Остатки кольберского отряда беспорядочно и поспешно отступали, опушка леса была завалена трупами, а карету баронессы, выживших охранников и потерявших седоков лошадей обступили ожившие кусты грязно-желтого цвета. Сумасшедший чародей закончил пробежку по лесу и спрятал уже сослужившую свою службу волшебную палочку.
Командир второго егерского батальона двадцать шестого пехотного полка скинул с плеч маскировочный плащ, обклеенный ворохом листьев, и превратился в невысокого, коренастого человека с умным лицом и неподвижными, стеклянными глазами, смотревшими, как могло показаться, всегда в одну точку, чуть повыше кадыка собеседника.
Уже более четверти часа он о чем-то беседовал с Сонберсом, пока его солдаты, также снявшие камуфляж, ловили разбежавшихся по полю коней и тонули в грязи, собирая обильно рассыпанные по месту схватки трофеи. О трупах никто особо не заботился. Пятеро каким-то чудом уцелевших охранников рыскали по завалам тел, доставая своих, и аккуратно складывали трупы у края обочины. Семеро плененных кольберцев нехотя выкапывали обломками мечей и шлемами для них могилу. Остальные трупы должны были достаться воронью, уже кружившему в небе в ожидании добычи. Вовремя пришедший на помощь отряд егерей спас нескольких охранников от верной смерти. Теперь весь вопрос состоял в том, что дальше было счастливчикам делать?
– Ты не думай, до Гарвата спокойно дойдете, окрестные леса мы проверили, мятежников нет, так что трогайте потихоньку, к полночи в городе будете, – заверял Сонберса седеющий капитан, краем глаза присматривавший за собиравшими трофейные фляжки с вином солдатами.
– Не верится! Если войска на север ушли, то с бунтарями еще обязательно повстречаемся. – Восседавший на пне Сонберс перевязывал лоскутом плаща окровавленный лоб и весьма скептически относился к словам командира егерей. – Когда войска в один район стягиваются, то в остальных отребье непременно голову поднимает.
– Да кто ж тебе про операцию на севере наплел?!
– Офицер из форта, не помню, как уж его…
Капитан смачно сплюнул на землю и разразился длинной тирадой нелестных слов в адрес крепостных, а заодно и казематных крыс, что, по мнению лесовика-офицера, было одно и то же.
– Нет никакой войсковой операции, полк наш до сих пор в городе штаны просиживает, – закончив с руганью, огорошил Сонберса офицер, а потом удрученно добавил: – Если, конечно, это стойбище беженцев городом назвать можно…
– Не понял, – протянул Сонберс, удивленно вытаращившись на собеседника. – Так, стало быть, этот мерзавец…
– Не горячись, – панибратски хлопнул по плечу капитан. – Гарнизон форта переправу охраняет, что на этом берегу Бьерки творится, только по слухам знает. А наш полковник специально сплетню пустил, что мы из города ушли. Видишь, какие рыбешки сразу всплывать стали! – Капитан кивнул головой в сторону трупов кольберцев. – Ту кашу, что здесь заварилась, войной назвать нельзя. Войска с командованием в столице засели, граница с Кольбером дырява, как старое решето, через нее всякое прет и в любых количествах. Действуем рейдами, леса основательно прочесать народу не хватает, вот и приходится сплетни самим распускать, чтоб поганцев кольберских с болотных лежбищ выманить. Так и живем: мы в хламидах по лесам шастаем, а они, – капитан снова кивнул на трупы, – под наши разъезды маскируются. А что, долго ли, что ли, черных плащей нашить да знамя чье сварганить?! Дожди же льют, без верхнего покрова из дома никто не выходит. Вот и гадай, что у встречного под форменным плащом: имперская кираса, кольберский доспех или бандитская кожанка…
– Ладно, спасибо, капитан. Обещаю, за тебя похлопочу, а сейчас извини, трогаться нам пора. – Сонберс окинул взглядом ровные ряды погибших солдат у обочины, еще раз пересчитал живых и, тяжело вздохнув, направился к карете.
– Меня не благодари, мы за этой бандой долго гонялись, все чащи облазили, а они, паскудники, в поле озорничать выехали… – прокричал вслед капитан. – Ты лучше своему пареньку, вестовому, спасибо скажи, если бы он нашу стоянку в лесу не нашел, перебили б вас всех.
Сонберс развернулся на каблуках так резко, что не удержал равновесия и шлепнулся в грязь.
– Какому еще вестовому?! – удивился командир разбитого отряда, тщетно пытавшийся подняться из вязкой жижи. – Я никого за помощью не посылал!
– Да как же?! – Стеклянные глаза капитана вдруг оживились, а руки сами разлетелись в стороны, демонстрируя наивысшую степень изумления владельца. – Паренек, шустрый такой, белобрысый… нас у болотной балки нашел, перебаламутил всех… Говорил, дескать, мерзавцы кольберские на ваш конвой напали…
Примерное минуту командиры молча таращились друг на Друга. Пораженный новостью Сонберс молчал, он не только никого не посылал за помощью, потому что просто не знал, где ее искать, но и в его отряде не было ни одного бойца, подходившего под описание спасителя. Самому молодому из его солдат недавно исполнилось двадцать четыре года, и его скуластую рожу никак нельзя было перепутать с утонченным лицом подростка…
– Ладно, некогда мне лясы точить. Уже темнеет, а нам по лесу еще до стоянки топать, – махнул рукой на прощание капитан и отдал приказ уже надевшим камуфляж и обвешавшимся трофеями солдатам отходить обратно в лес. – Коль твоя хозяйка действительно такая преважная персона, пусть замолвит словечко за двадцать шестой пехотный, уже шестой год в этой дыре торчим! – сказал капитан напоследок и побрел в лес.
– А кто за нас самих заступится? – недовольно проворчал себе под нос Сонберс. – Эх, надо было давно бросить все и податься в Кодвус, к Диверто!
Дорога вновь опустела. Горы конских и человеческих трупов; начинающий накрапывать дождь; карета с приоткрытой кем-то дверцей; две дюжины отловленных коней; холмик братской могилы и пятеро уставших бойцов, устроивших привал на обочине и флегматично, не глядя друг на друга, опустошавших трофейные фляги, – вот и все, что осталось. Хотя нет, был еще Фламер, ползающий по грязи в поисках потерянного меча.
Переборов легкое головокружение и боль в затылке – последствия ранения, Сонберс расстегнул ремешки доспехов. Тяжелые наплечники вместе с помятым нагрудником упали вниз и тут же утонули в доходившем до колен слое хлюпающей жижи. Командиру отряда сопровождения уже не было до этого дела, его мучил куда более важный вопрос: «Что делать теперь: продолжать путь или возвращаться в Торалис?» С одной стороны, приказа двигаться в Нисс никто не отменял, но с другой – у него на руках была умирающая баронесса, из отряда отборных бойцов осталось с полдюжины израненных бедолаг, а впереди простирались еще многие мили опасных дорог.
Мучаясь над принятием решения, Сонберс приблизился к экипажу и окинул взглядом тело больной баронессы. Кожи не было, голову, запястья и выступающую из декольте грудь покрывал сплошной гнойниковый нарост. «Удивительно, что еще никто из нас не подцепил этой заразы, – подумал командир, быстро захлопнув дверцу. – Если кто из парней чесаться начнет, сразу убью, а тело сожгу, хватит судьбу искушать!»
Лиор была еще жива. Молодой, выносливый организм упорно сопротивлялся неизвестной болезни, однако смерть Карины была всего лишь вопросом времени, Конъюнгер имперской разведки Сонберс Варкато не видел причин и дальше рисковать жизнью за кусок разлагающегося мяса, пусть он совсем недавно и был высокопоставленной и к тому же божественно красивой дамой.
– По коням, бездельники! – приказал командир, садясь на ближайшую лошадь. – Поход окончен, госпожа баронесса умерла, возвращаемся в Торалис!
Солдаты охотно подчинились приказу, через миг они уже сидели в седлах и связывали вместе запасных лошадей, которых намеревались продать по дороге и хоть как-то вознаградить себя за то, что сумели остаться в живых.
– А как же погоня? Неужели ты позволишь уйти преступнику?! – пытался возразить Фламер, только что отыскавший свой меч.
– Не совался бы ты не в свое дело, морячок! – ответил Сонберс, грозно взирая на случайного попутчика из-под нахмуренных бровей. – Можешь с нами поехать, вакантное местечко в отряде найдется. Ну а если останешься, то забудь дорогу в Самборию. Объявишься в нашей провинции, вздерну, понял?!
Фламер кивнул и, демонстрируя свое нежелание присоединиться к бросившим тело своей хозяйки дезертирам, взобрался на козлы кареты.
Ночь наступила, как всегда, неожиданно и не вовремя. На поле пировало голодное воронье, раздражая слух омерзительным карканьем и громкими хлопками крыльев. Анри вышел из леса, ведя за собой с трудом найденную в чаще кобылу. Люди Сонберса увели всех лошадей, видимо, посчитав, что если «морячок» не захотел присоединиться к ним, то недостоин ехать верхом. Вот и пришлось Фламеру бродить по оврагам да болотам в поисках хотя бы одного, случайно заблудившегося животного. Лошадь лейтенант нашел быстро, но промучился, высвобождая ее из западни поваленных веток, сучьев и ям, более часа – слишком долго, чтобы надеяться поспеть к полуночи, к часу закрытия городских ворот. Хотя наверняка в этой проклятой, забытой всеми богами местности ворота городов и фортов вообще открывались в исключительных случаях: впуская-выпуская войска или редкие караваны со скудным как в плане количества, так и качества армейским провиантом. Жизнь покинула эти края, не жизнь вообще, а та жизнь, к которой люди быстро привыкают и считают нормальной: обыденная, мирная… настоящая.
