Я включил зум, и изображение скакнуло вперед.
Вблизи человек выглядел еще более странно — легкий свитер порван в некоторых местах, весь в грязи. Голова втянута в плечи, словно бы он так пытается спрятаться от холода. Я опустил взгляд и похолодел.
То, что я увидел, могло принадлежать кому угодно, но только не человеку — длинные, неимоверно длинные пальцы, заканчивающиеся острыми когтями, постоянно подрагивали, шевелились. Кожа на этих «руках» была пепельно-серого цвета, в ранах или, скорее, язвах.
Такие лапы больше всего подходят для того, чтобы рвать тело на части, выдирая наружу кишки…
По моей спине пробежал предательский холодок, и прямо в этот момент тварь повернулась ко мне.
От увиденного у меня мурашки побежали по коже. Сзади существо очень напоминало человека, ничем особо не выделяясь, но спереди…
Мелкие, поросячьи глазки, белок которых был алого цвета, а радужная оболочка отсутствовала напрочь. Классический монстр из «ужастиков» — красный глаз и огромный черный зрачок.
Но не это было самым страшным. Намного страшнее была пасть твари. Она выглядела так, как будто какой-то маньяк взял обычного человека и располосовал ему лицо, разрезал рот, сделав пасть от уха до уха.
И в этой пасти в несколько рядов торчали мелкие, острые зубы.
Самое мерзкое, что складывалось впечатление, будто тварь ехидно улыбается. Это лишь усугубляло ее и без того жуткий вид.
Пока я рассматривал тварь, она словно бы учуяла меня, повернулась.
А увидев, тут же двинулась ко мне.
Она не спешила, шла спокойно, плавно. И это еще больше пугало. Если бы она просто бросилась на меня, рефлексы взяли бы верх, и я тут же выхватил бы оружие.
Но я вместо этого так же плавно, словно боясь спровоцировать тварь на атаку, занес руку за спину, нащупал свою винтовку и медленно вытащил из чехла.
— Я бы не стал…
Тихий голос, прозвучавший всего в паре метров от меня, заставил подпрыгнуть на месте.
Рядом со мной стоял…как бы так проще сказать? Классический катехумен. Такой же, как встречавшиеся мне ранее.
— Что не стал? — наконец спросил я.
— Палить, — катехумен кивнул в сторону замершей, глядящей на нас твари.
— Почему? Это твой зверек? — испуг прошел, но меня еще не окончательно отпустило, поэтому и пробило на шуточки.
— Нашумишь, — пояснил катехумен, — на шум придут другие.
— Не бойся, не нашумлю, — ответил я, вскинул винтовку и шмальнул прямо в голову твари.
Она тут же повалилась на снег.
Шума я действительно не наделал, ведь заранее озаботился приобретением глушителя, да и вообще полезных приблуд к своему оружию.
— Уже нашумел, — человек шагнул в сторону и выхватил из своей рясы здоровенный нож.
Я шарахнулся прочь, но он и не подумал идти за мной.
Слишком поздно я увидел еще одну тварь вроде той, что только что завалил. Вторая сидела на козырьке крыльца и явно выжидала подходящего момента, чтобы кинуться на нас. Она даже свесилась вниз, уже готовясь к броску.
Катехумен попросту вонзил ей в грудь свой тесак, с силой рванул на себя.
Тварь рухнула на снег, а катехумен тут же с силой наступил ей на голову ногой, обутой в тяжеленный ботинок с металлическим носком.
Раздался мерзкий треск костей, прыснула кровь, и тварь затихла.
Глава 35 "Союзник"
— Ты кто такой, и откуда взялся? — наконец выдавил я из себя.
Незнакомец даже не поднял на меня глаза. Вместо этого он вытащил свой тесак (назвать это орудие ножом язык не поворачивался) и вытер о полу собственной рясы.
— Будем тут говорить или зайдем все же в дом? — спокойно и тихо поинтересовался он и, наконец, посмотрел на меня.
Странный тип — лицо обезображено несколькими шрамами, в глазах не прочитать никаких эмоций. Глаза не человека, а, скорее, рыбы. Правда, сейчас в них появилось нечто. Вопрос или ожидание чего-то.
Я очнулся. Как бы этот человек ни выглядел, он мне сейчас жизнь спас. Да и дело говорит — нечего здесь беседы вести, лучше в доме. Не хватало еще, чтобы сюда сползлись другие твари, вроде этих двух…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
К слову: кажется, я теперь понял, как выглядят кошмары. Мерзкая, однако, тварь. И очень похожа на человека. Издалека, так вообще не отличить, если не приглядываться. Когда она окажется рядом, когда ты поймешь, кто перед тобой, будет уже поздно.
А еще меня смутило, как я сам себя вел во время боя. Да, конечно же, я испугался. А кто бы не испугался, впервые увидев перед собой такое? Но не в том дело, каков бы не был испуг, я начал действовать, и действовать правильно.
А вот что меня действительно насторожило, так это то, как я замер в первые секунды. Можно, конечно, списать на шок от увиденного. Но Хруст быстро выбивает из головы всякую дурь вроде шока, депрессии, стресса. Слишком восприимчивые здесь не выживают, ранимым здесь не место. Если ты человек с тонкой душевной организацией — не стоит идти в колонисты. Здесь либо все это слезет с тебя, как старая шкура, либо ты сам сдохнешь. Причем в кратчайшие сроки.
Так что нет, то, что я замедлился, затормозил, никак не связано с испугом. Как там Строгов говорил: «Глаза боятся, руки делают»? Это было именно так. В любой другой ситуации, насколько бы я не был испуган, дезориентирован, удивлен или даже оглушен, мое тело начинало действовать даже до того, как мозг начнет соображать и выдавать варианты этих самых действий. Если хотите, можно назвать это инстинктом выживания, приобретенным на Хрусте. Без него я бы не выжил, да и не выживал. Сколько раз я оказывался в клон-центре? Пять раз? Десять?
Но в этот раз не мое тело «проспало», не я виновен в том, что упустил первые секунды. В этот раз что-то случилось, словно бы чужая воля подавляла меня, сковывала, не позволяла действовать.
Быть может, эти твари, кошмары, обладают гипнозом или чем-то подобным? Может, это их метод охоты?
Кстати, а ведь и первая, и вторая тварь кинулись в атаку, когда я испугался. Все именно так. Они начинали действовать, словно бы учуяв мой страх.
Меж тем я и незнакомец зашли в дом, и я захлопнул дверь.
— Кто ты такой? — спросил я его.
— То же самое хочу спросить я у тебя, — усмехнулся гость.
— Я колонист «Гардена», — ответил я, решив не акцентировать внимание на том, что не только «Гардена», и не просто колонист, — а теперь скажи, кто ты?
— А я колонист «Арматеха», — хмыкнул гость, — но сейчас таких как я принято называть катехуменами.
— Ты мало похож на одного из них, — сказал я.
— А я и не являюсь таким, как они, — ответил гость, — это горстка выживших, сбежавших отсюда. Они настолько испугались того, что здесь произошло, что ударились в веру, поверили черт знает во что, пытаются в этом убедить остальных.
— А ты не поверил? — спросил я.
— Нет, — покачал головой гость, — зачем придумывать бред, когда знаешь правду.
— И в чем правда?
— В том, что здесь применили биологическое оружие, — спокойно ответил гость.
— Кто?
— «Арматех».
— Но зачем им это?
— А кто их знает, — вновь хмыкнул гость, — может, проверить решили, а Хруст оказался наиболее удобным полигоном для испытаний, а быть может…
— Что?
— А быть может, наказали нас за то, что мы решили улизнуть от них.
— Хотели стать «свободными»? — подсказал я.
— Именно.
— Не проще было прислать сюда наемников и навести порядок? — поинтересовался я.
— Почему ты спрашиваешь меня? — пожал плечами гость. — Как по мне — проще. Но шишки из «Арматеха» решили иначе, чтоб их черти драли…
— Уже.
— Что, «уже»?
— Их уже порвали черти, — ответил я, — штаб «Арматеха» был атакован чужими и уничтожен. Не выжил никто.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Туда им и дорога, сволочам, — буркнул гость.
— Так что ты тут делаешь? — спросил я.
— Я? — переспросил гость. — Выживаю.
— Зачем?
— Тебе не кажется этот вопрос глупым? — улыбнулся катехумен. Его улыбка выглядела так, что хотелось схватиться за пистолет и пальнуть ему прямо в морду. Жуткий оскал, а не улыбка. — Чтобы выжить. Жить я хочу. Нравится мне это!
