— Над чем?
— Не важно. Когда сыворотка будет готова, она позволит нам силой мысли контролировать некоторые происходящие в Зоне процессы. Грубо говоря, по желанию вызывать возникновение некоторых аномалий.
— Таких, как «Фонтан»?
— «Фонтан» — не аномалия, уважаемый господин полковник, это наследие неудачного эксперимента военных. А заставить Зону внепланово создать в нужной нам точке естественную аномалию мы пока не можем. Но, видите, усердно над этим работаем.
— Как все запущено, — Дорогин качнул головой. — Вы опаснее, чем я думал.
— Да, мы такие, — самодовольно ухмыльнувшись, сказал враг. — А вы думали, Зов — это предел возможностей нашего научного потенциала? Нет, господин Дорогин, Зов — это лишь коврик в прихожей. А все здание гораздо обширнее и внушительнее. Зона открывает перед учеными бескрайние научные горизонты.
— При условии бескрайнего финансирования.
— Так ведь и в этом нам помогает Зона. Артефакты приносят хороший доход! Разве проводник вам не рассказал, сколько он зарабатывает на сетевой торговле артефактами? Я, честно говоря, не понимаю, что до сих пор делает в Зоне настолько богатый человек. Он давно мог бы купить себе тропический остров и построить там шикарный курорт. Вот так и нам Зона позволяет жить и работать абсолютно независимо от окружающего мира. И в полной безопасности, несмотря на обилие вокруг аномалий и мутантов.
— Интересно, как вам удалось с ней договориться?
— Это было нетрудно, поверьте. Мы всего лишь доказали Зоне, что имеем право здесь жить и делать то, что делаем, а потом попросили нас не тревожить.
— И она согласилась?
— Конечно. За определенную «арендную плату».
— Сто человеческих жизней в сутки?
— А как вы хотели?! — враг всплеснул руками. — Зона — это современная Клеопатра, уважаемый господин полковник, она готова дать вам то, что вы желаете, но вы заплатите ей жизнью. Сразу или в рассрочку — вопрос непринципиальный. Важно другое. Люди обязательно находят здесь то, что ищут. Кто ищет смерть, находит смерть, кто жаждет свободы, обретает свободу… пусть и за секунду до той же смерти. Трусы получают храбрость, а тупицы — ум или хотя бы жизненный опыт. Гордецы обретают славу, правда, тоже посмертно, а любопытные — удовлетворение своей страсти к новым знаниям. Всем сестрам, как говорится, по серьгам, а братьям — по разуму.
— Если точнее, в результате все получают по шее и ложатся прямо тут, в Зоне, в радиоактивную землю.
— Естественно! Никто не вечен. Просто те, кто задолжал свою жизнь Зоне, не вечны в первую очередь. Вам же наверняка знаком такой журналистский штамп: «Логово смерти». В общем-то, верно сказано. Только я назвал бы Зону не логовом, а дворцом. В нем столько просторных и богато украшенных залов, полно придворных и стражников, немало интриганов, что уж тут поделать, но и предостаточно богатств, полные кладовые. Разве не дворец? Да и звучит внушительнее: «Дворец смерти». Красота, скажете, нет?
— Вы у психиатра наблюдаться не пробовали?
— Пробовал. У нас это входит в программу стандартного медосмотра. Диагноз: практически здоров. «Практически», а не «абсолютно», лишь потому, что имею некоторые врожденные отклонения в работе отдельных участков мозга. Но за что конкретно отвечают эти участки, современная медицина не в курсе, а потому закрывает глаза на мои особенности. Да вы, наверное, и сами уже заметили, что я не такой, как другие.
— Это вы о мании махать саблей направо и налево?
— Мечом, — терпеливо поправил враг. — Это японский меч, а не сабля. Катана. Но я говорю не об этом.
— А о чем, о телепатии и телекинезе? Заметил. Только вы врете, сударь, они у вас не с рождения. Вы получили свои таланты здесь, но в вашем случае это не было мистической сделкой с Зоной. Вы получили их за счет других людей. За счет тех, кого погубили в своих застенках, ставя эксперименты. За счет тех, кого принесли в жертву, чтобы обрести то, что Зона может дать бесплатно, но не вам, а своим настоящим детям.
— Детям? Мутантам? Вы меня огорчаете, полковник. У такого прекрасного создания, как Зона, и такие отвратительные дети? Нет, я решительно с вами не согласен. Мы сами станем ее детьми. Я и мои товарищи по оружию. Мы очистим Зону от уродливого зверья и лишних людей. Мы станем полноправными детьми Зоны, способными жить в ней постоянно, независимо от ее активности. Мы овладеем всеми талантами, которые по недоразумению достались мутантам. Часть этих талантов мы уже получили — признаю, что лукавил, они действительно не врожденные, — и у нас нет причин останавливаться на достигнутом.
— Есть такая причина. Это нормальные люди.
— Нормальные? Вы имеете в виду себя и вам подобных? Не смешите меня, полковник. Вы нам не конкуренты. Вы тупиковая ветвь человечества. У вас нет будущего! Когда Зона пройдет все этапы эволюции, когда весь мир станет одной большой Зоной, выживем только мы.
— Уверен, лично вы до этого счастья не доживете.
— И кто же мне помешает? Вы?
— Нет, не я. Другие. Но вас остановят.
— А-а, понимаю, вы думаете, что рано или поздно какой-нибудь более удачливый Джеймс Бонд проникнет в нашу лабораторию и уничтожит ее вместе с главным злодеем? Или хотя бы вызовет сюда десант? Жаль вас огорчать, господин Дорогин, но все эти варианты нами учтены. Да и десант, как видите, уже здесь.
— Дезертиры, а не десант, — резко возразил полковник.
— Не совсем так, — саблист усмехнулся. — Большая часть моих людей значилась в списках личного состава военных баз чисто формально, как те «мертвые души». Они приходили на вербовочные пункты, подписывали контракты, получали снаряжение и оружие, а в первом же рейде в Зону героически «погибали». Очень удобное прикрытие, не находите?
— Для чего, для кражи казенного имущества и оружия?
— И денег по страховке, — человек вздохнул. — Такова жизнь. Каждый крутится, как может. Жаль, не у каждого получается выкручиваться. Вам, например, это уже не грозит.
Он кивнул лаборанту, и тот впрыснул в вену Дорогину какое-то снадобье.
Стены операционной поплыли по часовой стрелке, фигура врага начала колебаться, как пламя свечи на сквозняке, а свет стал нестерпимо ярким. Но полковник не зажмурился. Он был намерен держаться, сколько получится.
Враг подошел ближе и склонился над Дорогиным.
— Вы на полпути к мечте, полковник. Признайтесь, чего лично вы просили у Зоны? За что вы расплачиваетесь своей жизнью?
— За вашу смерть… — прошептал Дорогин.
— Жаль, что даже сейчас, в последние минуты, вы не откровенны, — враг притворно вздохнул и медленно стянул с лица маску. — Но я вас не виню. Как и полагается высшему существу. Покойтесь с миром, полковник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
