— Мне следовало прихватить больше рубинов из сундука во дворце раджи, — ехидно сказала Роксана, когда Волк на пальцах показал, какую сумму он заплатил за боевого коня. Он укоризненно уставился на нее, и она замотала головой. — Не обращай внимания, мой друг! Деньги — это всего лишь деньги.
Когда Волк отправился в Бактрию, Роксана отдала ему все драгоценности и деньги. Сокровищницы Согдианы опустошил Александр, и сейчас Роксана понемногу восполняла их. Ее сыну, когда он взойдет на трон, понадобятся средства. И пусть тогда враги осуждают ее. То, что они о ней думают, не имело для нее никакого значения. Она никогда не забывала о своих обязанностях наследницы Двух Царств.
Голос Александра вывел ее из размышлений.
— Я пришел к выводу, что Амби можно доверить единоличное управление его царством. Он молод, но мы уже убедились в его способностях. Сейчас его сатрапия стала в три раза больше, чем тогда, когда мы впервые пересекли ее границы, так что ему не о чем сожалеть.
— Разумеется, мой господин. Ты обращался с ним искренне и с уважением. Я боялась за его жизнь во время нападения тигрицы. На охоте он сражался храбро, — сказала Роксана. — Я уверена, что он сохранит верность тебе, — добавила она.
После ее возвращения в лагерь Александра Амби обращался с ней, как с пропавшей и нашедшейся сестрой. Раны молодого царя оказались легкими и не вызвали никаких осложнений, зато теперь у него появились шрамы от когтей тигра, которыми можно было похвастаться перед женщинами.
Роксана улыбнулась.
— У меня есть кое-что для тебя, мой господин. — Она дала знак, и Волк галопом примчался к ним, ведя за повод вороного жеребца. — Это сын твоего Буцефала, Александр. Пусть он всегда несет тебя к победе.
Когда Александр слез со своей лошади и подошел к юному боевому коню, его глаза засверкали. Обратив на Александра взгляд своих больших умных глаз, жеребец выгнул шею и стал рыть копытами землю. Его грива и хвост, черные как безлунная ночь, развевались на ветру, словно боевые стяги, шкура блестела шелком, а копыта были позолочены.
— Никто не сможет заменить Буцефала, Александр, — сказала Роксана. — Но это животное знатного рода, а имя его Ахиллес.
Александр медленно приблизился и поднял руку, чтобы погладить бархатный нос и почесать между глаз. Ахиллес зафыркал, прядая ушами и изучая запах незнакомого человека, стоявшего перед ним. Александр предоставлял жеребцу возможность привыкнуть к нему и шептал ему какие-то ласковые слова.
Лошадь издала тихое гортанное ржание и потерлась головой о голову человека.
— Он очень похож на моего Буцефала, — хрипло произнес Александр. — Ты уверена, что это действительно его потомок?
— Да, мой господин. А его матерью стала одна из лучших кобылиц царских конюшен Дария. Ахиллес родом из окрестностей Вавилона.
— И его тренировали как боевого коня?
Роксана кивнула.
— Желает ли господин испытать его? Ни один мужчина не ездил на нем со времени его покупки в Бактрии.
Это была правда — ни один мужчина не сидел на его спине, но она не сообщила о своих синяках и ссадинах, полученных с помощью этого коня. У Ахиллеса был непростой характер. Прошлым вечером он дважды сбросил ее, прежде чем они пришли к взаимопониманию. Она с почтением взяла под узды лошадь Александра, а царь оседлал вороного.
Человек и конь превратились в единое целое, слившись в гармонии движения. Каждый из них был лучшим представителем своего вида. Александр по-мальчишески улыбнулся и пустил вороного сначала рысью, потом легким галопом, а затем ударил пятками в его тугие бока и жеребец перешел на полный галоп.
Роксана повернулась к бактрийцу.
— Хорошая работа, мой друг. Судя по всему, царю понравился наш подарок. — Она довольно засмеялась, но потом погрустнела. — Оставайся со мной, Волк. Меня не покидает чувство тревоги. И еще я прошу тебя охранять моего господина так же, как и меня. Будущее нашего народа в его сильных руках. — Волк, не мигая, сурово смотрел на нее, и ей оставалось только гадать, какие мысли скрывает этот взгляд. — Он перестал быть нашим врагом, Волк. Но друг ли он нам, я не знаю.
Александр возвратился достаточно быстро.
— Эта лошадь достойна самого Аполлона! — воскликнул он, поглаживая аристократическую шею животного. — Какой награды ты хочешь за то, что свела нас вместе?
Роксана нахмурилась.
— Согдианцы дарят, не ожидая ответной награды. Для меня честь доставить тебе радость. — «Неужели он принимает меня за персидского купца, пытающегося дать ему взятку?» — подумала Роксана и добавила: — Я не прошу у тебя ничего, мой господин.
— Не сердись! — Он поднял руку. — Я не хотел тебя обидеть, маленькая звезда. Ты упряма, как колючка из джунглей, но теперь я твой должник. Александр наклонил голову, а затем простодушно улыбнулся, зная, что она не могла противиться этому беспроигрышному ходу. — Молю тебя, давай проедемся вместе. Я постараюсь стать безупречным другом.
Роксана прикусила нижнюю губу.
— Как прикажешь, мой господин.
— Ты можешь поступать так, как пожелаешь.
Он смотрел на нее в ожидании, протягивая свою мускулистую руку. Она вздохнула, кивнула, и он усадил ее перед собой.
Они галопом неслись мимо растянувшихся войск, а Волк держался на почтительном расстоянии сзади. Левая рука Александра обнимала Роксану за талию, а она прижалась к его сильному телу.
— Я люблю тебя, женщина, — шептал он в ее густые волосы. — Когда родится наш сын, я заберу тебя с собой в Македонию и сделаю царицей всех своих царств. Ты станешь достойной невесткой моей матери.
У Роксаны что-то сжалось в горле: у нее не было никакого желания отправляться в Македонию или носить двойную корону Александра, поскольку у нее уже была такая же собственная. В чужой стране она превратится в ненавидимую всеми чужестранку. Не станет ли таким же изгоем и ее сын? Почему случилось так, что их с Александром тела смогли обрести взаимопонимание, но души не сумели найти общий язык?
— Женщина, ты вооружена до зубов. Даже мои серебряные щиты не могут сравниться с твоими! Может, ты собираешься в одиночку сражаться с целой армией?
Роксана не смогла сдержать возглас удивления.
— Ты спрашиваешь, почему я вооружена? Неужели ты рассчитываешь, что я буду сражаться со слонами, тиграми и вражескими воинами без оружия?
Александр направил лошадь с главной тропы в джунгли.
— Куда ты меня везешь?
— Туда, где мы сможем побыть наедине. — Его рука скользнула к ее груди, чтобы приласкать ее. Соски Роксаны затвердели, и ее тело охватило знакомое возбуждение. — Мой господин, не забывай, что утро уже в разгаре, — слабо протестовала она, ощущая, как разгорается в ней страсть.
