– Простите, сегодня здесь должно быть мероприятие от Смитсоновского института… Не подскажете где? Экскурсовод растерялся. – Не знаю, сэр. А когда оно начинается? – Сейчас! Гид покачал головой: – Извините, на сегодня никаких мероприятий не намечено… По крайней мере здесь. Опешив, Лэнгдон вернулся в центр зала и еще раз осмотрел помещение. "Питер решил меня разыграть? Нет, быть такого не может". Он достал мобильный, листок с факсом и набрал номер Питера. В огромном здании телефон не сразу нашел сеть. Наконец гудки пошли. Ответил мужчина со знакомым с южным акцентом: – Офис Питера Соломона, говорит Энтони. Чем могу помочь?
– Энтони! – воскликнул Лэнгдон. – Как хорошо, что я вас застал. Это Роберт Лэнгдон. Тут какая-то путаница… Я в Скульптурном зале, но здесь никого нет. Собрание перенесли в другой зал?
– Вряд ли, сэр. Сейчас уточню. – Секретарь немного помолчал. – А вы разговаривали с мистером Соломоном лично? Лэнгдон смутился. – Нет, с вами, Энтони! Сегодня утром!
– Помню-помню. – В трубке воцарилась тишина. – Довольно неосмотрительно с вашей стороны, профессор. Лэнгдон встревожился: – Простите?
– Судите сами… Вы получили факс с приглашением и сразу же набрали указанный в нем телефонный номер. Вам ответил совершенно незнакомый человек, представившийся секретарем Питера Соломона. После чего вы охотно уселись в частный самолет и прилетели в Вашингтон, где вас встретил водитель. Так было дело? Лэнгдон содрогнулся. – Кто это, черт возьми? Где Питер?
31
Д. Браун. "Утраченный символ"
– Боюсь, Питер Соломон понятия не имеет о вашем приезде. – Южный акцент исчез, и мужчина низко, сладкозвучно зашептал: – Мистер Лэнгдон, вы здесь исключительно потому, что это нужно мне.
32
Д. Браун. "Утраченный символ"
Глава 9
В Скульптурном зале Роберт Лэнгдон прижал мобильный к уху и зашагал по кругу. – Кто вы такой?! Его собеседник ответил спокойным медовым шепотом: – Не волнуйтесь, профессор Лэнгдон. Я вызвал вас не просто так. На то есть причина. – Вызвали? Скажите лучше "похитили"! – Лэнгдон чувствовал себя загнанным зверем.
– Ну что вы… – прозвучал до жути умиротворенный голос. – Если бы я хотел причинить вам вред, ваш труп уже лежал бы в багажнике "линкольна". – Он многозначительно умолк. – Поверьте, у меня исключительно благородные цели. Я лишь хотел вручить вам приглашение. "Нет уж, спасибо".
Европейские приключения принесли Лэнгдону излишнюю популярность, он стал настоящим магнитом для психов всех мастей, но этот серьезно перегнул палку. – Слушайте, я ничего не понимаю и вешаю трубку…
– Безрассудство с вашей стороны, – сказал незнакомец. – У вас и без того мало шансов спасти душу Питера Соломона. У Лэнгдона перехватило дыхание. – Что?! – Вы меня слышали. От того, как этот человек произнес имя Питера, у Лэнгдона кровь застыла в жилах. – Что вам известно о Питере?
– В данный момент я знаю его самые сокровенные тайны. Мистер Соломон у меня в гостях, а я умею быть весьма настойчивым хозяином. "Бред какой-то!" – Вы лжете, Питер не с вами. – Послушайте, вы со мной говорили по его прямому номеру, стало быть… – Я звоню в полицию.
– Нет необходимости, – ответил незнакомец. – Блюстители порядка присоединятся к вам в ближайшее время. "О чем он?!" – Если Питер у вас, – твердо проговорил Лэнгдон, – немедленно дайте ему трубку. Молчание. – Он сейчас в Арафе. – Где?! – Лэнгдон сжал трубку так крепко, что у него побелели пальцы.
– В Арафе. Или, если вам так угодно, в Хамистагане. В том самом месте, которому Данте посвятил песнь сразу после "Ада".
Религиозные и литературные познания незнакомца убедили Лэнгдона в мысли, что он разговаривает с безумцем. "Песнь вторая…" Лэнгдон хорошо ее помнил; все ученики Академии Филипс-Эксетер знакомы с творчеством Данте. – Вы утверждаете, что Питер Соломон… в чистилище? – Грубое слово, которое так любят христиане… В общем-то да, в пургатории. Слова незнакомца повисли в трубке. – Хотите сказать, Питер… умер? – Не совсем, нет.
– Не совсем?! – завопил Лэнгдон, и его голос эхом отозвался в стенах зала. Гулявшее неподалеку семейство обернулось на его крик. Роберт заговорил тише: – Человек бывает либо жив, либо мертв!
33
Д. Браун. "Утраченный символ"
– Право, вы меня удивляете, профессор. Я-то думал, вы куда лучше разбираетесь в таинствах жизни и смерти. Между ними есть целый мир, и именно в этом мире сейчас пребывает Питер Соломон. Он может вернуться к нам или продолжить свой путь… в зависимости от ваших дальнейших действий. Лэнгдон попытался переварить услышанное. – Что вам надо?
– Все просто. В вашем распоряжении оказалось нечто весьма древнее… Пора поделиться этим со мной. – Понятия не имею, о чем вы. – Неужели? Хотите сказать, вы не понимаете доверенных вам тайных знаний? Сердце Лэнгдона ушло в пятки: он сообразил, о чем может идти речь. "Тайные знания".
Он и словом не обмолвился о своих приключениях в Париже, но фанатики Грааля внимательно следили за сводками новостей. Кому-то наверняка удалось сложить все части головоломки и узнать, что Лэнгдон обладает секретной информацией о Святом Граале – вероятно, ему даже известно местонахождение святыни. – Слушайте… – начал Лэнгдон, – если вы имеете в виду Святой Грааль, уверяю вас, я…
– За кого вы меня принимаете, мистер Лэнгдон? – отрезал его собеседник. – Меня не интересуют ни пустяки вроде Грааля, ни жалкие пререкания о том, чья версия событий правильная. Пустопорожние споры о вере мне глубоко безразличны. На эти вопросы можно ответить лишь после смерти. Его слова окончательно сбили Лэнгдона с толку. – Тогда что вы хотите? Незнакомец помолчал. – Как вам известно, в Вашингтоне существует древний портал. "Древний портал?"
– И сегодня, профессор, вы его откроете. Считайте, вам оказана огромная честь… вы получите уникальное приглашение. Вы избранный. "А ты – ненормальный". – Извините, но вы ошиблись, – сказал Лэнгдон. – Первый раз слышу о древнем портале. – Вы не поняли, профессор. Это не я вас выбрал… а Питер Соломон. – Что? – едва слышно выдавил Лэнгдон.
– Мистер Соломон рассказал мне, где найти портал, и сознался, что на свете есть лишь один человек, способный его открыть. Это вы. – Если Питер действительно так сказал, он заблуждается… или лжет.
– А вот это вряд ли. Я склонен верить признаниям, сделанным Питером на грани жизни и смерти. В груди Лэнгдона вспыхнул гнев. – Предупреждаю, если вы причините вред Питеру…
– Профессор Лэнгдон, ваши угрозы мне не страшны. Я получил от мистера Соломона все, что хотел. Теперь мне нужны вы. Время пошло… для вас обоих. Предлагаю вам найти и открыть портал. Питер укажет путь. "Питер?" – Вы же сказали, он в чистилище! – Как вверху, так и внизу, – ответил незнакомец.
Лэнгдон похолодел. Странный ответ был древней магической формулой, говорящей о физической связи между небом и землей. "Как вверху, так и внизу".
34
Д. Браун. "Утраченный символ"
Лэнгдон окинул взглядом просторный зал и подумал, как стремительно сегодняшние события вышли из-под контроля. – Слушайте, мне ничего не известно ни о каких древних порталах. Я звоню в полицию. – Что, никак не доходит, профессор? Вы понимаете, почему выбрали именно вас? – Нет. – Скоро дойдет, – заверил его незнакомец. – Очень скоро. В трубке пошли гудки. Лэнгдон замер, пытаясь сообразить, что произошло. Издалека донесся неожиданный звук. В Ротонде кто-то кричал.
35
Д. Браун. "Утраченный символ"
Глава 10
Роберт Лэнгдон много раз входил в Ротонду, но бегом – никогда. В центре зала собралась толпа туристов. Кричал маленький мальчик, родители его успокаивали. Охранники безуспешно пытались установить порядок. – Он вытащил ее из повязки, – лихорадочно тараторил кто-то, – и положил на пол!
Подойдя ближе, Лэнгдон бросил взгляд на то, что вызвало переполох. Конечно, предмет был очень странный, но к чему поднимать такой крик?
Лэнгдон и раньше видел предмет, лежавший на полу Капитолия. На факультете изобразительных искусств Гарвардского университета имелось множество муляжей, помогающих скульпторам и художникам правильно изобразить самую сложную часть человеческого тела – как ни странно, это не лицо, а рука. "Кто-то оставил в Ротонде пластмассовую руку?"
Пальцы такого муляжа фиксировались в любом положении – второкурсники, понятное дело, обычно распрямляли средний. Указательный и большой пальцы этой руки были направлены в потолок.
Однако, подойдя еще ближе, Лэнгдон заметил, что муляж необычный: пластмассовая поверхность была не гладкой, а сморщенной и неровно окрашенной, почти… "…как настоящая кожа". Лэнгдон словно врос в землю. На запястье виднелась кровь. "Господи!"
