– Нет, разумеется, я бы и сама могла поговорить, – без особого энтузиазма в голосе протянула Лена. – Но моя беда в том, что я совсем не дипломатичный человек, и если Коля мне ответит не так, как мне бы хотелось, то я за себя не ручаюсь.
– Нет, не надо! – испугалась Варя. – Ты только испортишь все дело. Если уж и говорить кому-то, то это и в самом деле должна быть Каркуша. Потому что ее все уважают на проекте и, мне кажется, Катя не скажет лишнего.
– Ну хорошо, – кивнула Катя, окончательно смирившись с предстоящей миссией. – Тогда я прямо завтра и поговорю с ним.
– А как ты начнешь? – с придыханием спросила Варя. – Ну что ты скажешь? Вот ты подходишь к нему завтра утром и говоришь: «Привет, Коля… тут такое дело…»
– Варь, давай не будем репетиции устраивать, – отрезала Каркуша. – Это хуже всего. Я привыкла действовать спонтанно, по велению сердца. Я скажу так, как подскажет мне мое сердце, договорились?
– Только пообещай, – изменившимся голосом потребовала Варя, – как бы он тебе ни ответил, ты расскажешь мне все.
– Обещаю, – пробурчала Каркуша и подтянула одеяло к подбородку.
6
Весь следующий день, с самого утра, участники проекта занимались подготовкой к концерту. Это было задание руководства, озвучил которое Игорь – один из продюсеров шоу «ЖЗР».
– Ну, назовем это действо «Кто во что горазд», – звучал из динамиков всегда чуть ироничный бархатистый басок. – То есть особо париться не стоит. Кто-то, допустим, стишок детский вспомнит, кто-то песенку споет, можно танец станцевать, анекдот рассказать… Да что угодно!
Рома настаивал, чтобы Каркуша станцевала с ним вальс.
– Да я не умею, – отчаянно сопротивлялась она.
– Это элементарно, я тебя влегкую научу, котенок! Раз-два-три, раз-два-три, и понеслась, – уговаривал Рома, кружась на месте с широко расставленными руками.
– И учиться не стану! – стояла на своем Катя. – У меня координация на нуле. Брось, Ром. К чему мне позориться? Лучше мы с Колей сценку про врача и больного покажем.
Каркуша помнила эту сценку еще с летнего лагеря, в котором отдыхала два года назад. Сценка, надо сказать, была наитупейшей и совершенно не смешной. Зато это был классный повод остаться наедине с Колей. Варя так и сверлила Каркушу своим красноречивым взглядом. Ее глаза вопрошали: «Ну когда? Когда же ты наконец поговоришь с ним? Сколько можно мучить меня?»
– С Колей? – Рома ошарашенно смотрел на Каркушу. – А почему с Колей, а не со мной?
– А у него типаж такой. Он лучше подходит на роль придурковатого пациента, – ловко выкрутилась Каркуша. – А ты с Варькой станцуй вальс. Варь… – В уголках Катиных губ играла загадочная улыбка. – Ты умеешь вальс танцевать?
Варя, моментально разгадав хитроумный план подруги, с готовностью закивала:
– Умею! Нет, правда-правда! Я даже в кружок бального танца полгода ходила!
– Классно вы придумали! – возмутилась Лена, которая в это время жарила на всю ораву омлет, поскольку была дежурной по кухне. – Все по парам разбились, а бедная Леночка выкручивайся теперь как хочешь, да?
Она сказала это нарочно, чтобы подыграть подругам, но Рома живо откликнулся и предложил:
– А давайте тогда втроем станцуем? Я знаю один танец прикольный, он был очень модный в начале восьмидесятых годов. Называется «Бамп». Там движения простые, но смотрится очень эффектно. Только нам тогда запись «Бони-М» понадобится, – заявил он, задрав голову.
– Будет вам «Бони-М», – заверил из динамиков голос Игоря. – Начинайте репетировать.
Каркуша и Коля оккупировали мужскую спальню, поскольку им для репетиции сценки не требовалось много пространства. Танцоры же по праву обосновались в гостиной.
– Короче, я – врач, – приступила к объяснениям Каркуша, в то время как мысли ее были заняты совсем другим: в какой момент сказать Коле о главном. Сейчас или чуть позже? – Сижу, значит, уткнувшись в бумаги. Я вообще головы от них не отрываю на протяжении всей сценки.
– Классная у тебя роль! – усмехнулся Коля. – Может, поменяемся?
– Нет уж, – запротестовала Катя. – Я же сказала, у тебя типаж придурковатого пациента. Стопроцентное попадание.
– Спасибо. – Николай опустил голову.
– Ты что, обиделся? – Каркуша подскочила к нему и легонько потрясла за плечо. – Я же пошутила.
– Ладно, рассказывай, что я должен делать. – Коля поднял голову, и Каркуша увидела на его открытом лице вполне миролюбивую и простодушную улыбку.
– В общем, я сижу строчу что-то в тетрадке и говорю: «Следующий!» Ты такой заходишь, озираешься по сторонам и говоришь: «Доктор, у меня палец болит». И поднимаешь вверх больной палец. Я, не глядя на тебя, говорю: «Выше!» Ты еще выше руку с пальцем больным поднимаешь и повторяешь: «Палец у меня болит, доктор!» Я снова: «Выше!» Ты, короче, на носочки встаешь и руку к самому потолку тянешь: «Болит палец у меня, доктор!» Я опять говорю: «Выше!» Ты берешь стул, залезаешь на него и снова на палец жалуешься. А я все знай талдычу: «Выше, выше!» Тогда ты берешь и ставишь стул прямо на мой стол и забираешься на него со словами: «Палец, доктор!» И вот тут я отрываюсь наконец от своих бумаг и ору возмущенно: «Кабинет хирурга этажом выше!» Было бы, конечно, классно, если б ты рухнул с этого стула, – мечтательно закатила глаза к потолку Каркуша. – Хоть что-то смешное тогда бы произошло.
– Если надо, я готов, – заявил Коля и почему-то покраснел.
– В смысле? – удивленно уставилась на него Катя.
– Ну, если ты считаешь, что так будет лучше для дела, я готов свалиться со стула.
– Но это опасно! – Теперь Каркуша смотрела на Колю так, будто увидела его впервые. – Ты же можешь сломать себе руку или ногу, удариться головой, в конце концов…
– Плевать. Я рухну со стула, если ты этого хочешь. И потом, я отлично умею группироваться, так что за меня можешь не беспокоиться.
– Понятно, – протянула Каркуша, хотя в этот момент ей как раз таки ничего понятно не было. Скорее наоборот. И, чтобы как-то выкрутиться из неуютного положения, она ляпнула, неожиданно для себя: – Коль, у меня к тебе есть очень серьезное дело. Ты готов меня выслушать? – И она посмотрела на Колю так строго, как не смотрела еще ни на кого в жизни.
– Говори, – как-то не слишком уверенно отозвался он.
И Каркуша, в свойственной ей манере, без обиняков и всяческих там преамбул, выдала, как говорится, утюгом прямо в грудь:
– Коля, ты очень нравишься одной девушке с нашего проекта.
– Правда? – так и просиял Николай. – Мне она тоже очень нравится, – сказал он и уже во второй раз за последние пять минут покраснел до самых кончиков ушей.
