эти вещи ценнее, чем ваша жизнь, — авторитетно заявила Меркурия, не потрудившись сбавить децибелы, из-за чего две девушки громко на неё зашипели сквозь зубы.
— Ты ёбнутая?! Хочешь, чтобы нас к херам порвали? — шёпотом заорала Эмань.
Меркурия посмотрела на неё с видом преисполненного существа, не понимающего, чего все суетятся.
— В таких лесах не водятся крупные хищ…
— В таких лесах водятся кабаны-секачи! — всё также крича на полутонах перебила её Эмань. — И они очень не любят чужаков. Чёрт, надо было тогда шуметь, чтобы он обошёл нас…
Впереди в самом деле что-то темнело и шуршало, девушки спрятались за деревьями, однако это что-то приближалось, и вскоре шуршание превратилось во множественный треск, топот и фырканье.
— Со стаей пришёл… — Эмань злобно зыркнула на Меркурию, точно это она кабанов привела. — Окей, не дёргаемся, и они уйдут.
Хамуцо в лесах особо не бродила и, хоть и не испытывала никого ужаса из-за того, что среди зелёных клякс крон и коричневых мазков стволов что-то рисовалось тёмными пятнами, решила послушать Эмань. Хуже-то не будет.
Кажется, их решение избежать встречи сработало: шум начал уходить в сторону.
— All right, — Эмань, выждав, когда шуршание уйдёт, показала Хамуцо большой палец.
Меркурия, видя это, отстала от дерева и наконец подняла свои сумки, намереваясь продолжить путь. Эмань с Хамуцо тоже перестали прижиматься спинами к стволам.
Поэтому, когда внезапно, без шума, без предупреждения, между ними очутился, выскочив из-за поваленного ствола, кто-то похожий на оленёнка, девушки едва не завизжали.
— А, вот вы где! Ученицам драконов не пристало прятаться от меня в лесу!
Голова у существа оказалась человечья, с задорным мальчишеским и вполне китайским лицом, однако глаза казались усталыми и повидавшими, наверное, всё на свете. Волосы были частично собраны в пучок.
— Нихао! — звонко пискнул он. — Возможно, вы не знаете, кто я, зато я знаю, кто вы! Я Бай Цзе, и я буду вашим проводником, потому что никто кроме меня не знает про всех, разве что сами драконы! — Он улыбнулся, но глаза его остались устало-мудрыми.
Девушки сначала неловко затоптались, а затем поклонились Бай Цзе и последовали за ним. Всё-таки это четвероногое существо с человечьей головой было куда менее страшным, чем Кайминшоу, и при этом точно не кабан.
Но вот снова послышался треск, однако Бай Цзе даже веком не дёрнул и вывел девушек на просторную поляну. И тогда они увидели, кого принимали за кабанов: к ним выехали восемь всадников. Лошади вполне обыкновенные, чёрные, а в сёдлах оказались люди, обыкновенные китайские мужчины со всем человеческим и даже в кожаных доспехах с металлическими пластинами. Впрочем, не совсем обыкновенные: они были крепки, плечисты, у них были суровые лица и никаких модных стрижек. Как есть китайские воины времён какой-нибудь династии Тан: за плечами арбалеты, в ножнах мечи дао.
— Это доблестные ши-цза, Воля Совета и защита драконов, — объяснил Бай Цзе. — Они и я специально прибыли на этот конец Тянь-Чжунго, чтобы отвести вас в Эрлитоу! Не стоит медлить, у всего есть свой хозяин, и нам не следует злоупотреблять гостеприимством жителей этого леса.
Девушки не без труда сели за спины воинов ши-цза, трое всадников забрали себе их сумки, остальные два выехали вперёд, чтобы предупреждать угрозы.
Так трое девушек с земли начали свой путь к познанию доселе неизвестного в стране, которой нет ни на картах, ни на спутниковых снимках, ни в компьютерных моделях.
Стране, которая пугала и манила каждую из них.
Что же имел ввиду Кайминшоу, когда говорил о бесценном? Жизнь? Или разум?
1. Цяньмэнь Дацзе — "пекинский Арбат", пешеходная улица с колоритными торговыми домиками.
Глава 2. Добро пожаловать в Тянь-Чжунго!
Хамуцо было неловко признаваться, но чувство тревожности, особенно сильно преследовавшее её последние пару месяцев, развеялось не когда она наконец очутилась в небесах, а лишь с появлением вызывающей доверие защиты в виде ши-цза, которые, наверное, могли выдержать всё что угодно, раз справились с паникой Меркурии, которая намертво вцепилась своему всаднику в спину, притом стоило помнить, что вес у неё немаленький, с тяжестью её рюкзака, пакета и сумки, а ещё с Эмань и её истериками по поводу порчи шмоток. Сама же Хамуцо не хотела обнимать сзади незнакомого человека, потому что это казалось ей несколько неприличным, но по-другому на шатающейся спине лошади удерживаться не получалось.
Бай Цзе же, бодро скачущий на своих четырёх изящных тонких ножках, окончательно разогнал чувство страха, заменив его растерянностью из-за обильно поступающей из его уст информации.
— Разумеется, вы не знаете, как устроен этот мир, потому что это знание доступно лишь тем, кто становится данью людей драконам, ибо и над небом есть небо, поэтому я не вправе вас в чём-либо винить. Однако, возможно, вы уже узнали из нашего дорогого друга Кайминшоу о том, что на земле ныне тысячелетний правильный порядок вещей был нарушен. Что же, синее рождается из голубого, но гораздо гуще последнего, а ветры не дуют вечно, и я могу лишь благодарить древнюю силу, создавший меня, за то, что ветры дули здесь чуть подольше. Время здесь течёт не как водопад, но как мёд дикой пчелы, так что не бойтесь расти медленно.
Хамуцо неуверенно кивнула, а Эмань закатила глаза, но Бай Цзе этого не видел, поскольку к счастью девушек глаз у него было только два и оба впереди, а рот один, и было похоже, что он говорил подобную речь, возможно, каждой партии девушек, прибывших с земли. "Наверное, не очень-то интересно молчать 49 лет, если проводник — его единственная роль", — мысленно смирила себя Хамуцо, пытаясь продраться сквозь паутину мудрых иносказаний, в то время как обзор впереди заслоняла спина в коже и стальных пластинках. Но вот они окончательно вышли из леса, бамбуковые рощи, поля и видневшиеся вдали башни стали реальнее, а монолог Бай Цзе приземлённее, если бы можно было так сказать в небесной стране.
— Вы удивитесь, но наша небесная страна не едина. Она подобна скоплению облаков, кружащих в небе, и иные облака сливаются вместе, чтобы продолжить свой небесный танец, а другие облака отделяются, чтобы встретиться не скоро, через тысячу лет, и лишь самые мудрые могут сказать, когда именно столкнулся два облака, и птицы на них смогут увидеть друг друга. Наше облако называется Тянь-Чжунго, Небесная Срединная Империя, а сердцем сердца является лучший на небесах город, в котором императором был некогда сам Хуанди Байлун, прежде чем он отдал свою ци на благо Совета, чтобы достойные мужи также могли
