Рэйчел вышла из кухни, взяла у Харрисона пустую чашку из-под кофе и вернулась в кухню. Вскоре она появилась с наполненной до краев чашкой дымящегося ароматного напитка и поставила его перед детективом. Тренированное внимание Харрисона отметило, что руки мулатки дрожали так, что ложечка в чашке звякала о край. Как бы невзначай взглянув на нее, он похолодел: лицо мулатки, оставаясь по-прежнему бесстрастным, приобрело серый цвет, на пепельных щеках сверкали бисеринки пота, а в глазах сверкал неподдельный страх. Она повернулась и поспешно вышла. Рассеянно покачивая чашечку и поддерживая беззаботную беседу с хозяином дома, Харрисон размышлял над поведением мулатки. Зачем нужно было носить его чашку на кухню? Она дважды наполняла чашку Сторли и каждый раз ставила кофейник на стол. Харрисон поднес чашку к губам и, подняв при этом глаза, увидел, что Рэйчел внимательно разглядывает его, стоя в дверях. Она прикусила губу, а в ее широко раскрытых глазах читались напряжение и ужас. Почувствовав на себе пристальный взгляд Харрисона, она мгновенно скрылась. Детектив поставил чашку на стол, даже не прикоснувшись к ней. Он ни на минуту не сомневался — наверняка его пытались отравить, как и в том, кому предназначался нож. Несомненно, человек, бросивший нож, мог добраться до Особняка раньше него; но едва ли женщина способна бросить тяжелое оружие с такой силой, чтобы оно глубоко застряло в дереве. Конечно, это был сильный мужчина. Но зачем? Единственное объяснение может заключаться в том, что кто-то его узнал и намерен помешать ему увести с собой Ричарда Стантона. Но если за этой попыткой убийства стоит сам Стантон?.. Он вовсе не пытался посадить этого человека в тюрьму, он просто хотел, чтобы тот дал показания в суде и тем самым помог отравить на виселицу беспощадного убийцу. Харрисон откинулся в кресле, твердо решив больше ничего не есть и не пить в этом доме, а хозяин, увидев, что гость, по всей видимости, утолил голод, также отставил тарелку.
— Я должен извиниться за столь скромный стол, — сказал он. — Лучшего мы не можем себе позволить. Вот в старые времена…
Харрисон терпеливо слушал рассказ о былом великолепии Особняка Сторли; сам южанин, он прекрасно понимал этого человека, живущего воспоминаниями о своем прошлом.
— …Одно только утешает, — говорил Сторли. — У меня нет сына, который бы унаследовал мою нищету. Я последний в роду.
Он помолчал, затем добавил чуть изменившимся голосом:
— Да, я действительно одинокий волк.
Харрисон невольно вздрогнул, хотя пытался держать себя в руках, и их глаза встретились. Затем Сторли бросил взгляд на фигуру в кресле; движение было почти незаметным, но в нем читалось предостережение, которое Харрисон не мог истолковать иначе как предупреждение об опасности. Детектив свернул сигарету и закурил. Одинокий волк; он предполагал, что это значит — если вообще что-либо значит, а именно: неизвестный автор записки живет один. Теперь надо принять к сведению следующее обстоятельство — автора записки окружают враги. Кого Сторли боится — Рэйчел или Джоуаба? Какую роль играет во всей этой истории человек, безмолвно застывший в углу? Харрисон не знал, простое это подозрение или инстинкт, но глухонемого он теперь воспринимал исключительно как зловещую фигуру.
— Вы устали, мистер Бакнер, — заметил Сторли. — Вам, наверное, хочется отдохнуть.
Это было скорее утверждение, нежели вопрос, и Харрисон машинально подчинился воле хозяина.
— Да, полагаю, вы правы, — ответил он.
— Я провожу вас в вашу комнату. Нет, нет, Рэйчел, дай мне лампу.
Сторли энергично встал и буквально выхватил лампу из рук женщины, намеревавшейся проводить гостя. Следуя за хозяином из комнаты, Харрисон чувствовал, как упорный взгляд сверлит его затылок. Он не осмелился повернуться и посмотреть, чьи это глаза — глаза слуг или мнимого слепого.
Сторли поднялся по широкой лестнице, прошел по длинному, тускло освещенному коридору и открыл дверь. В комнате, как и в коридоре, стоял затхлый запах. Сторли поставил лампу на небольшой столик и, повернувшись, крепко схватил Харрисона за лацканы пиджака. Глаза Сторли бешено сверкали, а на лбу выступил пот.
— Вы детектив Стивен Харрисон? — прошептал он. — Вы получили мою записку?
— Да, я…
— Тише: — повелительным тоном произнес Сторли. — В этом доме и стены имеют уши. Я должен вернуться, пока он ничего не заподозрил. Вы один? Никому не говорили о моей записке?
— Нет.
— Хорошо! — Сторли вздохнул с облегчением. — Это был единственный способ. Он каким-то сверхъестественным образом обо всем узнает. Вы хорошо сыграли свою роль, но любая оплошность может погубить нас обоих. Секретность была, есть и будет нашим единственным спасением. Давайте расставим все точки над «i». Вы ищете Ричарда Стантона, в результате показаний которого заключенного Эдуарда Старка могут обвинить в убийстве?
— Именно, — кивнул Харрисон. — Заседание суда назначено на следующую неделю. Но неделю назад Стантон исчез. Мы не следили за ним слишком пристально, потому что у него нет причин скрываться от правосудия, но…
— Ричард Стантон прячется не более чем на расстоянии броска камня от этого дома, — перебил его Сторли.
— Тогда почему вы не… — начал было детектив, но собеседник больно стиснул его руку.
— Молчите!
Сторли бил озноб.
— Ради Бога, не так громко. Я должен как можно скорее вернуться назад, пока меня не заподозрили. Промедление может стоить мне жизни. Крепко заприте дверь, зажгите свет, но не спите. Не покидайте комнату до полуночи, пока в доме не погаснет свет. Тогда спуститесь по лестнице, выйдите в дверь, которую я оставлю незапертой, пройдите через холл и идите по тропинке к соснам за сараем. Вы увидите маленькую хижину, в которой когда-то находилась коптильня. Ждите меня там! Я приду через несколько минут и проведу туда, где прячется Ричард Стантон. А теперь мне пора.
— Кого вы так боитесь? — спросил Харрисон.
— Вы его видели, — содрогнулся Сторли. — Это Уильям Блейн, который ни слеп, ни глух, ни нем, а просто воплощение дьявола или даже сам дьявол, а может быть, сумасшедший!..
— Но зачем он прячет Стантона? — не унимался Харрисон. — Да и вообще, зачем Стантону прятаться?
— Мне некогда объяснять, — Сторли направился к двери, — я должен идти!
— Но имейте в виду, — Харрисон удержал его за рукав, — в этом доме кому-то известно, кто я на самом деле. Меня пытались…
— Мистах Сторлех! — раздался с лестницы музыкальный голос Рэйчел. — О, мистах Сторлех!
Сторли вздрогнул как ужаленный и вырвался из рук Харрисона.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
