— Моцарт, — сказал Паз.
— Не понял.
— Встречаются люди, способные сотворить нечто удивительное, ну, например, Моцарт, но высшие достижения искусства не облекаются в упаковку, а потому не становятся достоянием всей культуры в целом. То же относится и к магии: ее носителями становятся лишь единицы, избранные или наделенные особыми способностями. А вот достижения науки в упаковке технологии может использовать каждая дырка в заднице, поэтому, как ты и сказал, она торжествует повсюду, разрушая, как ты и сказал, традиционный образ жизни.
— Хм, это и вправду звучит как нечто, состряпанное антропологом. А хочешь ты получить настоящее объяснение?
— Да уж будь так добр.
— Ты имеешь дело с самыми обыкновенными убийствами, совершенными самыми обыкновенными убийцами — в том смысле, что они люди. Но они еще и шарлатаны, ловкачи, и все так называемые улики — это сплошной обман. Мистификация, задуманная для того, чтобы сбить с толку и напугать до смерти тех, кто их увидит. Расчет делается на то, что люди падки на мистику и склонны к самовнушению.
— Именно такова и нынешняя версия полиции. Но как быть с тем, что мне, моей жене и моей дочери в то самое время, когда все это происходит, снится один и тот же сон с этим ягуаром?
— О, сны! Теперь они считаются надежными, внушающими доверия доказательствами! Послушай, тебе не кажется, что рациональная наука, когда дело касается человеческого сознания, в той или иной степени отрицает саму себя? Я хочу сказать, цель научного исследования как такового состоит в том, чтобы исключить…
— Папа! Мой крючок за что-то зацепился!
Двое мужчин воззрились на Амелию, чье удилище и впрямь изогнулось, чуть ли не сложившись пополам. Паз с неожиданным чувством вины понял, что он едва не забыл о присутствии на борту дочурки. Тормоз спиннинговой катушки выдавал серию щелчков. Паз подскочил к девочке, забрал у нее удилище и сразу ощутил на том конце лески живую тяжесть.
— Это не крючок зацепился, детка, а рыба клюнула, — сказал он, возвращая дочери спиннинг. — Давай-ка подтяни ее. Крути катушку.
Девочка так и сделала, в то время как Цвик нагнулся, пригляделся к натянувшейся леске и скептически хмыкнул:
— Бьюсь об заклад, это старая автомобильная покрышка: что-то она не дергается.
— Замолкни, Цвик. Тоже нашелся умник — учить кубинцев рыбной ловле. Правильно я говорю, Амелия?
— Конечно, папа. Никакая это не шина, а рыбина. Я чувствую, как она двигается.
Она была права. После пяти минут упорного вращения катушки показалась подтянутая к поверхности серая рыба. Паз перегнулся через борт, подцепил добычу сачком и перенес на катер, но рыбина забилась, выскочила из сетки и запрыгала по палубе.
— Кто это, папа? — воскликнула девочка.
— Это зубатка. Боже мой, да в ней не меньше двух фунтов! Подожди секундочку, сейчас я ее снова сачком накрою.
Но рыбина скользнула прямо к Цвику, который как раз поднял ногу, желая подойти к ним поближе.
Паз увидел это, понял, что сейчас произойдет, хотел было крикнуть, предостеречь приятеля.
Слишком поздно. Нога Цвика тяжело опустилась прямо на спину рыбе, и длинные, острые, полные яда шипы ее спинного плавника, проколов тонкую подошву, пронзили его ступню до самой кости.
— Что, все еще больно? — спросил Паз спустя двадцать минут, в то время как «Мата» на полной скорости неслась через залив по направлению к Фламинго.
— Да уже не особо. Я попросту ампутировал себе ногу твоим рыбацким ножичком.
— О, да это серьезно.
— Серьезно? Да это агония! Какого черта ты не сказал мне, что у этой дьявольской твари на спине ядовитые шипы?
— Так ведь я думал, ты и без меня все на свете знаешь, — ответил Паз. — Ну кто, скажи на милость, мог подумать, что самому большому умнику во всем мире приспичит потоптаться на колючей зубатке, а? Ладно, мы уже почти в канале, скажи лучше, куда тебя доставить? В Джексон?
— Черта с два, только не туда! — закричал Цвик. — Еще не хватало попасть в руки к одному из моих студентов! Нет уж, двигай в госпиталь Южного Майами. Кстати, это и ближе.
17
— Страшно подумать, как все подряд, услышав, что со мной случилось, будут отворачиваться и подавлять смешки, — обиженным тоном проворчал Цвик, обращаясь к Лоле Уайз, которая и сама с трудом сдерживала смех.
— Тут нечего стыдиться, — заявила Лола. — Я слышала, сам сэр Фрэнсис Крик однажды сунул язык в электрическую розетку.
— Смеешься, да? Представляю, как ты будешь заходиться от смеха, когда после этой операции я останусь с постоянным функциональным повреждением мозга.
— Цвик, это всего лишь местный наркоз. Нужно прочистить и обеззаразить рану. Не может у тебя быть никакого мозгового расстройства от местной анестезии. И вообще, ты ведь доктор — или забыл? Не понимаю: взрослый человек, врач, а ведешь себя как ребенок.
Лола почувствовала, что ее тянут за халат, и наклонилась, чтобы услышать шепоток дочери.
— Эйми говорит, ты можешь взять в кафетерии плитку шоколада «Голубка». Она говорит, дескать, всегда так поступает перед уколом и хочет надеяться, что этот способ позволит тебе не хныкать.
— Спасибо, Эйми, — сказал Цвик. — Ты тут единственная, кто не заставлял меня чувствовать себя тупицей. Скажи, Амелия, вас этому в детском садике учат, а? Ну там — цвета, алфавит, а заодно и рыбины с острющими, ядовитыми спинными шипами — все это есть в программе?
Прежде чем Амелия успела обдумать вопрос, вошла медсестра и, хихикая, увезла Цвика прочь на каталке.
— Где папа? — осведомилась Лола.
— Где-то здесь. Мамочка, это я виновата в том, что Боб поранился? Это ведь была моя рыбина.
— Нет, сладенькая, конечно нет. Это был несчастный случай. Ты ведь не знала, что это может быть опасно.
— Но ведь фактически, не поймай я рыбину, он бы не поранился.
Наклонившись, Лола обняла девочку и пощекотала ее.
— Эй, ну-ка прекрати это! Скажем так, фактически, если бы я не встретила твоего папу, не вышла за него замуж и не родила тебя, тебя не было бы здесь, и ты не поймала бы эту рыбу, и он бы не поранился… Но глупо говорить, будто он поранился потому, что когда-то мы повстречались с твоим папой. Никто не может предвидеть столь отдаленные последствия своих поступков, а если кто попробует, то спятит. А за непреднамеренный результат и спроса нет.
— Что значит «непреднамеренный результат»?
— Ну, когда одно событие тянет за собой другое, непредвиденное. Я к тому, что непреднамеренный результат в моральном смысле нейтрален, то есть ответственность предполагает намерение. Ты ведь не имела намерения повредить Бобу, так? Ведь нет? Значит, ты не на крючке.
— В отличие от зубатки, — подхватил Паз; входя, он услышал последнюю фразу. Он обнял жену и дочь одновременно. — У нас тут завелась классная pescadora, удильщица, — добавил Паз, ласково ткнувшись носом в дочуркину макушку. — Представляешь, она своими руками вытащила настоящее чудище, рыбину весом в два фунта три унции.
— Да, — отозвалась его жена, — мы как раз обсуждали эту запутанную последовательность случайностей, и что если она поймала рыбу, это еще не значит, будто она виновата в случившемся с Бобом.
— В этом есть смысл, но, с другой стороны, можно сказать, Цвику нужен был маленький укольчик. Что же до случайностей, то многие люди считают, будто они вовсе не случайны.
— Есть такая точка зрения, — произнесла Лола тоном, показывавшим, что она эту точку зрения не разделяет. — Но в любом случае я должна осмотреть больную.
— Хлопотный день, а? Я вообще удивился, увидев, что ты работаешь.
— Ну, тебе пора бы усвоить: твоя жена не из лентяек. Дурью маяться не люблю, от безделья дома схожу с ума, вот и подумала, что мне лучше переменить обстановку. А тут эта пациентка. Интересный случай, парочка Добрых Самаритян подобрала ее, когда она разгуливала голой по автостраде Дикси. Они решили, будто бедняжка подверглась нападению и была одурманена наркотиками.
— А это действительно так?
— Трудно сказать. В крови наркотиков нет. Половую жизнь ведет, но сексуальному насилию вроде бы не подвергалась, во всяком случае недавно. Но с другой стороны, она была связана скотчем по рукам и ногам. Я ничего не могла от нее добиться — она словно лишилась речи и вообще не в себе. Вдобавок эпилептичка. У нее был приступ, уже после поступления сюда.
— Ух ты! Ей около девятнадцати лет, высокая, симпатичная, рыженькая.
Лола воззрилась на него с ошеломленным видом.
— Откуда ты знаешь?
— Это Дженнифер Симпсон, ее разыскивает полиция. Пару ночей назад она была схвачена на улице колумбийской бандой. Я должен позвонить Тито.
— Боже мой! Ты уверен, что это та самая девушка?
— Ну, если это не какая-то другая рыжеволосая юная эпилептичка, которая недавно была связана по рукам и ногам и болталась в окрестностях Майами. И вот еще что… помимо полиции ею наверняка сильно интересуются плохие парни.
