При мысли о том, как приходится матери всю жизнь вкалывать, а папаша с родственниками жируют, у Анжелики сжалось сердце.
«Ничего, пройдёт время, и у меня тоже будут деньги! Я тоже стану богатой! Я утру нос всем! И папаше своему в том числе. Вот так! А потом я приеду в станицу и заберу оттуда маму с Оксанкой. Они тоже будут жить со мной в Москве в большой квартире с красивыми вещами. И я тоже потом повезу Оксанку в Англию совершенствовать произношение! Да, так и будет, чего бы мне это ни стоило! Я на всё ради этого пойду!»
– Анжелика, шо такое, почему ты не ешь? – спросила тётя Галя. – Тебе не нравится? Хотя я понимаю, ты же привыкла к деревенской пище. Между прочим, когда я приезжаю к брату, то просто объедаюсь местными блюдами! Я всё это обожаю! Всякие там пампушки, вареники, оладушки! Вкуснятина! А какие моя мама готовила щи! Объедение! А я вот так готовить не умею и, честно говоря, не люблю. Давно прошу Котика взять к нам в дом женщину, которая бы убирала и готовила, но он не хочет. А я, между прочим, так устаю на работе! Так устаю! Приползаю домой як дохлая! А тебе, Котик, меня совсем не жалко!
Тётушка закончила свой монолог плаксивым голосом и даже всхлипнула для наглядности.
– Да, я не хочу, чтобы по моему дому шныряла туда-сюда посторонняя тётка. В конце концов, Галочка, если тебе тяжело разрываться между домом и работой, можешь продать свой магазин и сидеть дома. Я женился, чтобы за мной ухаживала жена, а не чужая баба, – невозмутимо спокойным тоном ответил дядя Женя.
– Вот! – взвизгнула тётушка. – Наконец-то ты всем показал свой рабовладельческий характер. Ты деспот! Современная женщина не должна стоять у плиты. Она должна наравне с мужчиной заниматься своей карьерой!
– Что?! – наконец-то скинул маску равнодушия дядюшка. – Я в своём доме феминисток не потерплю! Да, я за домострой. И как я сказал, так и будет! Посторонних в моём доме не будет никогда! Понятно?
Дядя Женя так зыркнул на тётушку, что она сразу съёжилась и, как показалось, даже уменьшилась в размерах.
– А шо я такого сказала? Вот Лукьяновы взяли же домработницу. И Тихоновы тоже…
– А у нас не будет!!! – прикрикнул дядя Женя и даже стукнул ладонью по стеклянному столу.
Тётушка испуганно притихла. Дядя Женя успокоился и, надев на лицо улыбку, мирно произнёс:
– Всё, Галочка, хватит препираться, а то мы Анжелику совсем запугали. Вон сидит, бедная, ничего не ест. Только вошла в наш дом, уже приходится скандалы выслушивать.
– Что вы, не обращайте на меня внимания. Я не ела, потому что задумалась. А так очень даже вкусно. Но если вы позволите, я могу вам помогать по дому. Да и готовить я люблю. Правда, я умею готовить только простые блюда, но если у вас есть поваренная книга, я постараюсь научиться готовить и то, что вы любите, – предложила свою помощь Анжелика, потому что не желала быть в этом доме бедной приживалкой, хотела хоть как-то отрабатывать свою еду.
– Что ещё за глупости! Ты наша гостья, а не домработница, – рассердился дядя Женя.
– А шо такого она сказала? Шо тут глупого? По-моему, Анжелика очень умная девушка, – с улыбкой произнесла тётя. – Нет, убираться, конечно, не надо, но если племянница захочет шо-нибудь приготовить, то шо тут страшного? К тому же, Котик, она не гостья, а родной нам человек.
– Хорошо, разбирайтесь сами, – махнул рукой дядя Женя, вытер рот салфеткой и вышел из-за стола.
– Анжелика, летом ты пока отдыхай, знакомься с Москвой. А к сентябрю мы придумаем, куда тебя устроить на работу, да и квартирку тебе снимем, – сказала тётя Галя.
После обеда тётя мыла посуду, а Анжелика помогала убирать со стола, когда пришёл Вадик. Войдя в гостиную, он молча уставился на девушку. Вадик был высоким худощавым юношей. Его можно было бы назвать красивым, если бы не надменное выражение лица, отчего губы всегда кривились в презрительной ухмылке, что ужасно портило его внешность.
– Привет, – наконец-то сказал Вадик, с высокомерием оглядывая девушку с ног до головы.
Анжелика под этим взглядом почувствовала себя словно голой. Ей так захотелось ответить ему какой-нибудь дерзостью, но, увы, пришлось мило улыбнуться нахалу. С кухни выглянула тётя Галя.
– Ой, Вадюня пришёл! – она подскочила к парню, стала чмокать его в щёки и засюсюкала: – Моя ты умничка! Заучился, устал, да? Проголодался, котёночек? Ну-ну, я сейчас покормлю моего дорогого Эйнштейнчика.
– Ну, ма! – недовольно отодвинул он мать от себя, а тётушка по инерции всё продолжала чмокать, но уже воздух.
– Да, кстати, Вадюня, познакомься. Анжелика, твоя кузина, – сказала тётя Галя, особенно выделив слово «кузина».
– Очень приятно познакомиться, – наконец-то улыбнулся Вадик. – Хочешь, вечером покажу тебе Москву?
– Ещё успеешь, – перебила его мать. – Тебе к экзаменам надо готовиться.
Тётя с беспокойством наблюдала за сыном, но он, схватив со стола кусок ветчины и бросив на ходу: «Хорошо, как-нибудь потом», – прошёл в свою комнату и, пока его не позвали обедать, оттуда не показывался.
– Такая умничка! Прямо вундеркинд! – умильно прижав руки к груди, тётя Галя всё ещё глядела ему вслед.
Анжелика еле сдержала улыбку. С «вундеркиндом» этот долговязый двадцатилетний парень уже явно опоздал.
Так Анжелика вошла в чужую семью. Сначала она чувствовала себя скованно, но потом, особенно после того, как всем пришлась по вкусу её стряпня, она освоилась и стала более уверенной. В станице она привыкла вставать рано, поэтому к семи часам, когда все просыпались, завтрак уже стоял на столе и по квартире витали ароматные запахи кофе и горячих оладушек.
– Анжелика, милая, ты нас балуешь, – театрально сердилась тётя Галя. – Незачем было так рано вставать. Я проснусь и сама всё приготовлю.
Но в душе тётушка была очень рада, что спихнула на племянницу ненавистные домашние дела. Поэтому, позавтракав, она тут же убегала из дома, якобы по делам, на ходу бросив:
– Анжелика, если тебе не трудно, то сходи в магазин. Деньги и список продуктов на столе.
– Галочка! – возмущался поначалу дядя Женя.
– А шо я такого сказала? – поднимала удивлённо брови тётушка. – Если ей трудно, то я, конечно, сама схожу. Но только я сегодня задержусь на работе, и ужинать из-за этого вы сядете гораздо позже. Ну хватит, Котик, не злись, Анжелика родной нам человек, поэтому может хозяйничать в нашем доме, как ей заблагорассудится!
Она чмокала дядюшку в обе щеки и ускользала из квартиры.
Дядя Женя больше по этому поводу не спорил. А Анжелике приходилось и в магазин ходить, и еду готовить, а так как тёти Гали целыми днями не было дома, то вскоре и уборка полностью легла на плечи девушки. Возвращаясь домой часам к восьми вечера, тётя Галя только притворно вздыхала:
