– Когда я была Принятой, любой девчонке, вздумавшей так разговаривать с Айз Седай, пришлось бы целый месяц драить полы, даже если бы через месяц ей самой предстояло стать Айз Седай.
Желая разрядить обстановку, Илэйн поспешно заговорила:
– Я уверена, она не имела в виду ничего дурного. Мы стараемся изо всех сил. Простите нас, Айз Седай.
Поскольку сама Илэйн ничего худого не сделала, можно было надеяться, что ее вмешательство поможет. Во всяком случае, Найнив, кажется, опомнилась – она попыталась придать своему лицу подобающее выражение, сделала реверанс и даже потупила глаза, будто и вправду смутилась. Илэйн продолжала, словно Найнив сама извинилась перед Шириам и получила прощение:
– Я знаю, вы все хотите провести как можно больше времени там, так что, пожалуй, не стоит задерживаться. Попробуйте мысленно представить себе кабинет Элайды, каким видели его в последний раз. – В Салидаре никто не называл Элайду Амерлин, а потому и покои Амерлин в Башне именовали несколько иначе. – Сосредоточьтесь на этом, все разом, и тогда мы окажемся там вместе.
Первой кивнула Анайя, но похоже, на этот отвлекающий маневр поддались даже Карлиния и Беонин.
Трудно сказать, то ли они двинулись вперед, то ли Тел’аран’риод обернулся вокруг них. Судя по тому немногому, что понимала Илэйн, действительности могло соответствовать и то и другое. Мир Снов был бесконечно податлив. Только что они стояли на пыльной улочке Салидара, а в следующее мгновение очутились в просторной, богато отделанной комнате. Айз Седай удовлетворенно кивнули: опыта у них еще недоставало, и они радовались всякий раз, когда задуманное осуществлялось.
Подобно тому, как в Тел’аран’риоде отражался реальный мир, в облике этой комнаты отразились пристрастия и вкусы женщин, властвовавших в Башне последние три тысячи лет. Золоченые светильники не были зажжены, но света в помещении хватало – того самого невесть откуда берущегося света, который всегда присутствует в Тел’аран’риоде, как и в настоящих снах. Высокий камин был сложен из золотистого кандорского мрамора, пол устилали полированные плиты из краснокамня, добытого в Горах Тумана. Стенные панели из странного светлого, с узорчатыми разводами дерева были изготовлены сравнительно недавно – всего какую-то тысячу лет назад. Панели украшала причудливая резьба – изображения невиданных животных и птиц, существовавших, по мнению Илэйн, только в воображении резчика. Высокие стрельчатые окна, заключенные в рамы из отливающего перламутром камня, выходили на балкон, нависавший над личным садом Амерлин. Этот камень был спасен из безымянного города, во время Разлома Мира погрузившегося в Море Штормов, – подобного ему не было больше нигде в мире. Каждая женщина, занимавшая эти покои, оставила здесь след своего пребывания. В том числе и Элайда. Позади внушительного письменного стола, покрытого искусной резьбой в виде строенных колец, высилось массивное, похожее на трон кресло со знаком Пламени Тар Валона на спинке. Столешница была пуста, если не считать трех расписных лаковых шкатулок алтарской работы, стоявших на равном расстоянии одна от другой. У стены стояла простая белая ваза, полная роз. Их цвет и количество менялись с каждым взглядом, но всякий раз это были именно розы. Подумать только, розы! В такое время года и в нынешнюю-то погоду! Вырастить их можно было только с помощью Единой Силы. Впрочем, Элайда занималась этим и когда была советницей матери Илэйн.
Над камином висела картина, выполненная в новой манере – на холсте. Изображала она смертельную схватку – двое противников, один из них с пламенным ликом, метали молнии. Вторым был Ранд. Илэйн, побывавшая в Фалме, не могла не признать, что все это недалеко от истины. Рваная дыра на лице Ранда – будто туда запустили чем-то тяжелым – была аккуратно, так, что почти не осталось следов, заделана. По всей видимости, Элайда хотела, чтобы нечто постоянно напоминало ей о Возрожденном Драконе, но радости от подобного напоминания отнюдь не испытывала.
– Извините меня, – промолвила Лиане, прежде чем Айз Седай закончили кивать и переглядываться. – Я должна проверить, дошли ли мои распоряжения до моих людей.
Все Айя, кроме Белой, имели сеть лазутчиков в разных странах, а многие Айз Седай заводили вдобавок и собственных осведомителей. Что же до Лиане, то, будучи Хранительницей Летописей, она ухитрилась создать сеть соглядатаев и в самом Тар Валоне. Едва закончив фразу, Лиане исчезла.
– Не стоит ей разгуливать тут в одиночку, – усталым голосом обронила Шириам. – Найнив, отправляйся-ка следом. Побудь с нею.
Найнив дернула себя за косу:
– По-моему… я думала…
– По-моему, ты частенько не думаешь, что говоришь! – перебила ее Мирелле. – Делай, что тебе велено, Принятая!
Бросив кислый взгляд на Илэйн, Найнив кивнула, подавила вздох и исчезла. Илэйн не особенно ей сочувствовала. Надо было в Салидаре вести себя сдержаннее, тогда, глядишь, и сейчас удалось бы объяснить им, что Лиане может находиться в любом месте города и найти ее сейчас почти невозможно и что сама она не раз и не два бродила в одиночку по Тел’аран’риоду.
– Ну-ка взглянем, что тут интересненького, – пробормотала Морврин, но никто и с места не успел тронуться, как в кресле за столом появилась Элайда. Скорее импозантная, чем красивая, в кроваво-красном платье, с полосатым палантином Амерлин на плечах, она грозно сверкнула глазами и властным, суровым голосом изрекла:
– Как я и Предрекала, Башня вновь объединится под моей властью. Под моей! На колени, несчастные! Кайтесь в своих грехах и молите о пощаде.
С этими словами она исчезла.
У Илэйн вырвался глубокий вздох, но она с облегчением отметила, что это случилось не с ней одной.
– Предрекала? – Беонин задумчиво нахмурилась. В ее голосе не слышалось беспокойства, но основания для такового имелись. Элайда обладала даром Предсказания. Проявлялся он нерегулярно, но уж если на нее накатывало, то все предсказанное непременно сбывалось.
– Сон, – промолвила Илэйн и сама подивилась тому, как твердо звучит ее голос. – Она спит и видит во сне то, чего бы ей хотелось. Что тут удивительного?
О, Свет, хоть бы это действительно было так, взмолилась Илэйн в душе.
– Вы заметили палантин? – спросила Анайя, не обращаясь ни к кому в отдельности. – На нем не было голубой полоски.
На накидке Амерлин должны были присутствовать цвета всех Айя.
– Это сон, – с нажимом сказала Шириам. Страха в ее голосе не было, но на плечах вновь появилась шаль с голубой бахромой, и она теребила ее край. Так же, как и Анайя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
