10 и 16 свечей фирм «Сириус» и «ОекЬойшкл». Все провода монтировались на фарфоровых изоляторах – новинке того времени. Всеми работами по электрификации руководил тобольский губернский механик, инженер-технолог П.С. Голышев, успешно и в короткий срок усвоивший премудрости основ электротехники.
Чтобы максимально приблизиться к поставщикам и покупателям, владелец фабрики организовал в Тюмени свою контору и магазин. На почтовых открытках начала XX века можно видеть эти здания в центральной части улицы Царской (Республики), илл. 109. Одно из них, бывшая банкирская контора, что напротив Сбербанка, сохранилось до нашего времени, правда, в значительно перестроенном виде, без балкона и башенки. В нем размещается магазин с весьма странным названием «Трэвэл». А на месте магазина Андреевых, примыкающего к этому строению, сейчас находится аптека.
Дела торгового дома «Я.П. Андреев и наследники» (сукно, трико, драп и одеяла) поначалу шли весьма успешно. Конторы размещались не только в Тюмени, но и в Екатеринбурге. Там же, в уральской столице, по Вознесенскому проспекту располагалась резиденция другой наследницы – Дарьи Ильиничны. Процветало горнорудное дело в Оренбургской губернии: золото, серебро, марганец, асбест и магнезит. Магазины и склады готовой продукции располагались в Тюмени, Томске, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге и на Ирбитской ярмарке.
После 1908–1910 годов дела на фабрике пошли на убыль. Спад производства произошел по ряду причин. Сказалась на стоимости продукции удаленность фабрики (кто мог предполагать, что через несколько лет к Тавде подведут из Ирбита железную дорогу?). Достаточную прибыль и с меньшими заботами давало оренбургское горное дело. Но самое главное: в Екатеринбурге появились опасные конкуренты. Настолько опасные, что С.Я. Андреев, не выдержав соперничества, продал на торгах фабрику более удачливым купцам – братьям Злоказовым, винным королям Урала и Зауралья. В опустевших корпусах после демонтажа оборудования, увезенного в Арамиль под Екатеринбургом, гулял ветер. Арамильская фабрика существует до сих пор и, возможно, там еще сохранились, как памятники техники, старые Никольские станки.
В период военных действий с Германией в 1914–1918 годах возникла острая необходимость в производстве шпал для железных дорог. В главный корпус бывшей суконной фабрики, ныне не сохранившийся, кроме остатков каменного фундамента, завезли оборудование по разделке древесины. Другие помещения переделали под кирпичный завод. Он выпускал кирпичи с клеймом. В цехах работали пленные австрийцы. Сохранившееся здание правления фабрики позже использовали под детский дом и санаторий. Пруд спустили, на его месте осталась чаша зеленой поляны, окруженная одинокими деревьями.
...Советом работников тавдинского музея я не преминул воспользоваться и через полчаса был в поселке Фабрика. На территории бывшей мануфактуры, раскинувшейся среди соснового бора, от производственных строений почти ничего не осталось. Вырублен сад, сохранившиеся отдельные вековые березы и тополя и остатки липовой аллеи заросли бурьяном. На месте плотины торчат из воды деревянные опоры-пеньки да шумит небольшой водопад: речная струя резво перебирается через остатки кирпичного основания мельницы. Как мне рассказали, в половодье ребятишки переходят с берега на берег по затопленной стене, не проваливаясь в воду, подобно одному из героев известного кинофильма «Бриллиантовая рука», поверившего в свою святость... От работавших когда-то на реке пяти водяных мельниц осталось только название одной из улиц поселка – Мельничная.
Сохранилась деревянная церковь, но без куполов. Невдалеке возле бывшего правления на крыше современного двухэтажного здания детского дома с удивлением увидел спутниковую «тарелку» – антенну. Было чему удивиться, если даже в Тюмени тогда, в 1994-м, подобная редкость наблюдалась в единственном числе на крыше геологического управления. Как оказалось, бесхозную теперь антенну установил американский бизнесмен. Он, очарованный красотой окрестностей, решил обосноваться в поселке, но без отрыва от всемирных биржевых новостей. К разочарованию пришельца, ему не удалось склонить местные власти к продаже участка бывшей фабрики. Спутниковую аппаратуру американец увез с собой, а вот антенну пришлось оставить на крыше.
МЕЛЬНИЦА НА БАБАРЫНКЕ
Невелика речка Бабарынка, но в судьбе Тюмени она, работяга, сыграла заметную роль. Начало речушки в наше время почти затерялось в переплете автородог на выезде в аэропорт Рощино. Только среди деревьев Дома отдыха Оловянникова Бабарынка в весенние дни наполняет небольшой пруд, поддерживаемый плотиной. Когда-то, еще в начале века, это благодатное место отдыха облюбовал купец Колокольников, запрудил ручей, посадил тополя, пихту, березу и сосну, выстроил двухэтажную деревянную дачу. Старожилы вспоминают, что еще в 20–30 годы здание заимки восхищало тюменцев и их гостей архитектурным совершенством и несравненными узорами деревянной вязи и резьбы.
Второй пруд ниже по течению образовался в начале пятидесятых годов. Сейчас здесь озеро с более чем неуместным названием Цимлянское... Ближе к устью речки существует третий пруд, пожалуй, самый знаменитый. Здесь в 1907 году товариществом «Н. Тартаковский и Кº» было создано комбинированное производство, включающее винокуренный завод, паровую мукомольную мельницу и свиноводческую ферму, (илл. 110). Вода из пруда использовалась для промышленных и сельскохозяйственных нужд. Организация столь комплексного производства предполагала максимальную утилизацию отходов мукомольной фабрики и экономию средств: излишки шли на перегонку спирта и откорм свиней.
Поначалу фирма ориентировала производство на изготовление дрожжей и выкурку спирта. Однако резкое снижение в Сибири цен на дрожжи с 18–20 рублей за пуд до 11–12 рублей привело предприятие в 1908 году на грань краха: не окупались даже комиссионные расходы по продаже. Тогда-то и было принято решение о расширении товарного производства, в первую очередь мукомольного. С этой целью в 1910 году компания «Н.Тартаковский и К0» выстроила солидное заводское здание из красного кирпича (илл. 111) по так называемому «американскому» образцу: пятиэтажное, приспособленное для автоматического, под действием тяжести, перемещения продуктов из одного производственного уровня (верхние этажи) в другой (низлежащие). На самый верхний этаж зерно подавалось элеваторами («самотасками»), а для горизонтального перемещения использовались винтовые шнеки либо воздуходувки.
На рубеже 1909–1910 гг. Н. Тартаковский, как можно полагать, неплохой строитель, но заурядный коммерсант, не сумел организовать прибыльное производство. В результате мельница и поселок при ней оказались в руках деятельных братьев Шадриных. С тех пор в памяти тюменцев мельница осталась под названием «шадринской». Дела у братьев пошли в гору, они построили на улице Царской собственный
