Мы уже говорили, что замполит был человек совестливый, после всего, что вытерпел ради него Закир, после сообщения о представлении его к следующему званию, он чувствовал, что тоже должен сделать для Закира что-то необычное, и внезапно решение пришло к нему.
— Тогда сделаем так: завтра же ты возвращаешься в часть, но не в казарму! Я позвоню жене, она встретит тебя — поживешь у нас дома, восстановишься, поможешь ей как всегда по хозяйству, да и Светочку мою на каток лишний раз свозишь! Добро?
Заплывшие губы Закира с трудом растянулись в улыбке, глаза, вернее щелки, оставшиеся от гематомы, засияли так, что Сомов, довольный собой, шлепнул Закира по плечу.
На следующее утро первыми, кого увидел Закир, когда ступил на перрон вокзала, были жена и дочь замполита Сомова.
Пришло время, когда у главного советника президента по делам молодежи и спорта наступили трудовые будни. Собственно, команда уже была сформирована помощниками Закира, и начались тренировки. Закир сразу же увидел, что по степени подготовленности команда четко делится на две группы, то есть, все вроде бы выполняли его задания, но если одни лезли, что называется, вон из кожи, то другие подхалтуривали — особенно это чувствовалось, если Закир отвлекался по каким-то делам и за тренировкой наблюдал его помощник. Помощник был тоже опытный тренер, неплохой в прошлом игрок, хотя и не такого звездного статуса, как Захар Маматов, — тем не менее, к удивлению Закира, он не делал замечаний халтурщикам. Закир, стоя так, что его не было видно игрокам, не раз наблюдал эти картинки.
Закончив тренировку, Закир отпустил игроков в раздевалку, а халтурщиков оставил на площадке.
— Для начала всем сделать по пять кругов на максимальной скорости, кто побежит вполсилы, получит еще пять кругов! — предупредил он.
На этот раз не халтурил никто.
— Еще раз замечу подобное отношение к тренировкам, отчислю из команды — мне нужны в первую очередь трудяги! Свободны!
У выхода со льда Закира перехватил второй тренер:
— Закир Умятович! Вы на трибуны-то во время тренировки смотрите?
— Я на поле смотрю, а что?
— Так на вечерних тренировках всегда сидят родители ребят!
— А кто разрешил пускать их на тренировки?
— Закир Умятович! Эти люди привыкли сами давать разрешения!
На том разговор и закончился. Нельзя сказать, что Закир ничего не понял, но он представить себе не мог, что кто-то будет вмешиваться — причем активно — в тренировочный процесс. Достойный ученик Остапова, он считал, что в вопросах, связанных с тренировками и подготовкой команды, он царь и бог, а радушный прием, оказанный ему руководством республики, давал основания надеяться на всемерную поддержку «сверху». Он простодушно не понимал, что любая поддержка прекращается с момента, когда его интересы, читай интересы дела, команды, расходятся с личными интересами власть имущих. И нужно было время, чтобы осознать это…
Жена майора Сомова и младшая дочь, Светочка, когда увидели на перроне «отделанного» Закира, заахали, подхватили смущенного парня под руки и повели к ожидавшему их военному «газику».
— Что же это Николай Васильевич с тобой натворил? — причитала Валерия Ильинична. — Куда он смотрел? У нас в части никого так не уродовали!
— Да это не он, — простодушно объяснял Закир, — просто я во втором круге на кандидата в мастера нарвался. Да вы не волнуйтесь, у меня уже ничего не болит, через неделю все заживет, как на собаке! Николай Васильевич сказал, чтобы я помог, как всегда, по хозяйству.
— А мне он другое сказан, — Валерия Ильинична повернулась к шоферу. — Вези прямо домой!
— Мне бы ненадолго в часть заглянуть, с ребятами поздороваться, туда-сюда, — робко возразил Закир.
— Вот придешь в божеский вид, тогда и поздороваешься!
Замполит жил в небольшом отдельном домике; на участке был еще сарайчик для всяческих хозяйственных надобностей, а около дома — занесенный снегом маленький каток.
— Расположишься в Колином кабинете, — продолжала Валерия Ильинична, — диванчик я тебе уже постелила, умывайся, сейчас будем ужинать.
— А завтра с утра поедем в райцентр на каток, договорились? — щебетала Светочка. — А чтобы ты не скучал на катке, возьмешь папины коньки, я тебя научу кататься.
Сомов, как говорили, играл во все игры, в том числе и в хоккей. В те времена было принято — те, кто летом играл в футбол, зимой обычно становились на коньки и брали в руки клюшки. Закир уже пробовал вставать на коньки на маленьком пятачке, который они залили с Сомовым возле дома. Но это был действительно пятачок, на котором маленькая Светочка все-таки ухитрялась как-то крутиться, Закиру же негде было развернуться.
Утром Закир со Светочкой погрузились в тот же «газик» и двинулись в райцентр. В городе для массового катания было залито большое футбольное поле, на одной половине которого, как правило, катались детишки, иногда вместе с родителями, а другая половина поля безоговорочно занималась хоккеистами — мальчишками всех возрастов, кто на коньках, кто «пешком», но все с клюшками. Большая холодная раздевалка служила всем прибежищем, вещи, то бишь ботинки и куртки, не сдавались в гардероб и валялись частью на скамейках, частью просто на полу. Зато работал буфет со стандартным джентльменским советским набором — засохшие бутерброды с колбасой и сыром, так называемый «ведерный» кофе, пустой чай и, конечно же, жигулевское пивко. Это убожество в те времена всех не только устраивало, но и радовало — выход на каток почти для всех был праздником. Обычно шофер, получив свое «жигулевское», ожидал компанию в раздевалке, приглядывая одним взглядом за вещами, хотя воровать набросанные в кучу ботинки, валенки, куртки — вы не поверите! — было не принято; Закир же отправлялся со Светочкой на лед — вернее, она каталась, а он, подпрыгивая на месте, чтобы не замерзнуть, зорко следил за девочкой. Когда слишком назойливые кавалеры, не зная, как познакомиться с симпатичной девчушкой на фигурных коньках, лихо пролетали мимо или пытались как-то зацепить ее, Закир коршуном вылетал на лед, и наскоки прекращались.
В этот раз они выкатились на лед вместе. Светочке очень нравилась роль педагога-тренера — она показывала Закиру, как делать повороты, закидывая ногу за ногу, как ездить задним ходом. Мы уже говорили, что Закир был хорошо координирован от природы, да и четырехмесячная разнообразная боксерская подготовка тоже не пропала даром. У него не подгибались и не разъезжались ноги, как это обычно бывает у новичков. Светочка была счастлива — успехи ученика налицо, а Закир чувствовал, что он обретает какую-то новую, неведомую ему степень свободы.
Через сорок минут, раскрасневшиеся и довольные, оба ввалились в раздевалку и, сбросив коньки на пол, прямо в шерстяных носках направились в буфет; денег у Закира практически не было, но предусмотрительная Валерия Ильинична, отправляя их на каток, ссудила девочку мелкими деньгами. По два бутерброда и граненые стаканчики «ведерного» кофе — им казалось, что ничего не может быть лучше! Они еще поболтали минут пятнадцать, чтобы получше отошли ноги, и снова устремились на лед.
После катания, уже подходя к «газику», Светочка остановилась — ей хотелось продлить ощущение сегодняшнего праздника, и она предложила:
— У меня еще остались деньги, давайте все вместе сходим в кино!
Водитель вопросительно взглянул на Закира, тот замялся в нерешительности:
— Светочка, а не влетит нам от мамы, она ведь будет волноваться?
— Мама сказала, что с тобой я как за каменной стеной! А если и начнет сердиться, то это пока я ее не поцелую — сразу отойдет! Давайте решим так: если ближайший сеанс меньше чем через двадцать минут — идем, если нет — домой!
Им повезло — очередной сеанс начинался через десять минут.
Они приехали домой такие счастливые, что единственное, что сказала Валерия Ильинична, увидев их сияющие физиономии, что она уже дважды разогревала обед. За едой девочка восторженно рассказывала матери о проведенном дне, а в конце спросила:
— Завтра во сколько выезжаем?
— Не знаю, я не командую машиной, — ответила та, прекрасно зная, что завтра по ее просьбе машина будет на месте, — замполита уважали и любили, да и слух о его повышении уже гулял по гарнизону…
Первый гром, вернее, тучка над головой главного тренера Закира Умятовича собралась примерно через два месяца после начала тренировок команды. В коллективе на роль вратаря готовилось четверо мальчишек, один из которых явно выделялся среди сверстников — и реакцией, и пониманием игры, и, в конце концов, физическими данными. При двусторонних играх он практически всегда стоял в воротах одной из сторон, тогда как другие мальчишки периодически менялись. После окончания одной из тренировок Закира попросили зайти в кабинет директора дворца.
