был слышен и на другой берег залива. Если не это лучшее выступление на конкурсе, то тогда я не знаю, какое ещё смогло его переплюнуть. Даже Гун со своей группой не получили такого горячего приёма от публики.
Ведущий вернулся на сцену и что-то там восторженно говорил по поводу нашего выступления, но я его особо не слушал. Я спускался вслед за моими ребятами с другой стороны сцены, поглядывая на стол, за которым сидели жюри. На их лицах читался целый букет из эмоций. Там была странная смесь из удивления, испуга и восторга. Интересно, они сразу уже будут готовы объявить победителя? Ну, серьёзно, я думаю, что здесь всем всё понятно.
Но нет, оказывается, что жюри ещё не определились с победителем и призовыми местами. Как и было сказано утром организаторами, жюри возьмут получасовой перерыв на совещание. Об этом сейчас объявил ведущий со сцены. Ну, что же, мы тогда подождём. За полчаса вряд ли что-то может изменить мнение жюри по поводу окончательного победителя.
* * *
После такого горячего выступления у меня уже и из головы вылетело всё, о чём я переживал до него. Да и к тому же, мне так и не удалось найти в толпе Гуна, чтобы спросить у него по поводу их песни. Ничего страшного, ещё будет время.
А пока что стоило бы сходить в уборную, а то немного приспичило после такого количества выпитой воды до этого. Да, на протяжении всего дня стояла неимоверная жара, и надо было как-то пополнять водный баланс.
С трудом пробравшись через толпу я, наконец, дошёл до уборной. Спокойно сделав свои дела, я вышел оттуда, и уже у самого входа заметил Бо, который бежал ко мне на встречу.
— Хао, подождёшь меня? — попросил он. — Вместе пойдём к ребятам обратно, а то я не особо комфортно чувствую себя в толпе один.
— Бо, я же спрашивал, кто ещё хочет в туалет, — ответил я. — Что-то желающих не наблюдалось.
— Тогда мне не особо хотелось, а сейчас я понял, что не выдержу до конца совещания жюри, — оправдался Бо виноватым тоном.
— Ладно, подожду тебя. Только давай быстро.
— Без проблем.
Бо быстрым шагом зашёл в уборную, а через буквально секунд двадцать из-за угла вышли какие-то два важных мужика в костюмах, и зашли в уборную следом за моим другом. Тем временем я стоял снаружи и ловил на себе неловкие взгляды прохожих, которые, естественно, узнавали меня.
Прошло уже почти две минуты, а Бо до сих пор не было. Даже те два мужика уже вышли где-то полминуты назад. Его там в унитаз засосало, что ли?
Мне уже надоело стоять снаружи и выглядеть как дурачок, поэтому я решил зайти внутрь и поторопить своего друга. Но, как оказалось, этого не потребовалось. Бо выходил, когда я уже оказался на пороге.
— Чего так долго? — сразу же предъявил я ему.
— Ты не поверишь, что я только что услышал, — сказал мне Бо испуганным голосом, полностью проигнорировав мою претензию.
— Услышал новый для себя звук сливного бачка общественного туалета? — предположил я.
— Да нет же, Хао, не дури, — покачал головой Бо. — Давай отойдём в сторону, чтобы на нас никто не поглядывал подозрительно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Поговорить о чём-то секретном около кустов, конечно, не намного подозрительнее, чем возле туалета, но я согласился.
— Рассказывай, что ты там услышал, — попросил я.
— Ты видел тех двух мужиков, которые заходили в туалет после меня? — спросил Бо.
— Конечно, — ответил я и добавил: — К тому же, они вышли раньше, чем ты.
— На то были свои причины. Я не хотел, чтобы они меня заметили, поэтому притаился в кабинке, пока они обсуждали, кого назначить победителем конкурса, — объяснил Бо.
— Что? — удивился я.
— И, похоже, победителем они выбрали группу Гуна, — вздохнул Бо.
Конечно, с виду те два мужика казались серьёзными дядьками, но я не думал, что они прямо могут повлиять на результат всего конкурса. Может, Бо что-то как всегда перепутал или не так услышал?
— Ничего не могу понять, расскажи всё по порядку, — попросил я.
— Я зашёл в кабинку, закрылся там. Я всегда хожу в туалет в кабинке и закрываюсь, потому что не хочу, чтобы другие разглядывали…
— Так, давай без подробностей и ближе к делу.
— Хорошо. Так вот, сходил я в туалет довольно быстро и уже собирался выходить к тебе, как услышал, что в соседние кабинки зашли те двое мужиков и начали обсуждать, кто им больше всего понравился из участников. Мне захотелось немного послушать и после этого выйти, но когда они спустя несколько секунд начали говорить про «ручное жюри», то я решил остаться и дослушать разговор до конца.
— Чьё «ручное жюри»? — спросил я.
— Этого я так и не понял, но слушай дальше. Один из них сказал, повторяю дословно, что «ему приказано сделать победителем конкурса группу, которая выступала предпоследней». Второй спросил, передал ли он уже эту информацию жюри. Тот первый рассмеялся и ответил, что передал, так же, как и деньги от заказчика. Добавив, что с этим проблем не будет, и победителя выберут так, как надо.
У меня сейчас произошло что-то вроде когнитивного диссонанса. Зачем таким с виду серьёзным дядькам промышлять коррупцией на школьном конкурсе, за который даже денежного приза не дают? И кто этот заказчик? Как ему вообще может быть выгодно заплатить деньги жюри, чтобы они нарисовали победу группе под названием, прости Господи, «Ночные всадники»?
— Теперь ты понимаешь, что я не хотел палиться и выжидал пока они выйдут из туалета, чтоб всё рассказать тебе, — закончил свой рассказ Бо.
— Почему ты не записал их разговор на диктофон? — спросил я.
— Так, а мой телефон где? Я же его оставил у ребят.
— Очень не вовремя ты его оставил, ведь если то, о чём они говорили, окажется правдой, то мы упустили возможность доказать это, — покачал я головой, думая над дальнейшими шагами. — Мог бы хоть выйти из кабинки и сказать им, что всё слышал. Если что, крикнул бы мне, чтобы я пришёл на помощь.
— Ага, чтобы они нас там обоих положили на месте?
Я очень сомневаюсь, что за такую тайну они бы нам что-то сделали. Это ведь всего лишь школьный конкурс, здесь ничего не стоит на кону. Разве что, престиж и желание выделиться….
То, чего как раз и хочет Гун. Доказать, что его группа лучше моей. Неужели ради этого он задействовал ресурс отца, чтобы победить в конкурсе? Ведь заказчиком явно мог быть он. Либо же и вовсе сам Гун, у него также личные деньги имеются. В любом случае, надо что-то сделать, пока результаты конкурса не объявили.
— Пойдём, нам надо найти тех двух мужиков, — сказал я.
— Ты видел, куда они пошли? — спросил Бо. — А то я ведь даже не знаю, как они выглядят, только голоса их слышал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Они пошли обратно в толпу, — ответил я. — Не переживай, если что, я смогу их узнать.
Да уж, это было легче сказать, чем сделать. Мы с Бо начали обратно пробираться через толпу, но все люди в ней так сливались, что тех двух мужиков не было видно нигде. Сложности в поисках добавляло ещё то, что в толпе находились и другие мужчины в костюмах. Скорее всего, отцы участников либо же и вовсе директора школ. Наш директор, кстати, не соизволил порадовать нас своим присутствием. Ну, и чёрт с ним, сейчас это не так важно.
