Илэйн и самой оставалось лишь стоять в стороне. Айз Седай могли говорить, что берут у нее уроки, могли и на самом деле так думать, но девушка знала: вздумай она поучать, когда об этом не просят, ее живо окоротят. Она находилась здесь, дабы отвечать на вопросы, если таковые возникнут, и не более того. Илэйн подумала о табурете, и он с ножками, украшенными резьбой в виде виноградных лоз, тут же появился у ее ног. Илэйн скромно присела и принялась ждать. Кресло, конечно, было бы поудобней, но Принятой вряд ли пристало рассиживаться в кресле в присутствии Айз Седай, не то те, чего добре о, решат, что она мается бездельем. Поразмыслив, Суан улыбнулась Илэйн, бросила гневный взгляд на спины Айз Седай и сотворила себе точно такой же табурет.
Когда Илэйн впервые посетила эту комнату в Тел’аран’риоде, перед столом полукругом стояло более дюжины подобных табуретов. С каждым новым визитом их становилось все меньше и наконец не осталось ни одного. Что-то за этим крылось, но что именно, ей было невдомек. Наверное, Суан тоже обратила на это внимание. Возможно, она даже смекнула, в чем дело, но, коли и так, своими догадками ни с Илэйн, ни с Найнив не поделилась.
– Борьба в Шайнаре и Арафеле стихает, – бормотала себе под нос Шириам, – но здесь ничего не сказано о том, из-за чего, собственно, она началась. Думаю, речь здесь идет о стычках, а не о войнах. Жители Пограничных Земель друг с другом не воюют, на то у них есть Запустение.
Шириам была родом из Салдэйи, а Салдэйя – страна Пограничья.
– Хорошо еще, что в Запустении нынче все спокойно, – сказала Мирелле. – Долго это не продлится. Хоть у Элайды полно лазутчиков в Пограничье, и то ладно.
Суан скривилась и бросила на Айз Седай возмущенный взгляд. Илэйн подозревала, что Суан до сих пор не удалось наладить связь со своими лазутчиками в Пограничных Землях, слишком уж далеки они от Салидара.
– Неплохо, если бы так же обстояли дела и в Тарабоне. – Листок в руке Беонин увеличился в размерах. Айз Седай заглянула в него, хмыкнула и отбросила в сторону. – Все тарабонские лазутчики пока молчат. Ни один не дает о себе знать. Последнее донесение, касающееся тамошних дел, содержит всего-навсего пришедший из Амадиции слух, будто в той войне замешаны Айз Седай. – Она покачала головой – что еще скажешь по поводу такой чепухи? Всем ведь известно – Айз Седай в усобицах не участвуют. Во всяком случае открыто.
– Из Арад Домана ничего интересного. Несколько невразумительных писулек.
– Скоро мы и сами узнаем о Тарабоне все, что требуется, – успокоительно промолвила Шириам. – Еще несколько недель…
Просмотр продолжался долго, ибо бумаг в шкатулке не убавлялось. Порой чем больше из нее доставали, тем больше появлялось новых. Разумеется, прочитать полностью удавалось лишь самые краткие. Бывало, одно и то же донесение доставали из шкатулки по нескольку раз. Большинство документов просматривалось в молчании, некоторые вызвали короткий обмен репликами, и лишь очень немногие Айз Седай обсуждали.
Суан, кажется, уже перестала обращать на них внимание – от скуки она сделала из веревочки кошачью колыбельку и забавлялась ею. Илэйн пожалела, что не может заняться тем же, а еще лучше почитать, и на полу у ее ног появилась книга «Странствия Джейина Далекоходившего». Девушка спешно заставила ее исчезнуть. С Суан спрос меньше, к тем же, кому предстоит стать Айз Седай, отношение куда строже. И, так или иначе, ей удалось услышать кое-что небесполезное.
Слух о том, что к событиям в Тарабоне приложили руку Айз Седай, оказался далеко не единственным, дошедшим до письменного стола Элайды – всякого рода домыслов было хоть отбавляй. Тот факт, что Пейдрон Найол собирал вкупе все силы Белоплащников, толковали по-разному: одни полагали, что он вознамерился захватить трон Амадиции, в чем у него явно не было надобности, другие – будто он собрался силой покончить с волнениями в Тарабоне и Арад Домане или даже поддержать Ранда. В последнее Илэйн готова была поверить лишь после того, как солнце взойдет на западе. Имелись донесения о странных происшествиях в Иллиане и Кайриэне – деревнях, охваченных безумием, кошмарах среди бела дня, говорящих двухголовых телятах и Отродьях Тени, появляющихся из ниоткуда. К такого рода историям сестры относились без особого интереса, они во множестве доходили и до Салидара – и с окраин Алтары, и из Муранди, и из-за реки, из Амадиции. Айз Седай почитали это не чем иным, как свидетельством паники, охватившей людей, узнавших о Возрождении Дракона. Илэйн думала иначе. Ей случалось видеть такое, чего они, несмотря на их возраст и опыт, и представить себе не могли. Ходили слухи, будто ее мать собирает войска на западной окраине Андора, причем – это ж надо такое выдумать! – под древним флагом Манетерена. Правда, другие уверяли, что она угодила в плен к Ранду или, напротив, укрылась за границей. В качестве убежища королевы называли все мыслимые страны, включая, что уж и вовсе невероятно, Пограничье и Амадицию. Башня, скорее всего, не принимала всерьез ни один из этих слухов, да и сама Илэйн, увы, могла лишь гадать, что же случилось на самом деле.
От размышлений о судьбе матери девушку оторвало упоминание ее имени. Шириам не обращалась к ней, она лишь торопливо читала вслух квадратный листок бумаги, успевший за это время превратиться в узкий лист пергамента с подвешенными к нему тремя печатями. В нем говорилось, что Илэйн Траканд надлежит разыскать и вернуть в Башню любой ценой, а виновные в неисполнении этого приказа «позавидуют Макуре».
Услышав это имя, Илэйн поежилась. По дороге в Салидар женщина по имени Ронде Макура чуть было не отправила ее и Найнив в Белую Башню, словно две связки белья в прачечную. В документе было сказано, что «правящий дом Андора – ключ ко всему», но к чему именно, не пояснялось. Ни одна из трех Айз Седай не обернулась к Илэйн, все они сосредоточенно занимались своим делом. Возможно, они позабыли о ней, а возможно, и нет. Что бы они ни решили – укрыть ее от Элайды или препроводить в Башню связанной по рукам и ногам, – это будет решением Айз Седай. «Щука карася глотает не спрося», – говаривала, бывало, нянюшка Лини.
Об отношении Элайды к объявленной Рандом амнистии можно было без труда догадаться по состоянию следующего отчета: по всей видимости, бумажку скомкали и отбросили в сторону, но потом холодно разгладили и спрятали в шкатулку. Элайда и в ярости оставалась холодной. На том документе она не оставила никаких пометок, зато приписки к другому говорили о многом. Из примечаний к перечню Айз Седай, находившихся в Башне, можно было понять, что она готова публично объявить изменницами всех сестер, которые не выполнят ее приказ и не вернутся в Тар Валон. Шириам и две ее помощницы обсудили такую возможность довольно спокойно. Хотя многие сестры наверняка собирались подчиниться указу, в жизнь он претворится очень не скоро. Некоторым придется добираться в Тар Валон издалека, иные же наверняка до сих пор и слышать не слышали о подобном распоряжении. Но обнародовать такой указ означало признать перед всем миром истинность слухов о расколе в Башне. Если Элайда и впрямь затеяла такое, она, должно быть, впала в панику, а то и вовсе лишилась рассудка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
