медленно подошёл к камню, присел и осторожно погладил животное по неподвижной голове, окаменевшей шерсти. Да, эксперимент удался… Стало больно и противно. Больно из-за бессмысленности этой смерти. Противно, потому что он был ей виной.
Боковым зрением молодой человек заметил движение. Обернулся и увидел идущую по дорожке пожилую пару. Они держались друг за друга, наслаждаясь солнцем и покоем, накрывшими сонную улицу, словно тёплым куполом.
– Даня! – донёсся со двора голос Олеси. – Тебя к телефону!
– Иду! – торопливо откликнулся он. Потом так же спешно обхватил руками статую, с натугой поднял и пояснил озадаченно глядящей на него чете, направляясь домой: – Хотел вот улицу украсить. Хорошо ведь получилось… – И прежде, чем закрыть ногой калитку, добавил: – Передумал…
Во дворе мужчина пристроил изваяние за раскинувшей жёсткие ветви бочкообразной финиковой пальмой, так, чтобы не бросалось в глаза. Затем подхватил голову Медузы и осторожно вошёл в дом. Сначала нужно всё приготовить, выбрать момент и поговорить с любимой. И она обязательно согласится. Ведь лучше стать кусочком вечности, чем медленно умирать от чёрной гнили. В этом Даниил даже не сомневался.
– Милая, – позвал он с нижней ступени ведущей на второй этаж лестницы, – не хочешь перекусить?
– Не против. – Девушка показалась в дверном проёме и улыбнулась. – Только давай не дома. И ещё очень хочется на Ла́рису взглянуть…
– На Ларису? – не понял Даниил.
– Ага, крепость, которая на холме. Сходим?
– Съездим, – уточнил мужчина, хватаясь за мгновенно пришедшую в голову мысль. Ну, конечно! Древняя крепость, древний артефакт, который принесёт спасение им обоим. Ей – от болезни, ему – от боли. Похоже, это знак свыше, не иначе! Они украсят собой эту землю, которая за много веков до их рождения подарила им шанс на вечность вдвоём. И это будет правильно. Это будет справедливо…
– Опять со своей головой носишься, – внезапно укоризненное замечание подруги выдернуло его из раздумий. Даниил опомнился и прижал каменной лицо чудовища к своему телу, чтобы мёртвый взор случайно не встретился раньше времени с голубыми глазами Олеси. Но уловив этот дёрганный жест, та остановилась на верхней ступеньке и внимательно вгляделась в мужчину. – Даня, с тобой всё в порядке? – Он оглянулся по сторонам и кивнул. А девушка, осторожно придерживаясь за перила, спустилась вниз: – Мне от твоего выражения лица вдруг стало не по себе. – Она прикоснулась к смуглой щеке любимого, а затем осторожно сняла с его глаз затемнённые стёкла. – Точно ничего не случилось?
Даниил вздрогнул и огромным усилием воли заставил себя не вырвать очки из пальцев подруги. Лишь проследил за ними взглядом и сильнее вжал в живот каменную смерть.
– Всё хорошо, – коротко бросил он. – Собирайся. Сейчас пойдём. Я только позвоню…
– Телефон на столике наверху, – уже в спину взбегающему по ступеням мужчине сказала Олеся. – И тебя Димитрис искал.
– Отлично. Он-то мне и нужен.
Первым делом, влетев в комнату, Даниил зажмурился и наощупь убрал голову обратно в сумку, обмотал её её же лямкой, чтобы она случайно не раскрылась, засунул получившийся свёрток в свою дорожную спортивку, потеснив болтавшиеся там покрывало, воду и объёмный ридикюль с лекарствами и только после этого облегчённо выдохнул, опираясь руками о стол. Перед глазами оранжевыми лужами расплывались круги напряжения. Сквозь них на столе медленно проявлялся чёрный прямоугольник телефона. Мужчина взял его в руки, хотел вывести на экране нужный номер, но обнаружил, что непослушные пальцы старательно выбивают чечётку. С третьей или четвёртой попытки в трубке лениво зазвучали гудки вызова.
– Алло, Димитрис…
– Да, здравствуй, Даниил, – почти сразу откликнулся грек. И голос его был напряжённым и, кажется, даже напуганным. – Извини, сегодня я приехать не смогу. У меня здесь чертовщина какая-то творится.
– Что-то серьёзное?
– Люди пропали, туристы…
– Так. Хорошо. А ты тут с какого бока нарисовался? Ты же специалист по древнему искусству, а не полицейский, – попытался понять происходящее Даниил, и вдруг какая-то мысль царапнула его изнутри.
– А вот тут и начинается самое странное, – начал объяснять грек. – Они не вернулись в отель вчера вечером. А сегодня утром на скалах в южной бухте недалеко от Сели́но нашли пляжную сумку с телефоном, и рядом волнами прибило к берегу женскую шляпу. И телефон, что удивительно, работал. Но когда выяснилось, что он принадлежит одной из пропавших, у других невернувшихся трубки оказались вне доступа. И знаешь, почему? Потому что обе оказались на дне моря, как раз у той самой бухты.
– Я всё равно не понимаю, как ты вписываешься в эту историю! Ну, повыкидывали люди спьяну свои телефоны, – непонимающе сказал молодой человек и замолчал. Ему вдруг вспомнилась отчаянная троица, добравшаяся вчера утром до самого края скалистого мыса. И пьяными они точно не были, иначе даже на карачках туда бы не доползли. Может, речь всё же не о них?..
– Я ещё и действующий профессор в университете в Солониках. И общаюсь со многими молодыми скульпторами… – пробурчал Димитрис. – Ты не знаешь главного: где нашли эти два недостающих сотовых.
– Ты же сам сказал – в море, – рассеянно произнёс Даниил, а в голове его одна за другой всплывали картины последних дней.
Вот они с Олесей неспеша идут по пропитанным солнцем цветущим улочкам Гитио, с пускаются к морю, и случайный солнечный зайчик, отразившись от воды, вспыхивает сгорающий звездой на мокрых ресницах девушки. Тогда молодой человек пообещал положить к её ногам всю невероятную бирюзовую бесконечность Средиземноморья. В шутку. Но через несколько дней они уже отплывали на яхте из пропахшего солью порта. Олеся улыбалась, но в глазах её, глубоко, на самом дне, ему всё равно мерещилось чёрное ожидание…
Вот Даниил поднимается на борт, отмахивается от промчавшейся совсем рядом с лицом птицы и идёт со своей находкой на нос судна, где ждёт его возлюбленная. Они вместе рассматривают каменное сокровище, которым поделилось с ними море и само время. Ослепительное солнце не позволяет глазам хоть на миг избавиться от оберегающих их затемнённых стёкол. А там, на камнях скалистого берега цветными манекенами замерли люди. Или уже нет…
И наконец, последним кусочком в этом калейдоскопе стал старый уличный пёс, окаменевший прямо на глазах у мужчины…
– Не просто в море, – откуда-то словно издалека по-прежнему доносился возбуждённый голос пожилого грека, – а в вещах, надетых…
– …на каменные статуи, – вдруг, сам ещё не веря в то, откуда он это взял, закончил за друга Даниил и прикрыл дверь в комнату, чтобы не беспокоить разговором ждущую внизу девушку. На другом конце «провода» повисла тишина.
– В-верно… – растеряно прозвучало в трубке. – Откуда ты…
– Я нашёл настоящую голову Медузы горгоны, – спокойным
