– Теперь я убеждена, – с озорной усмешкой объявила она, – что ни один лакей не способен целовать меня так, как вы, Дэмиен Эсмонд. Боюсь, что после вас меня больше не удовлетворит ни один любовник, и все это ваших рук дело.
– В таком случае вы не можете вернуться ко двору, мадам, ибо столь старомодная особа, любящая своего собственного мужа и не помышляющая о других мужчинах, не встретит там ни понимания, ни одобрения. Эту мрачную тайну мы должны свято хранить и не выдавать никому.
Он улыбался ей, и от этой ослепительной улыбки она еще больше ослабела.
– Я не могу стоять, – тихо призналась она. – Если отпущу тебя, просто рухну на землю.
– Тогда мне придется на руках вынести тебя отсюда, – пообещал он.
– Дэмиен... – вздохнула она, когда он подхватил ее на руки.
– Что?
– Нельзя ли нам остаться здесь и любить друг друга? – прошептала она.
Теперь настала очередь герцога вздохнуть.
– Мне хотелось бы этого больше всего на свете, милая, но нет. В первый раз мы станем любить друг друга в уставленной цветами комнате, при свете свечей, озаряющих твою несравненную красу. Ты станешь моей женой, и дитя, которое родится от нашей взаимной страсти, будет зачато честно и в обоюдной любви. Я люблю тебя, Дайана, и не стану бесчестить постыдно и тайком! Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Он поцеловал ее в самый кончик носа.
Дайана кивнула, но Дэмиену показалось, что в изумрудных глазах сверкнул огонек разочарования. Это польстило ему. Подумать только, что ему досталась такая умница, красавица и к тому же невинная девушка. Он сделает все, чтобы она навсегда запомнила их первую ночь.
– А теперь скажи мне, каким образом, черт возьми, выбраться из этой проклятой паутины?
– Сначала поверни налево, потом... Синара, меня поймали!
– Знаю, – объявила Синара, выступая из-за ближайшего куста. – По правде говоря, бабушка послала меня за вами. Уже темнеет, и скоро подадут ужин. Милорд, а ваш брат куда талантливее вас в этом отношении! Малышка Мэйр заманила его сюда сегодня утром, и он без труда нашел дорогу назад. Ну и негодница! Умеет она обращаться с мужчинами, ничего не скажешь. Маркиз нашел ситуацию весьма забавной, хотя я на его месте разозлилась бы. Думаю, вернувшись домой, он будет скучать по ней.
– И в один прекрасный день мой брат может всерьез задуматься о женитьбе на Мэйр Лесли. Но прежде им, по-моему, следует стать друзьями.
– До чего же вы старомодны, милорд, – фыркнула Синара.
– Так оно и есть. Впрочем, как большинство мужчин, что бы они там ни утверждали. Помните это, Син, когда вернетесь зимой ко двору.
Синара не произнесла ни слова, пока они не оказались в саду. И только тогда обронила:
– Кажется, ваш совет достаточно справедлив, милорд. Я приму его к сведению.
– Запомните еще одно, Синара Стюарт: вы всегда будете желанной гостьей в Роксли-Касл[12], и не только у своей кузины, но и у меня тоже.
– Спасибо, милорд, – кивнула Синара, глядя ему прямо в глаза и слегка улыбаясь.
– У тебя настоящий замок?! – взвизгнула Дайана.
– Совсем маленький, – объяснил герцог и, смеясь ее искреннему удивлению, понес в дом.
Глава 14
Наутро герцог и маркиз отправились к себе в поместья. Дайана постепенно свыкалась с мыслью о том, что будет жить в маленьком замке, известном как Роксли-Касл. Дом маркиза назывался Роксли-Холл, и Мэйр утверждала, что с нее и этого довольно, лишь бы стать женой Дариуса. Взрослые твердили, что маркиз Роксли вовсе не думал делать ей предложения и даже не обмолвился о возможности такого союза. Но Мэйр только улыбалась по-кошачьи хитро и отвечала, что всему свое время и следующие несколько лет она должна посвятить тому, как научиться правильно говорить по-английски и стать настоящей леди, как сестра и кузины. Никто не возражал, ибо все быстро поняли: с Мэйр Лесли спорить бесполезно. Пусть внешностью она пошла в Лесли, зато характер унаследовала от матери.
Начался осенний сбор урожая. Последними снимали яблоки и груши и делали сидр и грушевое вино. Остальные фрукты раскладывали в прохладных сухих подвалах. С деревьев постепенно облетали листья. Ночи становились все длиннее и холоднее. Закончив работу на господ, арендаторы стали чинить собственные крыши и дымоходы, готовясь к зиме. Мельник трудился с утра до ночи, жернова неустанно скрипели, перемалывая зерно на муку. На задних дворах резали свиней и заготовляли ветчину, бекон и колбасу. В неотапливаемых кладовых подвешивали говяжьи, оленьи туши и убитую дичь.
Октябрь уже кончался. Живот Фэнси все округлялся, да и сама она становилась все более пухленькой. К облегчению всей семьи, она примирилась и с собой, и с Китом Трэхерном. Дайана и Жасмин собирались навестить герцога Роксли. Отъезд был назначен на первое ноября. Они пригласили с собой Синару, потому что в последнее время она напоминала тигрицу в клетке, раздражалась по каждому поводу, носилась на лошади с головокружительной скоростью и не разбирая дороги. Оставалось надеяться, что в гостях она немного отвлечется.
Роксли находился в двух днях пути от Куинз-Молверна. Первую ночь они провели в удобной гостинице и к следующему вечеру добрались до места. Как сказал герцог, замок был невелик. Укрепленное жилище, выстроенное в тринадцатом веке как приграничный форт, Роксли, несмотря на четыре квадратные башни, выглядел скорее уютным особняком из сероватого песчаника, с темно-серыми крышами из сланцевого шифера и возвышался на небольшом холме, у подножия которого стояла древняя каменная церковь. В окружающих полях мирно паслись небольшие стада коров и отары овец – свидетельство хоть и скромного, но богатства.
– Здесь так уединенно, – заметила Синара. – Трудно тебе будет найти развлечения, поскольку здесь на целые мили не найдешь ни одного дворянского дома. Интересно, где находится Роксли-Холл? Надеюсь, мы увидимся с Дариусом. Мне ужасно хочется подразнить Мэйр. Она так мечтала поехать.
– Думаю, новобрачные захотят уединения, – заметила Жасмин и обратилась к Дайане: – Здесь чудесно, не так ли, дорогое дитя? Я уже вижу сад сзади дома. Завтра посмотрим, в каком он состоянии.
Экипаж остановился перед крыльцом, на котором уже стоял герцог. Он помог спуститься сначала Жасмин, потом Синаре, целуя руки обеих женщин. Настала очередь Дайаны. Он сжал ее талию, поднял и поцеловал.
– Добро пожаловать домой, , моя сладостная Сирена, – прошептал он.
Глаза девушки неожиданно наполнились слезами, но это были слезы радости.
– Ах, Дэмиен, я так счастлива! – пробормотала она. – Счастлива видеть тебя снова. Счастлива сознавать, что ты еще любишь меня, и счастлива видеть то место, где я проведу остаток дней своих и выращу наших детей.
