class="p">— Она в гостях с ночевкой у соседки и ее внучки. Я подумал, что будет лучше, если она проведет ночь там. Она бы не поняла, почему Грейс и Джо так расстроены, а я задержался здесь.
Холли не упустила намек, что ночевка была одобрена им, как будто он принимал решения, когда дело касалось дочери.
Полагая, что разговор окончен, Холли начала отворачиваться.
— А как насчет вас, судья?
Она удивленно замерла.
— Вы в порядке? — добавил Хант.
Она собиралась ответить вежливой ложью, которую говорила своим коллегам и друзьям, но, к собственному удивлению, сказала правду. Возможно, из-за того, что они вместе все это пережили, она чувствовала, что может быть честна с ним.
— Не совсем, скорее нет.
В его глазах снова вспыхнуло удивление. Он окинул ее взглядом с головы до ног и спросил:
— Я не сильно вас ушиб, когда повалил на пол?
— Нет.
— А это?
— Что именно?
— Синяк.
— Этот? — она осторожно потрогала пальцем место чуть выше брови, которое болело. — Я ударилась лбом об пол, когда вы меня толкнули.
— Прошу прощения.
— Не нужно извиняться. Пока моя помощница не указала, я не осознавала, что у меня синяк.
— Он не скоро пройдет.
— Это просто синяк. Все могло закончится гораздо хуже. Когда думаю об этом, меня бросает в дрожь.
— Тогда не думайте.
— Проще сказать, чем сделать, — она вытянула руку. — Я пыталась справиться, но они не перестают трястись.
— Такое случается.
— Но не со мной. Я не из пугливых, но того мужчину в маске не могу выкинуть из головы.
— Он и правда выглядел жутковато. Так что, это нормально.
— Если честно, мистер Хант, я была в ужасе.
Он немного поколебался и сказал:
— Тем не менее, вы держали себя в руках.
Это был завуалированный комплимент, но произнесенный неохотно, поэтому казалось неуместным за него благодарить. Их взгляды встретились на несколько мгновений, и этого хватило, чтобы Холли и Кроуфорд поняли друг друга.
Он указал на ее руки.
— Может пройти пара дней, прежде чем перестанут дрожать. Запоздалая реакция на шок.
— Очевидно, у вас больше опыта, чем у меня, в кризисных ситуациях, — Холли тут же спохватилась и продолжила: — Я не имела в виду...
— Забудьте об этом, — резко оборвал он, оттолкнулся от стены и повернулся к Ньюдженту, который возвращался к ним от автоматов с банкой колы и пакетиком арахиса.
— Мы собираемся заканчивать или нет?
***
— Разве это не странно? — спросил Мэтт Ньюджент, когда они заняли свои места за столом в комнате для допросов.
— Что?
— Ты и судья. Противостояние в суде сегодня, а теперь вы сблизились, потому что оба выжили.
— Мы не сблизились, и я буду очень зол, если она не присудит опеку мне.
Нил нажал кнопку записи.
— На твоем месте я бы на это не рассчитывал.
Кроуфорд пропустил его замечание мимо ушей. Он не собирался поддаваться на уловки и говорить с Нилом Лестером о своем ходатайстве об опеке.
Ньюджент возобновил допрос.
— Вы сказали ранее, что когда Родригес ворвался...
— Я сказал, когда «стрелок» ворвался.
— Есть разница?
— Еще какая, черт возьми. Как говорит сержант Лестер, дьявол кроется в деталях. Вы записываете мое заявление, так что, пожалуйста, давайте будем точны. Для протокола, я не знал его имени до этого момента. Родригес, вы сказали?
— Хорхе, — подсказал Ньюджент.
Нил бросил свирепый взгляд на молодого детектива, молча упрекая за оплошность, затем вернулся к Кроуфорду.
— Эта информация не покинет эту комнату.
— Как будто я этого не знал?
Нила, казалось, раздражало, что Кроуфорд тоже был сотрудником правоохранительных органов. Его тон оставался резким.
— Вам знакомо это имя?
— Нет.
— Когда-нибудь видели его до того, как вы двое встретились на крыше?
— Нет. Вы спрашивали судью? Может, ей он знаком?
— Она говорит, что нет. Но мы собираемся проверить ее судебные записи и покойного судьи Уотерса.
— Может, он затаил обиду на нее или Уотерса? Или у Родригеса были проблемы с системой правосудия США в целом? Вы проверили...
— Мы этим занимаемся, — прервал его Нил.
Кроуфорд понял намек: это не его дело. Техасский рейнджер имел юрисдикцию в любой точке штата. Он мог присоединиться к расследованию или инициировать его без приглашения какого-либо другого агентства, местного, государственного или федерального. Но Нил совершенно ясно давал понять, что Кроуфорд сегодня должен отвечать на вопросы, а не задавать их.
Нил продолжил допрос.
— Вы сказали, что, когда стрелок ворвался, вы были на свидетельской трибуне. Достаточно точно?
— Да.
— Какой вопрос вы обсуждали с судьей?
— У вас же есть стенограмма слушания.
— Есть.
— И... — он посмотрел на Ньюджента, который вытряхивал арахис себе в рот. — Что вам неясно, сержант Лестер?
— Судья похвалил вас за то, что вы посещали все ваши встречи с психотерапевтом.
— Верно. Какое это имеет отношение к происшествию?
— Это может иметь большое отношение к тому, как вы отреагировали на ситуацию.
— Я не вижу, каким образом это…
— Не гони волну. Я просто выполняю свою работу.
— Хорошо, — он бросил на Нила ледяной взгляд, затем пожал плечами, — спрашивай.
Нил, казалось, был слишком счастлив, чтобы услужить.
— Почему вам назначили консультации, прежде чем одобрить еще одно слушание по опеке?
— Вы спрашивали судью Спенсер?
— Еще нет. Мы планируем это сделать.
— Хорошо. Я сам хотел бы знать причины.
— Сделайте хотя бы предположение, — Нил зло ухмыльнулся.
Кроуфорд попытался подавить раздражение. Что он выиграет, увиливая от ответа? Лишь даст им повод думать, что стыдился этого. И в какой-то степени так оно и было, но Нилу и Ньюдженту это знать не обязательно.
— Я плохо справился со смертью жены. Это было четыре года назад. В прошлом году я подал прошение о восстановлении опеки над Джорджией. Судья Уотерс был председательствующим судьей. Он хотел убедиться, что я смогу обеспечить стабильную домашнюю обстановку и назначил консультации у психиатра, чтобы тот подтвердил, что я преодолел все это.
— Уточните, что значит «все это».
— Пить больше, чем следовало бы. Были дни, когда мне было трудно даже вставать с постели по утрам.
— Классическая депрессия.
— Классическое горе, —
