— Та-ак… А почему ты такая довольная, у тебя есть план?
Я вновь тяжело вздохнула, что-то это начало входить у меня в привычку, и посмотрела Масе в глаза.
— Есть.
Коул заломил правую бровь, выражая полное внимание.
— Я остаюсь с Ошер здесь до утра, а вы все выбираетесь ночью из долины, но… — я перебила уже начавшиеся было вопли протеста, — так как вы вряд ли согласились бы на это, есть запасной вариант.
— И какой же? — Голос Коула был мягок и спокоен, я почувствовала себя маленькой напроказившей девочкой и упрямо тряхнула головой.
— У нас есть шанс выжить, но он очень мал… И если первый план никто не поддерживает, то о втором вы узнаете только завтра. И никаких возражений, я и вправду не могу ничего сказать, это их мир, и каждое мое слово им известно.
— Тогда как же мы смогли бы выбраться отсюда, — мрачно поинтересовался Мася.
Я улыбнулась.
— Все просто, до завершения завтрашнего суда они не могут нам ничего причинить, таково их решение, и не в их правилах его менять. Все мы, кроме Ошер, можем сейчас встать и попытаться до рассвета покинуть долину.
— А почему мы все еще тут, — удивился кот, сияя отраженным светом зеленых глаз.
Да потому, — ответила я и подбросила веток в костер, — что мне далеко не все равно в каких руках я оставляю Ошер.
Утро выдалось холодным и промозглым, я лежала на груди Коула, забравшись на него с ногами, хотя засыпала вроде бы совсем не с ним. Мне было тепло и холодно одновременно, тепло — там, где меня согревало его тело, а холодно в районе спины. Подумав, я все-таки села, сонно потянулась и только теперь встретилась с насмешливым взглядом любимых глаз. Решив его немного шокировать, я наклонилась и мягко чмокнула в нос. Шокировать вышло, удивленное выражение этого надменного лица мистера "я всегда и все знаю лучше вас", стоило многого.
Ветер ворвался в пещеру совершенно неожиданно, принося с собой холод, запахи трав и влажную россыпь росы, метнувшейся к коже и разбудившей меня лучше любого другого средства. В пещеру влетел удивительно красивый серебристый дракон и тут же опустился на пол, складывая широкие кожистые крылья за спиной и поворачивая к нам изящную голову на длинной гибкой шее и рассматривая смешных букашек дивными серыми глазами, похожими на… влажный жемчуг, добытый с далеких морских глубин. Следом за первым драконом начали прилетать и другие. Пещеру наполнил шум, ветер, скрип острых когтей по граниту и шепот мыслей в моей голове. Я их слышала и даже не столько слышала, сколько видела вспышки и отдельные цветные фрагменты картинок, которыми они перекидывались, общаясь друг с другом. Голова тут же разболелась, и мне временно пришлось создать вокруг себя невидимый кокон, который блокировал бы внешнее воздействие их разума.
Ошер тут же забралась ко мне на руки, удивленная и огорошенная таким количеством себе подобных. Коул взяв за руку, увлек в какой-то темный угол, пока меня, стоящую с разинутым ртом в центре пещеры ненароком не растоптали. Кот мужественно подавлял истерику, сидя на голове у Маси, несмотря на настойчивые попытки его оттуда снять.
— Ллин, как ты собираешься с ними говорить, — прокричал эльф, перекрикивая шум ветра, поднятого исполинскими крыльями и скрежет когтей по камню.
— Я их слышу, — крикнула я, оглядываясь на самых прекрасных созданий из всех, когда-либо созданных в этом мире.
Судя по лицу Эля, он ничего не понял, но времени объяснять уже не было: шум стих, и я поняла, что меня зовут. Пришлось снять блок, и вновь почувствовать властный и требовательный зов, которому невозможно было противиться. Я шагнула вперед, все еще держа на руках Ошер, и спиной чувствуя, что Коул идет следом. Ну и пусть, посмотрела бы я на того, кто смог бы ему запретить сопровождать меня.
Драконы сидели, собравшись в круг. Их было ровно пятнадцать, и я понимала, что это далеко не все, а лишь старейшие и самые мудрые из рода, хотя по ним я бы не сказала, что они старые, по-моему, понятие возраста к драконам вообще не применимо.
Я медленно вошла в круг и тут же ощутила на меня взгляды…, почувствовала их мысли, заглянула в их души…, и чуть не потеряла себя в водовороте их памяти. Пришлось напрячься и построить защиту — довольно хлипкую, если честно — от их разума. Они наблюдали за мной с легкой иронией, им незачем было защищать свой разум от меня, я была слишком слаба и глупа, чтобы причинить им хоть какой-то вред. Ошер высунула огненный язычок и тихо зашипела на всю эту компанию, чувствуя мое напряжение и страх.
— Зачем ты пришла? Названная мать, укравшая чужое дитя.
Как я ни силилась, но так и не смогла понять, кто это сказал. Я попыталась поднять голову и встретиться с ними взглядом, но голова тут же закружилась и взорвалась болью. Запрет? Возможно. Пришлось опустить взгляд на ближайший светящийся сталактит, или как он там называется.
— Я не украла, я спасла ее, и пыталась спасти ее мать.
В голову буквально ворвался поток чужой воли, беспардонно ломая все баррикады и выворачивая на изнанку память и душу. Им было интересно, они хотели знать, и просто так распяли мои воспоминания, ничуть не заботясь обо мне.
Я застонала сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как подкашиваются ноги. Падаю? Нет, спина оперлась на твердое и надежное плечо Коула, тут же стало значительно легче. Ошер обеспокоено завозилась на руках, заглядывая золотыми глазками в мое лицо и не зная как помочь. Я терпела.
Внезапно все кончилось. Драконы насытили свое любопытство и покинули мою бедную голову, я слизнула соленую каплю пота с верхней губы и снова встала прямо. Ну, или просто попыталась, стараясь не очень красочно ругаться про себя.
На меня теперь смотрели любопытством и легким интересом, как на козявку, которая умудрилась помочь великану. Польщенная козявка громко ругалась матом, не разжимая губ, посылая всех 15 великанов куда подальше.
— Ты можешь оставить ребенка здесь, мы позаботимся о ней.
Теперь я поняла, что со мной говорит ярко алый, будто всполох пламени гаснущей зари, дракон. Я подняла голову и, прищурившись, на него взглянула.
— Что будет потом с нами?
— Вы умрете. Никто из смертных еще не покидал нашей долины.
Класс! Обормот будет в восторге.
— А что будет с Ошер?
— Она дочь матери "Клана Рассвета". Ее воспитает клан и она возглавит его, став новой матерью, той — что дает жизнь. Но сначала, — он приблизил свои глаза так близко к моему лицу, что я ощутила жар его дыхания на своих щеках. В его глазах было столько силы и знаний тысячелетий, что мне стало страшно, страшно оттого что нас и вправду убьют и не придадут этому никакого значения, как клопов, прыгнувших на хозяйскую постель. — Сначала ты дашь ей свой эликсир, ведьма, что бы она смогла жить без тебя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
