— Убийца тогда предпочтет иметь дело с вами сейчас, здесь, если сможет действовать, — сказал Стоукс. — Нам нужно будет создать обстановку, которая покажется ему для этого подходящей.
Они с этим согласились, и вот сейчас она здесь занимается флиртом, или пытается заниматься, с Чарли.
— Пошли! — Продолжая улыбаться, Порция потащила его к тропе, ведущей к храму. — Я уверена, что Китти увела бы вас, если бы сумела.
— Вероятно, — согласился или сделал вид, что согласился Чарли.
Когда они дошли до начала тропы, Порция оглянулась на высокую фигуру, стоявшую на террасе. Снова повернувшись к Чарли, Порция увидела его весьма выразительный взгляд.
— Вы сбрасываете маску, едва взглянете на него. Вам нужно играть лучше, чтобы убедить этого негодяя, что между вами и Саймоном все кончено.
Порция хотела было остудить Чарли суровым взглядом, но затем захихикала и повисла у него на руке.
— Боже, какой вы забавный!
Чарли хмыкнул:
— Но и переигрывать тоже не стоит. Нужно, чтобы мы выглядели убедительно.
Порция улыбнулась и с высоко поднятой головой ступила на тропу, держась за руку Чарли и шагая рядом так же близко, как она шла бы с Саймоном.
Когда они отдалились от дома, Чарли воспользовался моментом для того, чтобы проинструктировать ее, каким образом можно поощрить таких джентльменов, как он.
— Очень хороший способ — ловить каждое слово с широко открытыми глазами. Словно это слово равноценно… — Он сделал неопределенный жест.
— Тому, что изрек Овидий?
Чарли заморгал.
— Я думал о Байроне или Шелли, но если вам нравится Овидий… Кстати, Саймон знает о ваших странных вкусах?
Она засмеялась и игриво похлопала Чарли по руке. Они приблизились к храму, и Порция потащила его к ступеням.
— Давайте зайдем и полюбуемся видом!
По мраморному полу они прошли к дальнему концу и остановились, устремив взоры вдаль.
Чарли стоял рядом, прямо за ее плечом. Через минуту он наклонил голову и пробормотал:
— Вы знаете, я никогда не мог этого понять… вы достаточно привлекательны, но — ради Бога, не набрасывайтесь на меня! — мысль о том, чтобы позволить с вами вольности, настолько меня пугает, что превращает в глупца.
Порция рассмеялась, искренне удивившись его словам. Повернувшись и встретившись с его притворноогорченным взглядом, она сказала:
— Не печальтесь. В этом, без сомнения, виноват Овидий.
Послышались шаги на тропе. Они обернулись, сделали шаг в сторону друг от друга, как бы изображая, что чувствуют свою вину.
Саймон вел по ступенькам Люси Бакстед.
Порция почувствовала, что всей душой она рвется к нему, хочет смотреть на него сейчас, когда он оказался поблизости. Чарли был гораздо ближе, однако такого воздействия на нее не оказывал. А вот при приближении Саймона у нее даже пульс участился.
Помня о недавнем замечании Чарли, она собрала всю свою волю и сохранила маску равнодушия на лице.
Люси это заметила. На ее лице появилась неуверенная улыбка.
— О, мы не хотели вам мешать.
— В самом деле, — растягивая слова, подтвердил Саймон. — Хотя обсуждалась, судя по всему, весьма интересная тема. О чем идет речь? — Произнес это он весьма холодным и придирчивым тоном.
Порция взглянула на нега с пренебрежительным выражением.
— Об Овидии.
Он поджал губы.
— Я мог бы и сам догадаться.
Порция знала, что таков был план, и тем не менее эта насмешка уязвила ее. Она взяла Чарли под руку.
— Мы уже налюбовались пейзажем. Оставляем вас, чтобы вы могли последовать нашему примеру.
Бедняжка Люси, по всей видимости, чувствовала себя весьма неуютно. Чарли остался невозмутимым и уверенным, но как только они снова оказались за пределами храма, он облегченно вздохнул. Глядя перед собой, он проговорил:
— Не знаю, смогу ли я все это вынести.
Порция сжала ему руку.
— Мы должны, ведь альтернатива еще хуже.
Они вернулись к дому, к террасе, к остальной компании, чтобы продолжать воплощать свой план в течение дня.
После того как Порция сделала первый шаг в этом направлении, она заставила себя думать о Саймоне не так, как уже привыкла за много дней, а с еще большим пренебрежением и даже презрением. Было нелегко видеть его высокомерное выражение.
Его холодность, его осуждающие взгляды, с одной стороны, ей помогали, а с другой — уязвляли и ранили.
И хотя они знали, что все это было игрой, они сейчас жили в иллюзорном мире. И в этом мире их поведение угрожало не только ей, не только ему, но и тому, что было между ними.
И Порция реагировала на эту угрозу, пусть всего лишь воображаемую. Сердце у нее ныло и болело. К тому моменту, когда опустилась ночь, в ее самообладании, которое доселе было надежным щитом, защищавшим ее от внешнего мира, наметились серьезные трещины.
Тем не менее все гости, судя по выражению их лиц и обрывочным неодобрительным намекам, верили в искренность ее поведения. А только это, убеждала себя Порция, ворочаясь на кровати перед камином в комнате леди О., и имело значение.
Даже леди О. холодно поглядывала на нее, однако напрямую никаких комментариев не высказывала, как бы подтверждая мнение о том, что ее так просто не провести, и лишь орлиным взором наблюдала за Порцией.
Сейчас она тихонько похрапывала в дальнем конце комнаты.
Часы в доме стали отбивать удары. Двенадцать часов. Полночь. Должно быть, все остальные уже уютно устроились в кроватях и крепко спят. Перевернувшись на спину, Порция закрыла глаза, намереваясь сделать то же самое. Однако не смогла. Не смогла укротить беспокойство, которое поселилось в душе. Она пыталась глубоко дышать, но это не помогало.
Подавив проклятие, она отбросила покрывало и поднялась. Набросила на себя платье, приготовленное на утро, более или менее зашнуровала его, надела туфли, затолкала в карман чулки и, бросив прощальный взгляд на леди О., подкралась к двери, бесшумно открыла ее и выскользнула из комнаты.
Стоя у окна без сюртука, без жилета, с бокалом бренди в руке, Саймон смотрел в темный сад и старался ни о чем не думать. Старался подавить беспокойство. Усмирить инстинкт хищника и успокоить свои страхи. Они беспочвенны, он это знал, однако…
Открылась дверь. Он повернулся и увидел, как проскользнувшая в комнату Порция тихонько затворяет ее за собой.
Заметив Саймона, она выпрямилась и в полумгле некоторое время изучала его лицо, затем шагнула навстречу.
— Я не ожидала, что ты все еще не ложился.
— Я не ждал тебя, не думал, что ты придешь.
Его колебания продлились лишь мгновение, после чего он поставил на подоконник бокал, шагнул к ней и заключил ее в объятия.
